— Друзьями, говорите? Как их зовут?

— Имен я не знаю, они называли друг друга по кличкам. Одного звали Красавчик Китаеза. Странно, правда?

Я кивнул. Эту кличку мне где-то приходилось слышать.

— Другого звали Шутник Вилли. Мне кажется, он был очень привязан к Красавчику. Они оба отлично ладили с Джорджем. Однажды я его спросила, почему он окружил себя такими странными людьми. Он замялся, а потом сказал, что они — специалисты по азартным играм, причем, специалисты очень высокого класса. Говоря иными словами, они — мошенники или шулеры. Но, кроме всего прочего, оба производили впечатление решительных людей, и мне кажется, могли бы легко защитить Джорджа.

— Он и сам мог бы защитить себя. Я прекрасно помню, что на войне Джордж то и дело удивлял нас храбростью. Может быть, ранение сделало его другим?

— В последнее время он был очень впечатлительным и, я бы сказала, трусливым.

— Ну, что ж, вам видней. Мне он прислал письмо с просьбой о помощи. Я не сумел спасти ему жизнь, но, может быть, удастся расквитаться за смерть.

— Это делает вам честь, Ник.

Мы замолчали. Неожиданно Грация взяла меня за руку и прошептала:

— Забудьте о моих глупых словах. Я не хотела вас обидеть. И, пожалуйста, не уезжайте. По крайней мере, сейчас. Мне нужно все время чувствовать рядом с собой человека.

— А разве Мара не человек?

— Мара? Это милая женщина, но не слишком разговорчивая. Сейчас она переживает из-за своего мужа и замкнулась в себе. Кроме того, по вечерам она уходит домой.

— Где она живет?

— Они с мужем занимали домик в саду. Герман Грант тоже жил там.

— Опишите этого Гранта.

— Молод, длинноволос, блондин. Светлые глаза. Молчалив. Я всегда со страхом смотрела на его мускулы. Раньше он был рубщиком леса в Небраске. У него были хорошие отношения с Джорджем. Пожалуй, они даже дружили.

— Дружили, говорите?

Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Знаю ли я типа, описанного Грацией? Таких я видел сотнями. Как на войне, так и сейчас.

— Но куда же все его телохранители могли подеваться?

— Дайте подумать… — Грация наморщила лоб и прикусила палец. Сейчас она напоминала ребенка, нежного и трогательного.

Волна жалости и сострадания охватила меня. Я был знаком с ней всего несколько часов, но чувства, которые начал испытывать к этой женщине, следовало погасить на корню.

Я посмотрел на ее светлые волосы, разделенные пробором, на красиво очерченные губы… Ее миндалевидные ногти были покрыты лаком цвета переспелой вишни. Одета Грация была простенько, но с большим вкусом: черное платье подчеркивало фигуру, но прикрывало колени, золотые часики красиво обхватывали тонкое запястье, туфли на высоком каблуке словно приглашали полюбоваться стройными ногами. Бросив взгляд на черные чулки, я невольно подумал о ее нижнем белье. При каждом движении от Грации исходил волнующий аромат духов.

— Ах да… Кажется, я вспомнила. Герман Грант время от времени уезжал в одно место на Сансет-бульваре. По-видимому, он там встречался с девушкой. Однажды я слышала, как он разговаривал по телефону: «Встретимся, малютка, в моей берлоге на Сансет-бульваре». Я позволяла пользоваться слугам нашим телефоном, хотя у них был и свой аппарат.

— Ну, хорошо, — сказал я, вставая. — Я наведаюсь туда. Надеюсь, вы знаете номер дома?

— Кажется, 426. Но даже, если я ошибаюсь, вы легко найдете этот дом. Он выкрашен в бледно-зеленый цвет.

— Спасибо. Когда я уйду, не открывайте дверь никому. Грация с ужасом посмотрела на меня.

— Почему? Вы думаете, что они все же попытаются…

— Все может быть. Не хочу вас пугать, Грация, но не следует забывать о том, что произошло с вашим мужем.

— — Я не хочу оставаться одна! Возьмите меня с собой. Грация взглянула в сторону комнаты, где лежал труп Джорджа, черный, кошмарный… и мне показалось, что она еле сдерживается, чтобы не закричать.

— Я не могу оставаться наедине с ним. И потом, если действительно существует реальная опасность, с вами мне будет спокойней.

На меня снова нахлынула волна нежности, захотелось обнять эту женщину и защитить от неизвестных врагов. Грация должна почувствовать, что может рассчитывать на меня, и что с этого момента я отвечаю за ее жизнь.

* * *

Несмотря на веселенький цвет и замысловатую архитектуру, дом на Сансет-бульваре казался мрачным. Не выходя из машины, я скользнул взглядом по окнам. Грация сидела рядом, ожидая, какое я приму решение.

— Подождите меня здесь, — сказал я, выходя из машины.

— Нет, нет, Ник! Я пойду с вами. Можете считать меня трусихой, но мне не хочется умирать. Да, я хочу жить, хотя бы ради того, чтобы узнать, кто убил моего мужа. Я не обманывала вас, когда говорила, что не любила Джорджа, но это не значит, будто мне его не жаль. — Она на мгновение задумалась. — А раз убийцу ничего не остановило, он может добраться и до меня. Как вы думаете, я права?

— У меня такое впечатление, что убийца хотел убрать именно Джорджа, вы не входите в его планы Зачем вас убивать?

Она задумалась.

— Я уже говорила, что не знаю. Может быть, это все как-то связано с прошлым Джорджа?

— С прошлым? Не исключено. Вендетта… Но за что? У вас нет никаких соображений?

— Нет. Но если мне что-то придет в голову, я скажу, — Вот и прекрасно. Мы можем идти.

* * *

Дверь открыла высокая девушка, судя по всему, метиска. На ней было облегающее платье из льна. Волосы цвета воронова крыла ниспадали на плечи. Она вопросительно посмотрела на меня.

— Мы ищем Германа Гранта, — объяснил я.

— Кто вы такие и зачем он вам?

— Позвольте сказать ему это лично.

— Его нет. Приходите, когда…

Я не дал ей закончить фразу и оттолкнул от двери. Девушка пыталась протестовать, но встретив мой свирепый взгляд, осеклась. Грация вошла следом, и я закрыл дверь.

Обыскав дом от подвала до чердака, я не обнаружил никаких следов пребывания Германа.

Девушка, открывшая дверь, все время находилась рядом. В конце концов, она заявила:

— Если вы из полиции и роетесь здесь без ордера, вам придется дорого заплатить!

— Почему вы корчите из себя хозяйку?

— Я жена Германа, Лиза Гордон.

— Я и не знала, что у Германа есть жена, — недоверчиво посмотрела на нее Грация.

— А вы кто, собственно, будете? — с вызовом спросила метиска.

— Меня зовут Грация Калливуд, Герман работает у меня.