И я тут же провалилась как в омут, едва ощутив его прикосновения и его мускусный запах, который не смыл даже гель для душа.

— Не надо… — прерывисто шептал он, то прихватывая губами мочку уха, то спускаясь поцелуями ниже, к ямочке у ключицы. — Ты так сладко пахнешь… Элени…

Не помню, в какой момент фиолетовое платье скользнуло к моим ногам и осталось лежать на полу скомканной тряпочкой неподалеку от полотенца. На миг я устыдилась своего утягивающего белья, но Арман и вида не подал, что его что-то смутило. И, по-моему, он был озабочен лишь тем, чтобы поскорее избавить меня от одежды.

Мы рухнули на широкую кровать, с энтузиазмом продолжая целоваться. Последние сомнения растворились без следа. Я немного опасалась, что Арман не сможет сдержать свою страсть, накинется, как голодный дикий зверь, но в постели он оказался очень предупредительным и бережным.

Поцелуи Армана горели на коже огненными печатями, его ласки пьянили и распаляли. Я не сдерживала стонов и желала Армана так неистово, как никого и никогда прежде.

Только одна мысль не позволяла внутреннему жару разгореться в полную силу.

Я перестала принимать противозачаточные таблетки после того, как Илья ушел.

— У тебя есть презервативы? — выдохнула я, вспомнив наказ Олеси не терять голову.

— Нет, — ответил Арман как ни в чем не бывало, отрываясь от увлекательного дела — изучения моего живота кончиком языка.

— Но…

Я растерялась.

— Не волнуйся, Элени, — сказал он, и лицо его вдруг сделалось напряженным и сумрачным. — Не переживай по этому поводу. Я не могу иметь детей.

«Ты не обманываешь?» — рвалось с языка, но я его прикусила. Такими вещами не шутят, он мог бы выдумать сотню других вариантов, а я, распаленная и готовая уже на все, согласилась бы.

— Ладно… — прошептала я.

И это короткое слово решило мою судьбу.

5

Незабываемая ночь. Мы с Арманом никак не могли насытиться друг другом. И после короткой передышки, когда мы, покрытые капельками пота, замирали в объятиях друг друга, все повторялось сначала. Я каждый раз думала, что полностью измождена, выпита до дна, но стоило крепкому мужскому телу накрыть мое, как страсть вспыхивала с новой силой.

— Огонь… — шептал Арман. — Моя огненная Элени…

Губы припухли от поцелуев и чуть саднили, и внизу живота разливалась теплая усталость, но я все равно хотела Армана снова и снова. Вот тебе и «снулая рыба». Я и сама не ожидала от себя подобной пылкости. Видно, вовсе не во мне было дело: просто Илья не сумел разбудить во мне желание, а Арман смог. Теперь в постели я всегда и всех буду сравнивать с ним. Вот это я влипла!

Спустя вечность — за окном занялся хмурый зимний рассвет — я задремала, положив голову на плечо Армана. Он не спал, гладил и перебирал мои пальцы, лежащие на его груди. Я слышала, как размеренно и сильно стучит его сердце, то проваливалась в сон, то просыпалась. Не хотелось упускать ни одной секунды этой ночи, ведь она никогда больше не повторится.

Арман пошевелился и, поцеловав меня в макушку, начал осторожно выбираться из постели. Я, испугавшись, что все закончилось так быстро, поймала его пальцы.

— Полежим еще немного.

Арман посмотрел на стрелки дорогих наручных часов с прозрачным циферблатом.

— Через час у меня встреча.

Взглянул на меня и улыбнулся. Что он увидел? Взъерошенную, разморенную и сонную девицу? Уютную и теплую. Так или иначе, он вновь улегся рядом, взял в ладони мое лицо и накрыл губами губы. Однако это был уже прощальный поцелуй. Сердце болезненно сжалось, но я приказала ему заткнуться: «Так, Ленка, ты знала, на что идешь!»

— Минут десять у меня еще есть, — сказал Арман. — Ты не торопись, выспись как следует. Я дам распоряжение на ресепшен, чтобы тебе вызвали такси, когда соберешься домой. Тебе нужно будет только назвать адрес.

Он говорил и непроизвольно гладил мое обнаженное плечо, и я разомлела от этой легкой ласки.

— Ты приехал из другой страны? — решилась спросить я, потому что нестерпимо хотелось узнать об Армане хоть немного.

— М-м-м… Да.

— А по-русски говоришь отлично, совсем без акцента.

Арман хмыкнул и, как богач со стола подбрасывает косточку голодающему, соизволил выдать мне еще каплю информации о себе.

— Моя компания занимается светодиодными экранами. Медиафасады для Crystal Carnival поставлял я.

— О… — только и сумела произнести я.

Значит, светящиеся экраны со скользящими по ним изображениями диковинных животных и птиц, которые так потрясли жителей Мартинска, — его рук дело.

— А смартфоны? — Я кивнула на лежащий на тумбочке необычный мобильник. — Я таких раньше не видела. Тоже твои?

— Тоже, — не стал отпираться Арман.

Страшно представить, какими деньжищами ворочает его компания. Подцепила миллионера на свою голову. У него таких, как я, девиц-однодневок в каждом городе по десятку.

— Ты надолго в Мартинске? — спросила я, делая вид, что это дежурный вопрос из вежливости и на самом деле мне совсем-совсем не интересно, успеем ли мы увидеться снова в ближайшие дни.

— Вечером улетаю.

Таким же спокойным тоном говорят, например, в магазине, делая покупки: «Взвесьте мне полкило колбасы». Просто ответ. Просто констатация факта. В то время как мое сердце пропустило удар.

— Вечером улетаешь, — повторила я и тут же удивленно приподнялась на локте. — В смысле — улетаешь? У нас аэропорта нет.

Арман приоткрыл рот, закрыл, рассмеялся.

— Сначала на машине до Москвы, потом на самолете. Я обобщил.

— А!

Мы помолчали. Время безжалостно отсчитывало последние минуты. Арман гладил тыльную сторону моей ладони.

На его безымянном пальце не было обручального кольца. Не было и следа от него — мужчины в командировке частенько избавляются от этого атрибута, выдающего их семейное положение с головой, но Арман явно никогда не носил кольца.

Зато запястье, подобно браслету, охватывала необычная татуировка. Арман ведь серьезный бизнесмен и вот, гляди-ка, не гнушается татушками. Хотя, возможно, он сделал ее в юности и теперь прячет под манжетами строгой рубашки. Я пригляделась, надеясь запомнить, а потом поискать в интернете символы, но это снова оказались иероглифы — такие в памяти не удержишь.

Арман заметил мой интерес и поднес запястье ближе, давая возможность рассмотреть узор со всех сторон.

— Красиво. Что это значит?

— М-м-м… Если коротко: мое обещание, что я буду верен слову и завету предков.

Я снова приподнялась и, опершись ладонью на его грудь, будто в первый раз пригляделась к лицу Армана. Может, он с Востока? Обычно там приветствуют такие штуки. Спрашивать было бы невежливо. Да и не был он