Ко времени поступления в юридическую школу Трейси успели утомить постоянные романы с «подранками», как называла своих приятелей Кейт. Нет, она не боялась, что приятель окажется беднее; иногда это даже казалось ей предпочтительным. Но вот лени Трейси не выносила. Слишком многие теперь считают, что им все должны преподносить на блюдечке, а серьезные планы на жизнь иметь не обязательно. А студенты-юристы… Уф, нет, только не это! Большинство полностью «соответствовало профессии» – то есть поддерживало образ непроницаемых, поглощенных делами карьеры приличных молодых людей, непременно игроков в гольф и водителей «мерседесов». Настоящие зануды, одним словом.

Том показал себя совсем другим. Он выглядел открытым, добродушным, приятным в общении. Умен, хотя по характеру и не подходил для студенческой жизни. Каждый год обучения давался Тому с трудом, и все же он получил лицензию в числе первых в своем выпуске. Трейси окончила юршколу на два года раньше, и эти два года они с Томом встречались не чаще раза в месяц, чтобы он мог сосредоточиться на учебе.

Так же он подходил и к карьере. Том запланировал, что в течение шести лет должен стать партнером в своей фирме. В текущем году он хотел быть избранным на место старшего компаньона и поэтому с незапамятных для Трейси времен проводил в офисе, по крайней мере, половину каждого уик-энда.

– Так надо, – объяснял он подруге. – Партнеры должны заставать тебя на месте в любое время, рабочее или нет.

После минут близости Трейси положила голову Тому на грудь. Обычно в его обществе она чувствовала себя уютно и спокойно. Трейси поглаживала пальцами густые волосы на его груди.

– Я тебя люблю.

Том приподнял голову и поцеловал ее в макушку.

– Я тебя тоже, крошка.

Но вот Трейси почувствовала, что левая рука Тома слегка двинулась – он изогнул кисть, чтобы посмотреть на часы. Трейси сердито вздохнула. Все добрые чувства мгновенно испарились.

– Я лишь хотел уточнить, который час.

Этот спор происходил между ними уже многократно. Трейси терпеть не могла, когда ее любимый даже спал с часами на руке.

– Трейс, только дай мне время, договорились? Обещаю, ты не пожалеешь.

Том встал с постели и голышом отправился в ванную. Ему не повредило бы сбросить несколько фунтов – на талии имелся слабый намек на животик, – и все-таки ягодицы остались мускулистыми, а бедра – мощными.

– Ладно, – вздохнула Трейси. – Надеюсь, что в самом деле не пожалею!

Она тоже поднялась, накинула старую мичиганскую рубашку Тома и вытащила из сбитых простыней свое белье.

– Сделать тебе яичницу?

– Было бы неплохо, крошка!

Трейси приготовила завтрак, чувствуя себя заботливой и нежной, а себе налила «Тотал».[5]По утрам ей и думать не хотелось о горячей еде. Том проглотил яичницу, осушил огромный стакан апельсинового сока и повернулся, чтобы поцеловать Трейси на прощание.

– Слушай, извини, если что не так. Тут у нас бардак после вечеринки… Помочь тебе прибраться?

При этом он уже стоял в дверях, перекидывая через плечо ремешок сумки-портфеля. Раньше Том носил рюкзачок от «Дж. Крю», но около года назад начал ходить с портфелем. Внешний вид – часть все того же плана, думала Трейси. Партнеры или компаньоны, которые хотят таковыми стать, не ходят с матерчатыми рюкзачками – хоть с монограммой, хоть без.

– Да нет. Вчера мы почти все прибрали, – ответила она.

После уборки на кухне Трейси свернулась на кушетке с воскресным номером «Триба» в руках. Ей было скучно и грустновато. Взяв трубку радиотелефона, Трейси нажала цифру два на «быстром наборе» номеров. Первым был рабочий телефон Тома.

– Алло? – весело отозвалась Кейт.

– Привет. Кого ты ожидала услышать?

– Подумала, а вдруг это… Роскошный Гэри, – призналась Кейт. Голос ее звучал совсем как раньше. – Как думаешь, он в самом деле такой красавец, или на меня подействовал алкоголь?

– Первое. Ничего общего с Прыщавым Стивом.

– Заткнись! – возопила Кейт. – Ты никогда этого не забудешь, да? Нечего задирать нос, а то я припомню времена ДТ.

– Да я и сама хорошо помню парад неудачников, – отозвалась Трейси.

Временами ДТ подруги называли долгую эпоху «До Тома». Такой условный язык они изобрели в колледже, когда обе еще были одиноки и в поисках любви флиртовали с парнями, не схожими с приятельницами ни в чем, кроме неспособности к длительным отношениям. Кейт даже дошла до того, что встречалась с двадцатилетним! поставщиком пиццы. Теперь, когда Трейси «вышла замуж» – во всех смыслах слова, кроме юридического, – она направляла освободившуюся энергию на поиски парня для Кейт.

Не то чтобы Кейт нуждалась в приятеле, поправила себя Трейси. Она не считала, что мужчина – необходимое условие для счастья, но полагала, что легче быть счастливой, когда у тебя есть пара. По крайней мере, не надо волноваться о том, как провести выходные, или страдать из-за отсутствия любви. Трейси любила Тома и знала, что Том тоже ее любит. У них были прекрасный общий дом, веселые друзья, и обоим нравилась их работа. Иногда они планировали, что нужно бы пожениться – конечно, после того, как Том станет старшим компаньоном, – и Трейси порой размышляла, каково будет родить от него ребенка. Так почему же ей сейчас так одиноко?

– Какие у тебя планы на сегодня? – Голос Кейт в телефонной трубке вернул мысли подруги к настоящему времени.

– Никаких. Том только что ушел. – Трейси водила пальцем по телефону, рисуя круги.

– Как, в воскресенье? Похоже, их заставляют всерьез отрабатывать шестизначное жалованье, а?

– Вроде того.

Голос Трейси звучал очень грустно, и от внимания Кейт это не ускользнуло.

– Эй, в чем дело? Ты какая-то пришибленная.

– Пожалуй, ты права.

Однако жаловаться на Тома Трейси не хотелось. В конце концов, у нее есть любимый мужчина, и когда-то ее привлекла в нем именно целеустремленность. Выражать недовольство сейчас значило бы проявить слабость, а Трейси сама терпеть не могла нытиков. Она быстренько подсчитала в уме и предположила:

– Наверное, приближаются критические дни.

– Злые, нехорошие критические дни… Или их критичность заключается в одиночестве и самокопании?

– Толком не знаю. До сих пор не решила.

– Ладно, тогда как насчет поехать в «Бордерс» или еще куда-нибудь? А можно прогуляться в центр. Вчера вечером я поняла, что у меня мало выходной одежды. – Кейт говорила, одновременно что-то жуя. – Весь мой гардероб будто принадлежит неряшливой студентке.