и, как это заведено, собрали совет, чтобы дать моей душе имя, или, как его еще называют позывной.

Учитывая то, что я в одиночку сумел отстоять целый сектор, мне придумывали позывные, один круче другого, и улыбка не слезала с моего лица, в предвкушении. Я стоял на тренировочной арене, чем-то напоминающий амфитеатр или Колизей, где зрительские места располагались по кругу и молча ждал, пока мне придумают крутейший позывной.

Ко мне вышел мой наставник, снял оба сапога, взял их в руки и сказал, что раз уж он так и недомерил силу моей души, то звать меня будут Недомерком. И всех, кто против он попросил поднять руки. Как ни странно, но таких почему-то не нашлось. Даже его наставник возражать не стал. Так я и получил позывной «Недомерок».

— Смешно. А сейчас сила души у тебя какого уровня?

— Нет никаких уровней силы. Есть порог, при достижении которого ученик становится искоренителем скверны и дальше развивается сам. Кстати, а какая теперь у меня будет фамилия, Зубороев?

— Э нет, остальным богам не нужно знать, что у меня появился род, иначе тебя убьют ещё до того, как ты наберёшь силу. Поверь, врагов у меня просто море. Нам нужно действовать хитрее, никто не должен знать, что твой тотем Зубастый рой.

— И как ты себе это представляешь?

— Я тебе уже говорил, но давай отвечу на твой вопрос более подробно. На кольце у тебя буду изображён я, только свернувшейся калачиком. Так не будет понятно кто это. Какой-то пушистый зверёк, но кто именно непонятно. А фамилия у тебя будет Зубарев. Очень распространённая фамилия. На твой тотем никто внимания не обратит, все посчитают тебя заурядностью, поскольку сразу поймут, что ты хоть и основатель, но твой бог очень слаб и многого от него ждать не стоит. Очередной род со способностями ниже среднего. Да аристократ, да основатель, но это лишь титулы не более. Однако по мере того, как мы оба станем обретать силу, нам придётся раскрывать о себе всё больше и больше информации, и когда придёт время, все узнают, что тебе покровительствует Зубастый рой. Надеюсь, такой вариант тебя не устроит?

— Отлично придумано. Я согласен.

— Замечательно. Вот твоё кольцо. Отныне ты Мирон Зубарев, основатель рода и партнёр Зубастого роя. Как вернёшься в лицевой мир, обязательно зарегистрируйся, но на вопрос о том, кто твой бог отвечай, что, пока это секрет рода, — на моём среднем пальце на правой руке появилось огромное кольцо-печатка с чёрным гладким фоном, на котором красовалась цветное трёхмерное изображение Зубастого роя, свёрнутого калачиком.

— А это не вызовет подозрений? Я, конечно, в этом мире с самого рождения, но ни разу не слышал о том, чтобы кто-то скрывал своего бога.

— Поверь мне, никаких подозрений это не вызовет. Над тобой ещё посмеются. Ведь если ты скрываешь своего бога по его указке, а по-другому и быть не может, это значит, что твой бог слишком слаб и не желает, чтобы над ним насмехались.

— Что ж, тебе лучше знать устройство этого мира, я так и сделаю. А откуда ты черпаешь силу?

— Официально с того же с чего и все боги. От веры и почитания, но как я понял от тебя лично я её не дождусь, однако те, кого ты будешь принимать в род должны в меня верить и прославлять меня. Очень много силы идёт, когда люди, не состоящие в роду, прославляют меня. Это может произойти, если ты совершишь, то от чего окружающие будут в восторге и, если ты обратишь их восторженные возгласы в мою сторону, то сила потечёт рекой. Однако этот вариант мы тоже пока не можем использовать, поскольку никто не должен знать, что твой бог — это Зубастый рой. Однако можно обойти этот закон. Я же тебе говорил, что могу выращивать из своих мелких любого животного, которого я съел в достаточном количестве. А съел я их очень много. Поэтому если ты под маской инкогнито направишь волну восхищения тобой на любое животное, которое в это время будет отображено у тебя на кольце, то я получу всю эту энергию.

Есть ещё несколько вариантов передачи мне силы, но наиболее уместный в текущих реалиях, это скармливать мне плоть убитых тобою тварей с изнанки. Я всегда буду с тобой в виде одного из своих мелких. Поэтому подкармливай его как можно чаще, это придаст мне силы, но помни, что это очередной обход закона мироздания, поэтому остальным знать это не нужно.

