– Думаешь, я перешел границу для того, чтобы купить таджикский холодильник?

– Он подумал, что ты откроешь завод, – выручил Кепке.

Шеель сжалился над земляком.

– Я помогу тебе вернуться на родину, – пообещал он и про себя добавил: «Где ты никогда не был».

На территории завода не было никого, даже бродячих собак. После двадцати минут ожидания к воротам подъехала «Нива». Из машины вышел Сухроб Тохаров и приветствовал Шееля:

– Рад видеть тебя, герр Шеель.

– Когда ты успел обрадоваться? – встретил его Ларс мрачноватым взглядом. – И суток не прошло, как мы расстались. Я приехал за заказом.

Тохаров не стал болтать попусту. Он открыл багажник «Нивы» и развернул кошму. Приличный лоскут из верблюжьей шерсти скрывал много чего интересного, включая тротиловые шашки, детонаторы, саперные провода.

– То, что нужно, – одобрительно покивал Шеель, принимая от таджика пистолет-пулемет «хеклер» «MP-5» раннего выпуска с раздвижным металлическим прикладом и металлическим, с перфорацией цевьем. Однако магазин на тридцать патронов был изогнутый рожковый. Длина со сложенным прикладом – полметра. Вес – два с половиной килограмма. – Сколько единиц ты достал?

– Сколько ты просил, столько и достал, – ответил Тохаров. – Четыре штуки.

Шеель мысленно поправил его: «Ты достал столько, за сколько я заплатил». Ему пришлось раскошелиться за оружие немецкой фирмы. Его не прельщали российские «калаши», «макаровы», «стечкины». Из своего кармана командир не выложил ни копейки. У него был открыт приличный кредит от «дойной коровы», человека, которого он уже сегодня, не испытывая неловкости, что было заметно вчера, называл Координатором.

Ларс не опасался мероприятий, одно из которых было запланировано на сегодняшний вечер. Наоборот, он охотно шел на них и не считал отличными от рядовых терактов. Он не исключал возможности крупномасштабной войны с местными группировками. Может быть, придется взорвать машину или дом.

– Дитер, подойди сюда. – Когда Крамер приблизился, Шеель указал на подрывную машинку. – Думаю, ты знаком с такой штукой.

У Крамера был приличный стаж подрывных работ. Он минировал машины, жилые и производственные здания, а также стратегические объекты.

– Ага, – подтвердил он, словно взвешивая машинку на ладони. Вес ее удивлял: размером чуть больше кубика Рубика (12х11х7 сантиметров), она вытягивала на два с половиной килограмма. – Советская подрывная машинка «ПМ-2». Дает ток напряжением 120 вольт и силою в полтора ампера при общей длине проводов в один километр. На курсах подрывников мы подробно останавливались на этой теме. Я пару раз работал с этим типом машинки. Помнишь мост через Эмс, который после взрыва лишился пролета?

– Да, это классика, – прочувствованно сказал командир. – Помнится, в воду упал автобус с «приглашенными рабочими», царство им…

Пока командир «молился», Дитер Крамер осматривал саперные провода, шашки весом двести граммов, электродетонаторы. Все оказалось в отличном состоянии. Провода – без видимых нарушений изоляционного слоя. Шашки – без следов потеков на упаковке.

– Не думаю, что задержусь здесь надолго, – сказал Шеель, передергивая затвор пистолет-пулемета. – Впечатлений я уже нахватался, будет, что вспомнить на досуге.

Он и на взгляд, и по маркировке определил, что модель «хеклера», которую он держал в руках, была выпущена для военно-морских сил США: с двухсторонним предохранителем – переводчиком огня и дополнительным режимом стрельбы с отсечкой по три патрона. Афганский рынок наводнен оружием. Можно найти любую модель любого производителя. И все приграничные страны, так или иначе втянутые в военные конфликты или конфликты, связанные с наркотрафиком, в этом плане были маленькими афганскими филиалами. И стоило оружие недорого, можно сказать, что цена бросовая. За четыре пистолет-пулемета Ларс Шеель заплатил семь тысяч долларов. Он не знал, сколько наварил на этой сделке Тохаров, с которым он познакомился в «Дипломатическом корпусе», но не поскупился на чаевые, и одна тысяча из семи стала платой за услуги.

А вообще Шеель рассчитывал купить оружие в Пешаваре или Мазари-Шарифе, афганском городе, где он сделал однодневную остановку. Однако сопровождающий его Сухроб Тохаров сказал: «Оружие, которым ты интересуешься, найдем в Пяндже или Душанбе, на этот счет не беспокойся». И тогда Шеель спросил, не скрывая подозрения: «Ты боишься попасться на границе с оружием? Какой же ты тогда, к черту, проводник?» Ответом ему послужил громкий смех таджика. И только в горах он узнал правду: проводники, которым он заплатил, и его могли подвести под монастырь за контрабанду наркотиков.

Шеель отпустил Тохарова, когда оружие и взрывчатку перенесли в «Волгу»:

– Ты и твои люди должны быть готовы уже завтра тронуться в обратный путь. В восемь утра встретимся у гостиницы «Душанбе».

Он говорил с уверенностью человека, заглянувшего в завтрашний день. На его лице ни капли сомнений в успехе рискованного предприятия. Хотя он и трое его боевиков по большому счету бросали вызов целой республике, погрузившейся в братоубийственную войну. С другой стороны, основное ядро «Красного спасения» маскировалось под беспорядки. И Шеель не мог не взять эти благоприятные моменты на вооружение:

– Поехали осмотрим место встречи.

По пути к железной дороге машину остановил патруль. То ли военные, то ли милиция в полевой форме, бронежилетах и касках. Водитель вышел из машины. Шеель едва не схватил его за рукав: «Куда! Сиди на месте, пристрелят!» К его удивлению, немца никто не застрелил. Патрульные ждали его на том месте, где взметнулся вверх полосатый жезл. Проверив документы, патрульный двинулся к машине, демонстративно поправляя автомат. Шеель машинально ответил на этот жест, коснувшись «хеклера», который лежал под сиденьем.

Патрульный приблизился и заглянул в салон. Его лицо было так близко, что Шеель мог попасть плевком ему прямо в черный зрачок.

– Документы, пожалуйста, – потребовал на русском постовой.

Шеель протянул, не глядя, руку назад и пощелкал пальцами:

– Бумаги, господа.

Свой паспорт он благоразумно оставил в кармане. Там не было таджикской визы, даже афганской, только пакистанская.

Он передал патрульному три паспорта, уверенно выдавая их за четыре – в надежде, что патрульный умеет считать только деньги, и прояснил ситуацию:

– Мы туристы. Из Германии. Немцы.

– А, немцы, – с хмурой улыбкой обрадовался постовой. Пролистав паспорт Мартина Вестервалле, добавил: – Да, похоже на то. – Он вернул документы. – Можете ехать. Не забудьте посетить Национальный музей древностей, мавзолей Айни, чайхану.

Шеель покивал с глупой улыбкой: «Обязательно. Как же без чайханы?..»

Продолжил тему, едва машина возобновила движение:

– Почему все экскурсии начинаются с древностей? Почему никто не додумался поставить во главу посещений что-то современное? Почему ни одна гадалка не спросила у клиента: «Хотите узнать прошлое?» Нет, всегда звучит один и тот же вопрос: «Хотите узнать будущее?» А что такое прошлое? Прошлое – это наши с вами анкеты, господа. – Шеель бесцеремонно повернул панорамное зеркальце так, чтобы видеть в нем отражение Вестервалле на заднем сиденье. – Вот ты, Мартин, был успешен в своей профессии?