от докучливой мухи, и вернулся к разговору со своими гостями.

Да и сама Алиса потянула Сашу за рукав:

– Не надо! Ничего ему не объясняй!

При этом в глазах у нее подозрительно скопилась влага, но Алиса сказала, что это от дыма.

– Такой дым развели, животным это вредно! Отзови Барона, а то мясом со специями его уже накормили, теперь еще дымом окурят, он у тебя совсем нюх потеряет.

Дома Алиску снова оккупировали гости, желающие наперебой помочь ей, чтобы сесть, наконец, уже за стол. Сильней всего горели таким желанием четверо соседок – подружек деда Георгия.

– Алиса, деточка, что же ты нам не сказала, что у тебя ничего не готово?

– Мы бы тебе помогли.

– Не чужие же люди, нечего стесняться, если что-то не успеваешь или не умеешь.

– Мы опытные хозяйки, мигом бы решили все проблемы. И вообще, всегда нас на помощь зови. Мы же видим, что ты не справляешься.

– С чем это я не справляюсь?

– Не с чем, а с кем! С отцом тебе трудно. Ты же за ним совсем не следишь! Он у тебя и кофе себе на завтрак сам варит…

– Я просто раньше ухожу. Мне на работу нужно в клинику, а папа встает позднее.

– И носки себе в магазине покупает, не возражай, мы сами видели!

– Отец еще в своем уме, может выбрать, что ему нравится.

Но соседок этот ответ не удовлетворил, они продолжали наседать на Алису:

– И дома у тебя пылюка везде. Мы проверили!

Алиса вспыхнула, но не от стыда, как могли подумать навязчивые тетки, а от гнева. Кто им позволил лазать всюду по углам с проверкой?!

– Мы тебя не осуждаем, все понятно, с тремя кошками, да еще с твоей работой, где уж тебе за домом и за отцом следить.

– Но ты же должна понимать, так долго продолжаться не может. Твоему отцу нужна хорошая женщина.

– А найдет он себе какую-нибудь проходимку со стороны, и что будет?

– Нет уж, не надо тебе такого «счастья», лучше мы сами за ним присмотрим.

Алиса переводила растерянный взгляд с одной тетеньки на другую. Она явно разрывалась между желанием устроить скандал и хорошими манерами. В этот раз манеры перевесили.

И Алиска сказала:

– Извините, мне надо к гостям.

– А мы кто? – разочарованно возмутились соседки. – Не гости разве?

Но Алиса все равно от них удрала. Накрывать на стол она не пошла, предоставила Мусе и Виктории суетиться дальше одним, а сама отправилась в свою спальню.

Саша с Бароном пошли за ней, чувствовали, что Алисе нужна их поддержка. Вместе с ними увязалась и Багира, а вот Персик и Лапсик куда-то запропастились. Так втроем они и пришли к Алисе и сразу поняли, что чутье их не подвело. Алиса рыдала.

Багира тут же запрыгнула к хозяйке на кровать и принялась громко мурчать, всем своим видом выказывая свое сочувствие. Барон тоже хотел запрыгнуть, но под строгим взглядом Саши вспомнил про свои грязные лапы и на подобные эксперименты не решился. Ограничился тем, что подошел поближе, положил на кровать морду и начал сочувственно лизать безвольно лежащую рядом руку Алисы.

Саша присел на краешек и тоже попытался утешить тетку.

– Вы это слышали? – обратилась Алиса ко всем троим сразу. – Для них это уже дело решенное. Отца нужно женить. И они ко мне обращаются за помощью, чтобы я кому-нибудь выдала этот ценный приз. А то со стороны приведут!

– Может, твой папа и не хочет еще ни на ком жениться.

– По какому праву они вообще вмешиваются в нашу жизнь! Если отец с ними дружит, то это еще не значит, что они мне вместо мамы и поучать меня будут!

– Забей ты на этих старых калош! Я вообще не понимаю, с чего ты так рассиропилась. Ну сказали и сказали. Мало ли кто и что говорит, всех слушать, это с ума сойдешь.

– Но отец требует, чтобы я перед ними стелилась. Если они ему нажалуются, что я как-то не так себя повела, то меня ждет выговор.

– Алиса, это не мое дело, но ты уже давно взрослая. Могла бы переехать от отца.

– И оставить его одного в этом огромном доме на произвол этим стервятницам? Нет уж! И к тому же моя ветеринарка находится на земле отца. Мне все равно придется сюда приезжать.

– Я слышал, что Элик собирается вернуться.

Алиса моментально перестала рыдать, и слезы сами собой высохли, до такой степени ее удивило сказанное Сашей.

– Элик? Хочет вернуться?

– Я сам слышал, как твой отец его убеждал вернуться под отчий кров и поселиться тут с вами. И Элик сказал, что подумает.

– Подумает – это не значит, что согласится, – разочарованно вздохнула Алиска. – Но все равно, новость интересная. Спасибо тебе.

Она подошла к зеркалу и стала приводить себя в порядок.

Саша тем временем кое-что вспомнил и завертел головой по сторонам.

– А где же картина?

– Какая картина?

– Ну та, со щеночками. Ты говорила, что картин было две.

– Верно.

– И где вторая?

– У отца.

– Ты говорила, что повесила ее у себя.

– Верно, сначала я повесила ее у себя. Потом отец увидел, она ему понравилась, он ее у меня попросил. Я и отдала.

– Так она у него в комнате? А можно на нее посмотреть?

– Пойдем, я тебя провожу.

Комната Георгия Сергеевича была раза в четыре больше комнаты Алисы, которая была откровенно маленькой. Хотя свободного пространства в доме было предостаточно и для единственной дочери любящий отец мог бы выделить комнатку и побольше. Да и обстановка в комнате отца заметно отличалась от обстановки у самой Алисы. У дочери стояла мебель, оставшаяся еще с того времени, когда Алиска была подростком, простенькая, из крашеной ДСП. А вот у Георгия Сергеевича вся мебель была из натурального дерева, и не какой-нибудь там сосны или березы, а из ценных пород.

Но при этом в комнате Алисы было светло и дышалось легко. А в комнате ее отца атмосфера была какой-то тяжелой. Возможно, частично из-за тяжелых гардин или крупных алых цветков на обоях. Пол и двери были темными, мебель тоже, общая атмосфера в комнате создавалась какая-то пугающая. Зато картина в потемневшей от времени раме отлично вписывалась в антураж. У Алиски на ее обоях в цветочек и с легкомысленными розовенькими занавесочками на окнах такая старинная картина была бы попросту неуместна. Алиске подошла бы акварель, а живопись маслом лучше смотрелась в комнате ее папеньки.

– Ну как? Нравится тебе?

С ответом Саша затруднялся. Сюжет картины был прост и незамысловат. Породистая охотничья сука лежала во дворе, а возле нее суетились четверо разномастных щенков. Стоял ясный