– Тревога! – заорал в канал Макс, сшибая лапой на землю появившуюся перед ним из ниоткуда четвероногую обезьяну и уходя от копья появившегося следом всадника. – Сотня конных! Двухсотые! С запада! – багровым цветом мелькнули глаза оскалившегося «добермана», и Макс прыжком опрокинул всадника с его лошадью на землю. – Движутся в тишине, детектят инвиз – какая-то гребаная магия…

Четыре попавшие ему в бок стрелы и удар кинжалом опрокинутого им дарканца заставили воина захлебнуться болью. Еще один вынырнувший из тумана всадник кинул в Серого льва какую-то блеснувшую в темноте паутину, и тело Макса в очередной раз скрючило от боли. Сменив форму и избавившись тем самым от паралитического заклятья, воин откатился в сторону от обезьяньего прыжка, выпил лечилку и, снова перекинувшись во льва, огромными прыжками двинулся к разбуженному лагерю, оставляя за спиной рев поднимающегося на ноги добермана и неразборчивую, похожую на змеиное шипение, ругань упустивших свою добычу дарканцев.

– Макс! Ты как там? – в личном канале раздался немного встревоженный голос Трезвого.

– Все в порядке! Драпаю, – сквозь зубы усмехнулся Макс. – Через минуту зайду с запада, не пришибите меня там ненароком.

– Добро! – хмыкнул в ответ командир клинков и отключился.

Его не преследовали. Гнаться за котом в тумане по заваленной камнями местности – верный шанс сломать ноги своих не совсем обычных «лошадей», и Макс, слушая в общем канале сухие команды проверяющих готовность своих людей десятников, минуты за полторы добрался до уже разбуженного лагеря. Перепрыгнув через «колючки» и перекинувшись в эльфа, он махнул рукой Трезвому и, обойдя приготовившихся к бою милишников и танков, нашел взглядом стоящую у камня Алену и улыбнулся. Блин! Вот именно о такой женщине он мечтал всю свою сознательную жизнь. Ни криков, ни истерик – девушка просто поймала его взгляд, улыбнулась в ответ и понимающе кивнула.

– Баффы на всех?! Химию сожрали?! – проорал в общем канале Трезвый. – Если да, то готовимся! Коты работают, как тренировались! Лучники и маги – стрельба по готовности! И не дай бог какая-то ушастая сволочь всадит мне в задницу стрелу…

В канале раздались смешки. Эта нехитрая шутка командира сняла висевшее в воздухе и буквально физически ощущавшееся напряжение.

– Да ты ее отрасти сначала – эту свою задницу, – весело крикнула с ближайшего камня Мира, девчонка-рейнджер из десятка Вайпера. – А то нам в нее целиться тяжело. Да и для женского взора приятнее будет…

– Тишина, – маг обернулся и, усмехнувшись, показал девушке кулак. – Приготовились! И, главное, помните, что жизнь у вас не одна!

С запада раздались шипяще-гортанные вскрики – дарканцы перестали маскироваться. «Идут!» – проорал кто-то из клинков. Яростно взревел призванный Масяней Кузя, и в следующий миг их лагерь атаковали…

Опытным воином был командир атакующих или нет, Макс не знал, он знал только то, что эти вот НПС никогда не встречались с игроками и соответственно, не знали, что те могут общаться на расстоянии. Видимо, поэтому командир сотни и решил атаковать разбуженный и не подготовленный к отражению атаки лагерь с ходу. Резать-то сонных куда как вернее и приятнее…

Ослепительно вспыхнув цветами своих стихий, грохнули разложенные на земле ловушки. Пустоши огласили крики раненых дарканцев, и в следующую секунду вал латной конницы напоролся на заботливо расставленные на его дороге «колючки».

Такое Макс видел только в кино. Бьющиеся на окровавленных кольях зубастые маунты, росчерки огненных и ледяных стрел, вспышки пламени и падающие с неба ледяные глыбы.

