Но Серёжа в ответ с чего-то улыбнулся — загадочно, как Мона Лиза. Сел рядом, попытался отыскать глазами твой взгляд — знал, что при зрительном контакте доводы звучат убедительнее.

— Древние, — выделил он интонацией слово, — люди уже знали об этом. Даже использовали для своего процветания! Как ты думаешь, сколько рабов понадобилось зодчим пирамид, чтобы перенести всего один двухтонный блок от Нила до стройплощадки? А сколько бы времени ушло на постройку чуда света? По моим прикидкам, оно бы превысило жизнь любого фараона. Средневековые соборы десятилетиями возводили поколения каменщиков, а собор — гораздо менее масштабно, чем пирамида, не находишь?

— О, знаю, — ты подавил смешок, — сейчас начнётся сказка про инопланетян с Сириуса. Я её уже встречал по телевидению. Сергей, вроде так складно всё обосновываешь, а как вдуматься…

— Странный ты человек, Павел Зарубин, — Сергей Коростелев скрестил пальцы. — Веришь только в то, что ощущал на собственном опыте. Был ли ты когда-нибудь во Франции? Давай и Эйфелеву башню объявим мистификацией, раз ты её лично не посещал, а все её фотографии — подделкой в фотошопе.

«Вот упёртый, а ведь дружим же», ты покачал головой и вздохнул:

— Башня возможна в эйнштейновской физике, а летающие тарелки, перемещающиеся быстрее света — нет.

— Всё ещё хуже, — Серёга зацокал языком, — ты тоже попал в зависимость от мнения общественности, от «официальной науки». Я думал, что ты способен самостоятельно анализировать факты и имеешь собственные взгляды на вещи.

— Имею! — На откровенное обвинение в косности ты чуть не обиделся. — Однако общепринятые теории мне успешно доказали, и пока что у меня нет повода им не доверять. Так докажи обратное! Ты прав: чтобы вникнуть, мне нужно разбираться лично, и положения материалистической физики мной проверены в лабораториях института. Если я точно так же познакомлюсь с потусторонним, я поверю даже в него. Если ты организуешь мне встречу с пришельцами, или с домовыми, или со снежным человеком, да хоть с самим чёртом! — я лично пред вами обоими, тобой, Сергей, и чёртом, признаю, что был неправ и негибок.

По твоим ожиданиям, это предложение заставило бы товарища крепко задуматься, а то бы и вовсе прекратить спор. Но оно, к твоему удивлению, особого замешательства у Серёжи не вызвало.

— Будет тебе… чёрт, — студент встал со скамейки. — Даже демон. Встретимся сегодня у меня в десять, сможешь?

— Утра? — На всякий случай ты переспросил.

— Вечера, — другой вариант, наверное, Сергею и не пришёл бы на ум.

— Ладно, — на прощание вы пожали руки — перед этим, конечно, ты тоже встал. Как-то не принято пожимать руку в положении сидя — собеседник сочтёт это неуважением по отношению к себе. Откровенных фамильярностей даже с близкими людьми ты не допускал, воспитание не позволяло валить с ног хлопком по плечу или развернуться и уйти, не прощаясь, — до встречи. Будет забавно посмотреть…

— Демоны — это что угодно, но не забавно. Впрочем, много требовать от тебя и других приглашённых не буду… — задумчивый вид Сергея был прерван недолгим размышлением и созерцанием облаков, после чего выражение лица вновь приняло благодушие, — разве что на хавчик скинетесь.

— Учитывая ненасытную глотку исчадья ада, придётся накупить много всего, — невольно и тебе самому передалось хорошее настроение. — Всё, пока, до вечера…

Наконец распрощавшись, вы разошлись. Кор (иногда друзья называли его по первым буквам фамилии) вернулся в стены альма-матер посещать дополнительные курсы, ты же, не теряя времени, вышел за ограду и размеренной походкой поспешил к метро.

Взгляд сам собой который раз наткнулся на стеклянный небоскрёб прямо напротив выхода, на другой стороне улицы. «Творение ленивого архитектора» — так ты сам для себя его окрестил, потому что так и не смог выяснить, что же в нём располагается. Офисы? Корпус сельскохозяйственного вуза, что не так далеко отсюда? Как бы то ни было, формы громады не поражали изяществом: прямые линии, изогнутые и сходящиеся треугольником, напоминавшим крышу. Иногда казалось, что архитектор, как всегда забывший вовремя начертить фасад, просто провёл по линейке несколько линий на листе клетчатой бумаги и отдал конструкторам, которые и додумали, что линии — углы стен, а клеточки — стоящие вплотную, как напольная плитка, окна.

«Какиэ здесь люди работают? Какиэ вопросы решают?» Можно ли вообще настроиться на что-либо серьёзное и полезное в стенах такого… В общем, господа архитекторы, примите к сведенью.

Нда, что-то ты отвлёкся. Чем же лично тебе предстоит сегодня заняться? До десяти. Каждый момент ты искал себе занятие — что ж уж поделать. Время не любит пустоты — оно в страхе исчезает при одном её виде, если ещё не умерло насильственной смертью. Ты никогда не мог заставить себя бездельничать (хотя родители и воспринимали некоторые твои проекты как безделье, но это было лишь с их точки зрения). Но именно сейчас тебе ничего не приходило в голову. Занятий, курсов и секций на сегодня не предполагалось. Организаторским активистом ты никогда не являлся, и предпочёл честно предоставить закупать пищу «для демона» остальным (кто ещё будет на вечеринке — это ты уточнить у Серёги забыл…). Дома тоже провианта хватает. Присмотреть себе книгу в магазине? Вроде хороший вариант. Значит, на Арбат. До входа в подземку всего сто метров.

Разительный контраст с окраиной: нигде в городе не найдёшь столько ищущих твоего внимания людей, как здесь, на Арбате. Не успеваешь ещё ты подняться на свежий воздух, как на ступеньках лестницы тебя встречала бабушка в чёрном платочке. Она прижималась к твёрдому и холодному полу в истовом поклоне и, не разгибаясь, крестилась, внимательно посматривая за тем, как наполняется металлическая крышка, в которую некоторые прохожие бросают монеты. Тебя среди них не оказалось: даже если это не профессиональная попрошайка, что маловероятно, особенно в таком популярном месте, как Арбат, бабка вполне могла бы заработать на хлеб честным путём. Уже на улице, у выхода из перехода, тебя начали назойливо домогаться «рекламкодатели» в ярких костюмах и картонных бронежилетах с надписями фломастером. Рекламку ты тоже не брал — у этих парней почасовая оплата, они всё равно