Толчок, ещё толчок, жар от низа живота разливается по всему телу, и я чувствую, что у меня между ног все становится влажно. Он довольно рычит, животное, и снова замирает во мне! Убирает свою руку от талии и тянет молнию на платье сзади, а потом оттягивает вниз платье и рукава больно впиваются в мои плечи. Мне приходится шипеть на него, потому что слова застряли в горле.

Тимур дёргает за лямку платья и швы трещат, оголяя мое плечо, которое он тут же целует. Маньяк ненормальный! Не двигается и перемещает руки на мою грудь. Обеими руками он разрывает тонкую шифоновую ткань в районе декольте и затем оттягивает чашечки бюстгальтера вниз, касаясь сосков.

— Ублюдок, — шепчу на выдохе, но дергаюсь, когда он сжимает соски и сама насаживаюсь на его член.

Нет, нет, я не хочу его, это просто физиология, но теперь уже мне хочется, чтобы он вошёл глубже.

Он наклоняется и прикусывает меня за плечо, гладит мою грудь и делает бесконечную серию грубых толчков, от которых я кончаю, крича как сильно я его ненавижу. Но сам он, кажется, наслаждается моей ненавистью, потому что крепко держит за талию и продолжает вколачиваться, пока не замирает глубоко во мне. Я его убью!

Мы стоим так возле стены, пытаюсь отдышаться, мои слёзы высохли, осталась только ненависть к этому чудовищу. Мои ноги дрожат, лбом я прислонилась к стене, готовая сползти на пол в любой момент. Тимур все ещё держит меня за талию и выравнивает дыхание, не произнося ни слова.

7

— Вытащи, животное! — как же я его ненавижу.

Ладно он доставал меня с графиками и таблицами на протяжении четырех лет, но сейчас он перешел все возможные границы, что с ним вообще такое?

— Нет, мы ещё продолжим.

От его слов новая волна тепла пронеслась по низу живота. Я чувствую его член все ещё огромный, во мне.

— Ты кончил в меня, придурок!

— Привыкай, — целует кротко в плечо, — и завязывай обзываться.

— Проваливай, иначе я вызову полицию.

Он глубоко толкается, рукой надавливая мне на низ живота, а из меня вырывается неконтролируемый стон.

— Интересно, а как ты собралась это делать? — вплетает другую руку в мои волосы и тянет обратно на себя. Маньяк.

Ненавижу его!

— Больно! Ай, отпусти! Ублюдок ненормальный!

Он выходит из меня, но по-прежнему удерживает за волосы. Чувствую, как его сперма вытекает по внутренней части бедра. Хочу сказать, что он ко всему гад бессовестный, раз занимается сексом без презерватива, но не успеваю, потому что он разворачивает меня к себе, поднимает, закидывает на плечо и несёт в мою спальню!

— Нет! Нет! Нет! — я дергаю ногами и бью его по спине, вкладывая максимально все силы, которые остались. Не надо было мне пить эти коктейли на концерте.

— Успокойся, я все равно никуда не уйду.

Ставит меня перед кроватью и в несколько движений заканчивает рвать на мне платье. Неандерталец хренов. Я в порванных колготках, болтающихся в ногах, и в разорванном белье, на каблуках, с вытекающей из меня спермой. А этот гад стоит красивый, одетый и с дьявольской ухмылкой на лице делает шаг назад и неторопливо осматривает меня. От шока моя челюсть отвисла, пытаюсь понять как вообще до такого дошло между нами. Отмираю, когда понимаю, что Тимур заканчивает расстёгивать пуговицы на своей рубашке, скидывает ее на пол. Черт, у него потрясающий пресс. Откуда у него время на спортзал? Понимаю, что глупо проворонила своё время сбежать, он же не будет меня больше насиловать?

— Не подходи ко мне, — выставляю обе руки вперёд, когда замечаю, что он двинулся в мою сторону. — Давай поговорим.

Тимур успел снять все, абсолютно все, и теперь я четко вижу, что мне конец, он прикончит меня своим вставшим членом, а потом задушит, насильники ведь убивают своих жертв. Если он пришел меня убить, то зачем он ждал целый год, мог бы это сделать раньше, а не когда меня уволили. Жаль, что телефон мой остался валяться на полу, в кармане пальто, можно было бы позвонить моему новому другу Никите и спросить об экстренных мерах по нейтрализации психопатов.

— Нет, мы с тобой уже наговорились за пять лет.

Двигаю назад, но за мной кровать, рывком переключаюсь на бег и огибаю кровать, но выход у него за спиной.

— Не зли меня, Аля, — рычит на всю спальню, он не шутит. Нужно призвать его к здравому смыслу.

— Это изнасилование, Тимур.

8

Догоняет меня через секунду и валит на кровать.

— Был элемент легкого принуждения в первый раз, но сейчас ты сама попросишь взять тебя.

— Ненормальный.

Пытаюсь отползти от него, но путей отступления нет. Тяжело дышу через рот, потому что мне не хватает воздуха, мои губы высохли и хочется их облизать, но боюсь это только подстегнёт его к действиям. В то же время от соприкосновения наших тел мой мозг начинает отключаться и жар расплывается по всему телу. Он смотрит в глаза, зрачок полностью расширен, может побочный эффект от каких-нибудь лекарств?

Тимур кладёт руку на мою щеку и большим пальцем проводит по приоткрытым губам, надавливая на них и проникая пальцем. От этого действия чувствую, как появляется тяжесть внизу живота, и, чем дольше он водит пальцем по моему языку, тем сильнее скручивается узел в животе. Почему я так реагирую на него? Мое тело готово для него. Его колено оказывается между моих ног, намекая на следующее действие. Рукой он прикасается к внутренней стороне бедра и гладит, воспламеняя тысячи фитилей под моей кожей, эта бомба сейчас взорвется. Не могу сдержать стон.

— Хорошая девочка, моя.

Хочу возразить, но он вытаскивает палец и вместо него засовывает свой язык. Мы никогда с ним не целовались раньше. Это действует на меня как соприкосновение с обжигающей лавой, я начинаю сгорать вместе с ним и запускаю руки