«А не этим ли мы собираемся заняться, разыскивая пропавший самолёт? Надо всё рассказать Кире».

Сац обычно принимал гостей очень просто. Но просто так люди к нему не шли. Нашего круга люди, имею я в виду. Льва Давидовича мы знали, ещё будучи студентами, когда он читал нам высшую математику и введение в теорию вероятностей. Позднее, уже как молодые научные сотрудники, праздновали защиту его докторской диссертации. Мы не могли взять в толк, как человек может защитить докторскую диссертацию в области теории вероятностей. В этом было что-то от Эйнштейна. И Барнума[2]тоже.

Позднее выяснилось, что не только от Барнума и Эйнштейна. К Сацу за помощью обращались очень разные люди, и он, видимо, просчитав с помощью теории вероятностей риски в самых разных отраслях бизнеса, начал вкладывать туда деньги.

Конечно, он не был богачом первых шальных лет приватизации. Но тем прочнее он стоял на ногах. И при этом – заметьте! – не забросил свою родную кафедру и даже продолжал читать лекции, подкатывая к институту на новеньком «мерсе».

На этот раз не мы посетили Саца, а Сац посетил нас.

Он зашёл в салон один, большой, плечистый, в чёрном драповом пальто. Чуть сутулый, чуть лысоватый, чуть с проседью. Побродил среди стоек с мониторами и блоками готовых машин. Всё так же иронично отказался от услуг менеджеров, мгновенно угадавших в нём состоятельного человека и подскочивших с предложениями «помочь». И только проведя в торговом зале не менее получаса, он прошёл к нам.

– Недурно, молодые люди, весьма недурственно. Гляжу я, вы нашли моим деньгам хорошее применение… Менеджмент внимательный, хамит умеренно…

– Кто хамит? – подскочил Серж.

– Да вы успокойтесь, Сергей. Я разве запомнил кто? Да какой русский менеджер не хамит? Менеджер – это ведь иноземное произношение замечательного русского слова «приказчик». А про приказчиков, извольте, прочитайте классиков русской литературы, хотите – сами наблюдайте их через систему видеонаблюдения…

– Мы хотели вас посетить в самое ближайшее время…

– Ну, вместо этого я решил приехать сам. Посмотреть своими глазами, так сказать, что у вас здесь происходит. Я понял, что у вас возникли определённые трудности.

– Собственно говоря, да, Лев Давидович. Мы хотели попросить вас об отсрочке долга на семь месяцев. Учитывая проценты, естественно…

– М-да… Помню я, вы говорили мне об этом… А что вас, собственно говоря, беспокоит? Динамика продаж?

С человеком, когда-то посвятившим жизнь цифрам, цифрами проще всего и разговаривать. Я протянул Сацу несколько балансов, и через минуту он всё понял.

– Да, действительно, ситуация не очень стабильная. Но в целом больших опасений не вызывает. Меня беспокоит другое… – Он едва запнулся. – До меня дошли определённые слухи, что вы ввязались в некое очень сомнительное предприятие… – «Самолёт!» – подумал я… – Слухи об этом… м-м-м… предприятии… доносятся до меня отовсюду. И даже из тех мест, откуда бы я предпочёл ничего не слышать. А в сомнительные предприятия, как показывает практика, пускаются или люди, как бы так выразиться современным языком, «с ограниченной ответственностью», или не уверенные в своём будущем. Дело в том, что временные трудности возникли сейчас и у меня. Поэтому я вынужден настаивать на точном соблюдении нашего договора по долгу. Договору, который и так, как вы наверняка помните, имеет вполне щадящий характер. Если вы не возвращаете его в сентябре, то это предприятие переходит в полную мою собственность. Вашу часть, в размере двухсот тысяч долларов, я вам, разумеется, возвращаю. И даже не буду настаивать на том, чтобы вы оба покинули этот симпатичный кабинет. Кто-то из вас останется здесь в качестве управляющего – право слово, мне, что ли, заниматься торговлей компьютерами, или даже вы оба – наверняка у вас здесь есть какое-то разделение труда, в которое я не вникаю. Заметьте, управляющий – это не приказчик, отнюдь… А зашёл я сюда прежде всего вот зачем – Софья Мироновна, как всегда, устраивает у меня на даче вечер встречи учеников. Вот я, собственно говоря, лично и занёс приглашение…

Трудно сказать, когда я сообразил, что Сергей принял рассказ Сабурова за путь к одному из вариантов получить деньги. Он стал допоздна засиживаться на работе, иногда не выключая компьютер на ночь, и поутру на экране монитора проступали рыбьи очертания фюзеляжей, фонарей кабин, каплевидные фигуры двигателей. Это были фотографии и чертежи, наброски и вообще отсканированные листы бумаги, очень похожие на стивенсоновскую карту острова сокровищ, с подписью «Здесь зарыт главный клад». Посреди рабочего дня он уходил из офиса, прихватывая с собой Сабурова, которому он специально для этих выходов купил на собственные деньги неброский, но нестыдный костюм. Костюм этот висел в Серёгином шкафу рядом с его собственными личными вещами, предназначенными для представительских выходов. Возвращаясь из этих таинственных отлучек, Сабуров снимал костюм, аккуратно вешал в шкаф и вновь надевал обычную замурзанную джинсовую пару инженера.

Сперва мне казалось, что Серж таким образом сублимирует нереализованную мечту стать лётчиком. Немного позднее я сообразил, что на неё наложился присущий подавляющему большинству мужиков вирус кладоискательства. Что получится из этой взрывоопаснейшей для предпринимателя смеси, я не брался предсказать.

Обеспокоившись всерьёз, я предпринял некоторые собственные шаги. Первым делом – обратился к знакомому лоеру, с которым неоднократно выпивал в «Китайском лётчике».

Как ни странно, лоер отнёсся к Серёгиной идее более чем снисходительно.

– Собирание дорогих и летающих игрушек сейчас – моднейшая вещь. Поиск их – работа весьма специфическая, но не сверхъестественная. Но, насколько я понимаю, твой приятель контактирует с очень авторитетными людьми в данной области и ещё не сделал ни одного необратимого шага. По сути, никто даже не знает, где лежит этот его самолёт, который он собирается поднять. Так что я бы на твоём месте не дрыгался и курил бамбук – видали мы и более невероятные пути получения денег.

Более невероятные пути получения средств я тоже предполагал, но с трудом. Никто не знал не только где лежит этот самолёт, но и кем он выпущен и какой модели. Как, впрочем, не знал этого и сам Серж. И даже всемогущий интернет помог разобраться нам в этом очень и очень нескоро. Но где-то через месяц – помог.

– Прикинь, конкретно, – Серж вместе с Димой разглядывали изображение на мониторе. – «Invader FA-26 C Strato Scout». Вариант, предназначенный для поставки в Россию. Отгружено около двух тысяч штук. В зоне боевых действий не использовался согласно двусторонней договорённости между СССР и США об использовании объектов ленд-лиза.

– А на хрен он нам тогда был нужен, если его нельзя было поставлять на фронт? Что это за бомбардировщик такой? Может, на нём и воевать нельзя было?