кривого и некрасивого, на ветках которого не осталось почти ни листочка. Такое дерево вряд ли получит приз на конкурсе красоты. Это ясно как дважды два. Но вот крепким оно было – это точно. Единственное растение на многие мили в обе стороны, которое выросло выше человеческого пояса. Если бы та, что сидела за рулем, не справилась на этой дороге с управлением в любом другом месте, она попала бы разве что в заросли растущего по обе стороны кустарника. И вполне могла бы выехать задним ходом обратно. Пейзаж выглядел так, будто толпа великанов запустила под грубое зеленое одеяло свои лапищи с широко растопыренными пальцами.

Как эта баба умудрилась врезаться именно в дерево – загадка. Может быть, ее ослепило яркое солнце. А может, на дорогу выскочил какой-то зверек или птичка спикировала. Вряд ли тут вмешалась другая машина, это маловероятно. Кто знает, может, у нее были неприятности, плохое настроение, и она сделала это нарочно. Но какой бы ни была причина ее аварии, сейчас решать эту проблему не время.

От удара женщина врезалась грудью в рулевое колесо. Вытянутая вперед левая рука лежит на упавшем на капот ветровом стекле. Ладонь раскрыта, словно женщина молила дерево о помощи. Правая рука сложена на животе. Голова опущена, смотрит вниз, в пол у себя под ногами. Сидит совершенно неподвижно. Никаких признаков кровотечения, а также повреждений. И это хорошо. Но и дыхания тоже не слышно. Надо пощупать пульс или как-то еще убедиться, что она жива. Я подошел к джипу вплотную. Протянул руку к шее, медленно, осторожно. Убрал в сторону волосы и нащупал сонную артерию. И вдруг женщина выпрямилась. Очень быстро. И развернулась ко мне лицом. Левой рукой отбросила прочь мою руку. А правой уперла ствол мне в живот. Секунду выждала – видно, хотела убедиться, что я не собираюсь вести себя плохо. И буду слушать ее внимательно. Это было понятно.

– Сделай шаг назад, – приказала она. – Но только один, не больше.

Говорила твердо, но спокойно, в голосе не чувствовалось ни страха, ни сомнения.

Я повиновался. Сделал шаг назад. Правда, довольно большой. И тут я понял, почему она смотрела сквозь рулевое колесо вниз, на пол машины. Между педалью газа и туннелем карданного вала был зажат осколок зеркала. Должно быть, она нарочно обломала его так, чтобы он как раз там поместился и она смогла бы узнать о том, что к ней кто-то приблизился.

– А где твой приятель? – спросила она и повертела головой вправо и влево.

– Тут никого больше нет, – ответил я. – Я один.

Взгляд ее метнулся к зеркалу заднего вида. Оно было развернуто под таким углом, чтобы видеть всякого, кто крадется у нее за спиной.

– Тебя одного послали? Ты это серьезно?

Женщина проговорила это тоном, исполненным обиды и разочарования. Она уже начинала мне нравиться.

– Никто меня никуда не посылал, – ответил я.

– Хватит врать.

В подкрепление своих слов она ткнула пистолетом в мою сторону.

– Впрочем, плевать. Один или целая команда, какая разница? Дела это не меняет. Выкладывай, где Майкл. Прямо сейчас. И не вздумай вилять, иначе прострелю тебе пузо и оставлю здесь помирать.

– Я бы очень хотел тебе все рассказать, – сказал я и поднял руки вверх, ладонями к ней. – Но тут есть одна проблема. Не могу. Я не знаю, кто такой Майкл.

– Да ладно… – Она помолчала, снова оглядываясь. – Погоди-ка… А где твоя машина?

– У меня нет машины.

– Не умничай. Где твой джип? Или мотоцикл? На чем ты сюда приехал?

– Я пришел сюда пешком.

– Что за чушь собачья?!

– Ты что, разве слышала шум мотора? Или другого механизма?

– Ладно, – выдержав долгую паузу, сказала она. – Ты пришел пешком. Откуда? И зачем?

– Сбавь обороты, – дружелюбно произнес я, чтобы она ненароком не обиделась. – Давай вместе подумаем. Я могу разложить перед тобой по полочкам весь свой день, минуту за минутой. И в других обстоятельствах был бы просто счастлив сделать это. Но сейчас разве тебе интересно слушать, как я готовился к дороге? Может, лучше спросить, тот ли я человек, которого ты ждешь? У которого есть информация о Майкле?

Она ничего не ответила.

– Потому что если я не тот, кто тебе нужен, и если он явится, когда я буду еще здесь, то твоя комбинация с автомобильной аварией не сработает.

Она продолжала молчать.

– И вообще, существует ли закон, гласящий, что по этой дороге могут ходить только те люди, на которых ты устраиваешь засаду? А всем другим передвигаться по ней запрещено?

Я заметил, как она бросила быстрый взгляд на часы.

– Посмотри на меня. Я здесь сам по себе. Иду пешком. Не вооружен. Разве этого ты ожидала? Разве это тебе ни о чем не говорит?

Голова ее на дюйм повернулась влево, глаза сощурились. Через мгновение и я это уловил. Какой-то звук. Доносился издалека. Автомобильный двигатель. Работает неровно. Прерывисто. И тарахтит все ближе.

– Время принимать решение, – сказал я.

Она по-прежнему молчала. Звук мотора становился все громче.

– Подумай про Майкла, – продолжил я. – Лично я не знаю, где он. Но если тот, кто к нам приближается, это знает, а ты будешь продолжать меня здесь удерживать, потеряешь свой шанс. И уже никогда этого не узнаешь.

Она все молчала. А двигатель работал еще громче. Она вдруг махнула рукой на другую сторону дороги:

– Беги вон туда. Быстро. Там в десяти ярдах канава. Под углом к дороге. Типа русло какого-то ручья. Высохшего. Спрячься там. Пригни пониже голову. И сиди тихо как мышка. Чтобы ни звука. Только не спугни их. Не сорви мне все дело. Если сорвешь…

– Не волнуйся, – откликнулся я уже на бегу. – Я все понял.

Глава 3

Канава оказалась точно там, где женщина говорила. Я нашел ее без проблем. И залег в ней еще до того, как вдали показалась машина. В этом русле ручья было сухо. А что, прекрасное укрытие, подумал я. Но более важный вопрос заключался в том, стоит ли вообще прятаться. Или даже уходить отсюда.

Я осторожно выглянул, посмотрел в сторону джипа. Женщина приняла прежнюю позу, положив голову на рулевое колесо. Голову отвернула от меня в противоположную сторону. То есть в свое зеркальце она меня не видит. Я не сомневался в том, что она меня не заметит. А если и заметит, то вряд ли станет стрелять. Не захочет спугнуть того, кто к ней сейчас приближается.

Уйти отсюда было бы вполне разумным решением. Без всяких сомнений. Но тут появилась проблема.