собравшихся вокруг стола в зале брифингов на борту ее флагмана.

- Они не огрызаются... пока, - сказала она. - Но скоро будут такими, если мы не справимся с этим как следует.

Оливер Диамато, один из командиров оперативной группы Лестера Турвиля, нахмурился.

- Огрызаться на что, адмирал? Они же не могут думать, что у них хватит огневой мощи, чтобы сразиться с нами лицом к лицу!

- Это ни черта не значит, - коротко сказал Турвиль, все еще наблюдая за дисплеем с мрачным выражением лица.

Древесная кошка, сидевшая на спинке его стула, издала тихий ворчливый звук, и хевенитский адмирал - заместитель Хенке по командованию Десятым флотом - повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она склонила голову набок, пристально глядя на него, пока он слегка не улыбнулся и не потянулся вверх и назад, чтобы на мгновение почесать ее уши. Прячущаяся в ветвях еще мгновение смотрела на него, затем кивнула по-человечески, и Турвиль повернулся обратно к Диамато.

- Это не имеет значения, - сказал он менее... напряженным тоном. - Они прекрасно знают, что у Великого Альянса нет желания поддерживать постоянную военную оккупацию Мезы. Мы справлялись с этим уже три месяца, и я, честно говоря, немного удивлен, что мы так хорошо держали ситуацию под контролем. Но давление нарастает, Оливер. Рано или поздно нам придется уступить власть гражданскому правительству. Они тоже это знают. И это, - он кивнул в сторону дисплея, - их не слишком тонкий способ напомнить нам, что это правительство должно быть приемлемым для этой толпы. Какие цифры...

Он поднял бровь, глядя на Хенке, и она слегка повысила голос.

- У нас уже есть подсчет, Доминика? - спросила она.

- Это все еще растет, миледи, - ответила коммандер Доминика Аденауэр, оперативный офицер Хенке, по связи в комнате брифингов. - В настоящее время это где-то между восемьюстами двадцатью и восемьюстами шестьюдесятью тысячами человек. Но прежде чем все закончится, их должно быть около миллиона. Плюс-минус тридцать тысяч.

- Невозможно сделать подсчет толпы точной наукой, - голос Аденауэр приобрел слегка обиженный оттенок, - потому что люди постоянно перемещаются. Особенно гражданские лица.

- Мы должны были захватить службы новостей системы, - сказал Диамато, и Турвиль пожал плечами.

- Мы действительно изъяли все, что имело какое-либо возможное военное применение.

- И я не собиралась пытаться захватить что-то еще, Оливер, - сказала Хенке. Диамато посмотрел на нее, и настала ее очередь пожать плечами. - Их сеть данных столь же разнообразна, как и любая другая коммуникационная сеть в галактике, и там было слишком много новостных и развлекательных сервисов, по крайней мере, для их полноправных граждан. Мы не смогли бы захватить контроль над всеми из них, и для их отключения потребовалось бы, чтобы мы отключили их интернет-провайдеров, а это привело бы к отключению коммуникационной сети всей их планеты. Единственными новостными сервисами с подключением, которое мы могли бы отключить, не отключая всю сеть, были ограниченные "каналы сесси". - Она покачала головой. - Такого рода блэкаут был бы катастрофическим для любой надежды на поддержание там чего-то вроде общественного порядка. Даже если бы это было неправдой, прекращение связи - или даже "просто" захват контроля над службами новостей - могло бы только раздуть пламя для людей, которые уже думают, что мы несем ответственность за "ядерные удары".

- Что ж, при всем моем уважении, адмирал, мы должны, по крайней мере, получить контроль над этими закрытыми каналами сейчас, - сказал Диамато. - Во всяком случае, после окончания митинга, - добавил он немного неохотно. - Было бы слишком жестоко делать это прямо сейчас.

- На самом деле, было бы слишком жестоко вообще это делать, - сказала Мишель. - Одна из главных причин, по которой генералу Хибсон удалось сохранить спокойствие, заключается в том, что военная администрация держалась подальше от новостных и информационных служб. - мезанская военная администрация генерала Сьюзан Хибсон была - по крайней мере, функционально - правительством системы Мезы в течение последних трех месяцев. - Есть причина, по которой мы были осторожны, чтобы не вмешиваться в работу всех таких служб граждан, и очень ясно давали понять, что мы этого не делали. И те же рассуждения применимы к грубому принуждению ради какого-либо контроля над новостными каналами сесси. Вероятно, на самом деле это применимо даже сильнее.

- Безусловно, - согласился Турвиль. - Вспомни, на что это было похоже, когда у нас дома Рэнсом контролировал все новостные каналы, Оливер. Любой, у кого было два нейрона, чтобы потереться друг о друга, знал, что они лгут нам. Что ж, эти сесси и бывшие рабы там, в Менделе, знали точно то же самое, особенно те, кто умудрялся пиратствовать на каналах полноправных граждан. Это первый случай, когда кто-либо, кроме людей, чей ботинок был у них на шее, внес какой-либо вклад в новости, которые они получают через "свои" сервисы. Мы должны оставить им контроль над этими каналами - четкий и зримый контроль, - иначе они не будут нам доверять. На самом деле, если мы не оставим каналы под их контролем, у них не будет никаких причин доверять нам. И прямо сейчас нам нужно это доверие, поскольку от остального населения мы его вообще не получаем.

- Каково твое предположение, Синтия? - спросила Хенке, глядя на капитана Синтию Лектер, свою начальницу штаба. - Я думаю, можно подсчитать, что 99,9 процента бывших полноправных граждан считают, что мы несем ответственность за ядерное оружие. Но как насчет сесси и бывших рабов?

Капитан Лектер покачала головой.

- Думаю, вы слишком пессимистично относитесь к предположениям бывших полноправных граждан, миледи, - сказала она. - Кстати, нам нужно придумать для этого более короткое имя. Один или два слога вместо трех слов. В любом случае, полагаю, что от десяти до пятнадцати процентов из них, по крайней мере, скептически относятся к тому, что мы являемся виновной стороной. Теперь у них было время кое о чем подумать, и слишком многое в этой бойне не имеет никакого смысла, когда нас выставляют виновниками.

- Так много? - На лице Турвиля отразилось сомнение.

- Да, сэр. Но я просто говорю о людях, которые сомневаются в том, что мы это сделали. Называйте их агностиками, если хотите. Это не значит, что они верят нашей теории о том, что это сделало Соответствие. На самом деле, многие из этих агностиков в ярости на нас за то,