— Ой, сейчас историю расскажу, умрете со смеху, — смеясь начала Рита. — Вышла как-то летом на улицу выгулять свою Зосю. Пока она там бегала по травке, я села на лавочку проверить новости в своих чатиках. Вот сижу, никого не трогаю. Тут ко мне подходит какая-то женщина лет двадцати-пяти и говорит, что пока я «сижу в телефоне», моя собачка скучает. Я ей говорю: «А твое какое дело? Будет у тебя собака, будешь с ней гулять, как тебе вздумается. А сейчас проходим мимо».

А она мне: «Девочка, ну посмотри на свою собачку, она просит твоего внимания!».

Ну тут она меня достала, я ей и говорю: «Слушай, чего ты ко мне пристала? Если ты невоспитанная, необразованная, наглая и не умеешь держать свое мнение при себе, то я тебе еще раз говорю, меня мнение таких, как ты, не интересует!»

А она мне говорит: «Осторожно, девочка! Или я узнаю о тебе больше, чем ты хочешь! Ведь говоря обо мне, ты говоришь о себе!»

— Ну явно у тети крыша уехала! — пояснила девочкам Рита.

На светящемся экране во время рассказа Риты девочки и Дамир смотрели кино.

Они увидели Риту радостную, выходящую на улицу с йорком, в окружении белах облачков с яркой оболочкой вокруг — почти такой же, как в тот момент, когда они были на поле. Позже к Рите подошла прохожая, тоже вся в белых облачках. В процессе разговора белые облачка вокруг Риты сначала растаяли, а потом появились серые, и когда Рита вскочила с лавочки и направилась домой, дернув собаку за поводок, она была уже вся в серых и темно-серых облачках, как в тумане.

Я ей отвечаю: «Ты что совсем? Если я говорю о тебе, то говорю о тебе. А если я говорю о себе, то говорю о себе! Может, у вас, сумасшедших, все наоборот!» — продолжала свой рассказ Рита.

«Ты не понимаешь, девочка, — продолжала прохожая спокойным тоном. — В других людях ты видишь только то, что есть в тебе. Если ты храбрая, тебе кажется, что все вокруг храбрые. Если ты, наоборот, трусиха, тебе кажется, что все вокруг чего-то боятся. А если ты наглая, то тебе кажется, что и все вокруг наглые и так себя ведут. Окружающие тебя люди отражают исключительно твои черты и демонстрируют их тебе, может, и ненамеренно, но ты видишь только то, что ты можешь увидеть. Я, например, считаю себя воспитанной и просто так ни к кому не пристаю, просто жалко стало твою бедную собачку».

— Ну в общем, я поняла, что тетка совсем того, решила дальше разговор не продолжать и ушла домой, — торжественно произнесла Рита.

— Не поняла, а что тут смешного? — поинтересовалась Дина. — И что сказала твоя мама, когда ты так быстро вернулась домой и не погуляла с Зосей нормально?

Все вопросительно посмотрели на Риту.

— Да я с мамой не разговариваю. А самый прикол был потом, когда я пришла в школу первого сентября. Это заумная прохожая оказалась нашей новой училкой по русскому. Я когда увидела ее в классе, чуть не упала. Она на меня посмотрела, но, видимо, не узнала, ничего мне не сказала. Здравствуй, склероз, подумала я, — произнесла Рита, начиная смеяться. — А потом на уроке еще произошел конфуз, она принесла с собой мел и пыталась написать на электронной доске, она не поняла сразу, что доска электронная. У нас смеялся весь класс, — тут Рита залилась смехом, и девочки с Дамиром прыснули тоже.

— Смотрите, белые облачка исчезают, а серые опять появляются, — вскрикнула Веста. — Значит твоя теория, Дина, не работает. Что-то тут по-другому.

Черная туча снаружи уже почти совсем подобралась ко входу в пещеру…

— Ну а вы мне расскажете, как вы здесь очутились? — повторил свой вопрос Дамир.

— Да мы пошли на квест, там нас испугали, мы начали долбиться в стену, она куда-то отодвинулась, мы побежали в темноту, куда-то упали и очнулись на поле. Это если кратко, — завершила Дина.

На экране в это время кино пронеслось, как на ускоренной перемотке. Вот девочки подходят к Парку Развлечений в окружении белых облачков, только вокруг Весты все замечают смесь с серыми облачками. Дальше девочки входят в комнату для квеста, а вся комната заполнена густым туманом из темно-серых облачков. Сразу видно, как оболочки девочек сжимаются до уровня тела и темно-серые облака плотно окружают девочек. Дальше девочки стучат в стену, и облака уже становятся ближе к черным по цвету. Стены раздвигаются, и девочки убегают в темноту.

— Ну понятно, что тоже ничего не понятно, — грустно вздохнул Дамир. — И зачем вы только поперлись на этот квест?!

— А просто кто-то из нас любит острые впечатления, да Рита? — спросила Веста. — Я, например, не хотела туда идти, у меня было плохое предчувствие с самого утра.

— Да у тебя всегда плохое настроение с утра, — ответила Рита. — Ты же ненавидишь вставать рано утром в школу, поэтому с утра всегда всем грубишь, ты сама рассказывала.

— Ну допустим, не всем, а только маме. Она меня бесит по утрам, — начала историю недовольная Веста. — «Давай вставай! Что ты будешь на завтрак? В чем сегодня пойдешь в школу? Ты учебники в школу собрала? Что ты возьмешь с собой перекусить?» — тысячу вопросов с утра. Я что, гугл справка, на столько вопросов отвечать утром? Я утром проснуться не могу, а тут тебя долбят вопросами.

— Точно, моя также, — согласился Дамир.

— Ну и короче, в последний учебный день перед новогодними каникулами, все было также: мама меня разбудила, перебесила и отвезла в школу, и еще в машине по пути приставала: «Какой у вас первый урок? А ты готова?» — продолжала Веста. — Ну конечно, я была готова. У нас же была итоговая контрольная по алгебре. Я все примеры и задачи прорешала, все посмотрела, все вспомнила. Я была готова на 100 %, — дрогнувшим голосом продолжила Веста.

На экране дети наблюдали, как мама Весты вся в окружении белых облачков будит дочь, та встает и начинает грубить маме. И сразу вокруг Весты собираются серые облачка. И чем больше Веста раздражается, тем больше облачков собирается, и дальше Веста раздражается еще больше, и во все стороны от Весты начинают