– Лучники! Фокусите их стрелков! Аяка, хватай урода!

Команды Трезвого пролетали у Макса где-то на краю сознания. Воин рывком налетел на одного из троих наседающих на Фантика дарканцев, ударом окованного сталью сапога опрокинул оглушенного противника на землю и двумя взмахами меча отправил урода в страну вечной охоты. Там, на дороге, он не заметил, что воины империи Даркан, по сути, являются прямоходящими ящерицами, ну, или если быть совсем уж точным – гуманоидами с мордами ящериц. Противно захрипел справа поднявшийся было на ноги, но тут же пробитый Ледяным Копьем доберман, бок резануло болью от двух прилетевших из-за ограды стрел, громко выругалась в канале их десятка Масяня…

– Вайпера! Вайпера держите, – звонко закричала с вершины камня какая-то девчонка…

– Рада! Мать твою так! Ты куда?!

Окончания фразы Трезвого Макс не расслышал: дарканский воин налетел на него, ударил в бок коротким копьем и мощно головой – в грудь. От боли у Макса перехватило дыхание, и он, оглушенный, лязгнув зубами, рухнул на усыпанную мелкими камнями землю. Дарканец перехватил обеими руками копье и занес его над лежащим на земле воином, когда прилетевший сзади огромный сгусток огня отшвырнул его в сторону. Охваченная огнем ящерица захрипела и, выронив копье, медленно осела на землю.

– С тебя пиво, – хмыкнул в канале Луффи. – И с Фантика, кстати, тоже…

– Какое тебе, на хрен, пиво? – тяжело дыша, возмутился лысый. – Ты же на этикетку пивную наступишь – и весь день пьяный после этого ходишь!

– Ну вас, алкоголиков, – картинно вздохнул маг и отключился.

Одновременно с этим Макса коснулось Аленкино лечение, и он с трудом поднялся на ноги. Туман уже рассеялся, но видимость не улучшилась из-за стоящего над лагерем дыма. В воздухе висел тяжелый запах горелого мяса, который, смешавшись с запахом свежепролитой крови, буквально толкнул желудок к горлу. С трудом сдержавшись и стараясь дышать через нос, он быстро огляделся.

Их паранойя принесла свои плоды, и клинки сейчас уже добивали прорвавшихся за колючки дарканцев. Метрах в десяти справа, ловко избегая ударов двуручного меча командира атаковавшей их сотни, юлой вертелась розоволосая Аяка, и Тиуауур, у которого уже осталось меньше двадцати процентов жизни, с надрывным ревом все еще пытался ее достать. Да, НПС поумнели и спровоцировать на атаку их практически невозможно, но когда ты не можешь втоптать в песок щуплую девчонку, которая раза в полтора ниже тебя, – это, наверное, не может не вызывать ярости.

– Сзади! – крикнул Максу только что добивший своего последнего противника Фантик.

Воин резко обернулся, но за спиной замахнувшегося на него копьем дарканца из инвиза вынырнули Пончик с Ташей и в четыре удара помножили ящерицу на ноль. Одновременно с этим рухнул на землю Тиуауур, и Аяка, видя, что противников уже не осталось, картинно пожала плечами и сунула в ножны меч.

– Они сваливают! – крикнул кто-то из клинков.

И правда, с десяток оставшихся в живых ящериц из тех, что так и не заехали на территорию лагеря, развернули своих зубастых коней и споро погнали их прочь.

– Поумнели… суки, – проводив взглядом дарканцев, Фантик стянул с головы шлем, вытащил из инвентаря бутылку, сделал несколько глубоких глотков и протянул ее Максу. – Как бы еще кого не привели…

Приказ «не пить» таких вот конкретно случаев не касался, поэтому Макс взял протянутую ему емкость. Желудок наполнило приятное тепло, он закурил, вернул Фантику его бутылку, нашел взглядом Трезвого и пошел к нему.