— Это ж сколько мне придётся охотиться чтобы прокормить его?

— На самом деле еда ему не нужна, не забывай, он это я. И помни, что сам он ничего не съест до тех пор, пока ты не разрешишь ему это сделать. И ещё кое-что, он не может вмешаться в происходящие с тобой или же дать совет до тех пор, пока ты сам этого не попросишь.

— Понял. Тогда я прошу тебя вмешиваться всегда, когда посчитаешь это необходимым, разумеется, если твоё вмешательство принесёт пользу мне или хотя бы не навредит.

— Мне этого говорить не нужно. Я не являюсь твоим петом. И несмотря на то, что твой пет всё равно я, говорить тебе об этом нужно именно ему. Я не сильно тебя запутал?

— Нет, всё понятно. Ты обходишь эти законы, а не нарушаешь их. И раз тот мелкий — мой пет, значит с ним я и должен разговаривать по поводу вмешательства.

— Всё верно, хорошо иметь дело с сообразительным человеком. А теперь тебе пора, и не забудь дождаться, пока он всё доест.

— Хорошо ответил я и куда-то провалился, а спустя мгновение осознал, что нахожусь в своём теле на том же месте, где меня и укусил мелкий пушистик. Этот мелкий гадёныш всё ещё висел у меня на руке вцепившись в неё зубами, только в этот раз он даже попытался улыбнуться.

— И долго ты собираешься висеть на моей руке?

— Зубастик разжал челюсть и свалился в снег. Затем встал на задние лапки и сложил передние у груди.

— Пока не забыл, я прошу тебя вмешиваться в любые события, связанные со мной, если это пойдёт мне на пользу или хотя бы не навредит. Вмешательство может быть любым допустимым. Это могут быть как советы, так и физическое, ментальное или магическое вмешательство.

— Хорошо. Я согласен, — прозвучал странный голос в моей голове. Это определённо не был голос того большого Зубастого роя, но, с другой стороны, это и не должно быть так, ведь это не мой тотем, это лишь мой пет. А то, что его сознание является частью сознания Зубастого роя, в этом нет никакого нарушения.

— Как мне тебя называть, малыш?

— Зови меня Флип.

— Договорились. А меня можешь называть Мирон. Ну что, доедай и возвращаемся в лицевой мир.

На лицо Флипа наползла улыбка, больше похожая на оскал, и он тут же рванул в сторону оставшихся туш монстров. И когда всё, что оставалось после моей разделки полностью исчезло, исчез и зубастик, но тут же его голос раздался в моей голове:

— Всё, можем уходить.

— А ты где? — поинтересовался я.

— Как где? В тебе. Ты же не думал, что я буду бегать за тобой, как домашняя собачка?

— Я об этом вообще не думал, но не хочется, чтобы ты там что-нибудь сломал.

В голове раздался смех мелкого пушистика, а потом он ответил:

— Не переживай я ничего тут не сломаю, слово даю.

— Отлично. Тогда возвращаемся.

Нулевой уровень изнанки.

Когда я вернулся под защитный купол нулевого уровня изнанки, на меня смотрели с таким удивлением, будто меня монстры разорвали на части, а я на глазах у всех воскрес. И тут я вспомнил, что уходил-то я с целой командой, которая обычно возвращалась без новичков, а получилось, наоборот. Вернулся я один гружёный рюкзаками, а команда так и не появилась.

— А где остальные? — поинтересовался у меня кто-то из заключённых.

— Погибли. Мы попали в жёсткий замес на втором уровне изнанки. Я один выжил.

— А может ты их бросил там и сбежал?

— Ага, нарезал трофеев с монстров пока те дожрали мою команду и сбежал, — народ вокруг заржал.

— Но, как ты выжил?

— Повезло завалить последнего оставшегося в живых монстра, мы его ранили сильно, но он успел нанести смертельные раны остальным. Я его добил, поскольку находился там, где он меня не заметил, но вот остальных спасти не успел. Кстати, сейчас я возвращаюсь на лицо, продаю трофеи и проставляюсь. Ведь насколько я помню у вас такие правила?

— Ты правильно помнишь, а добыча богатая? — поинтересовался кто-то из местных.