Лавров услышал глухой удар: моторка с врагом во что-то врезалась, затем раздался пронзающий ночной воздух свист и душераздирающий вопль, от которого все похолодело внутри, будто абориген-сомалиец встретился с демоном. Виктор почти угадал.

— Это киты-убийцы, — еле слышно сказал внезапно пришедший в себя Ислам. — Мы пропали…

Громадный хищный кит семейства дельфиновых, он же косатка — гроза океанских просторов, обитающий практически везде. Он поджидает свою добычу, где хочет и когда ему заблагорассудится. У этого безжалостного хищника нет в природе врагов, кроме человека.

Резкий удар огромного хвоста вдали вывел Виктора из оцепенения.

— Твою, Колубма, бабушку!..

Стая косаток, то ли охотясь, то ли играя, плавала кругами вокруг моторной лодки с теми, кто еще совсем недавно покушался на Лаврова и его товарища. Не дожидаясь, пока его и Ислама обнаружат киты, журналист быстро заправил в бак бензин, завел мотор и, поглядывая на единственный уцелевший GPS-навигатор Хорунжего, развернул катер в сторону берега. Где-то там должен был быть порт Могадишо. Однако, даже набирая скорость, катер не был в безопасности: взрослая косатка развивает скорость до 55 километров в час, обладая при этом очень хорошим слухом.

«Только бы не услышали, только бы не обратили внимания…» — думал Виктор, разгоняя катер рыбака и уезжая от страшного места.

Минут через сорок Лавров понял, что за ними никто не гонится и облегченно выдохнул. Он не хотел даже представлять, что случилось с теми двумя на моторной лодке.

Топлива было в избытке. Предстояла тяжелая ночь обратного пути. Виктору казалось, что время тянется нескончаемо долго, когда ему приходилось сверяться с навигатором, чтобы не сбиться с пути, управлять катером и следить за раненым Исламом. Пару раз тот приходил в себя и просил пить.

— Потерпи, парень. Скоро прибудем, — обращался Лавров к несчастному пирату, аккуратно давая ему попить из фляги.

— В Могадишо нельзя, — слабо выдавил из себя Ислам в один из таких «водопоев».

Его голова лежала на импровизированном валике, который Виктор скрутил из подручных средств, чтобы раненый напрягался как можно меньше.

— Почему нельзя? — удивился Виктор. — Там больница, там власти, там…

— …Нельзя в Могадишо, мистер Лавроу. Нас сразу же убьют, — теряя силы, продолжал сомалиец. — Муса… Его люди повсюду. Он управляет всем и контролирует все. Даже береговую охрану в порту… Он…

Ислам опять отключился.

«Вот тебе и раз. В Могадишо нельзя… А куда тогда можно?.. Марка! Точно! Нужно вернуться в Марку… Анисса поможет. Волшебница знает все!..» Как вдруг журналиста будто обожгло: «Маломуж! Хорунжий!»

Куда он отправил своих друзей? Сдаться властям? Каким властям? Есть ли они тут вообще, эти власти? Каждый творит, что хочет! Полный хаос и беспредел. С одной стороны Али, которого убили, с другой — какой-то заблудившийся индус, с третьей — Муса, и поди разберись, кто против кого и кто за кого.

Виктора трясло.

«Надо срочно спасать ребят, если… если они еще живы. Господи, что же это такое, а?» Журналист впервые поймал себя на мысли, что обращается к Богу. «Вот дожил. Раньше все время приходилось рассчитывать на себя, а тут прошу помощи у Неба… Ничего. Не горюй, разведка. Прорвемся!»

Украинец готов был на что угодно. Он не мог простить себе, что вот так просто отправил свою группу на заклание. Ночь заканчивалась, и впереди замаячила знаменитая коралловая гряда Восточного побережья.

— Отлично, — изрек журналист.

Первое, что нужно было сделать — высадиться неподалеку от порта Могадишо и, подхватив Ислама на руки, максимально быстро добраться до ближайшего госпиталя. А потом…

…«А потом» могло и не быть. Из-за рифов вышли два катера береговой охраны. Журналист был в растерянности. Конечно, если бы это происходило у берегов любой другой страны, он бы плясал от радости: сейчас раненого срочно отправят в госпиталь, а его — сначала допросят, а затем накормят и отправят в украинское представительство… Но это были прибрежные воды Сомали, и журналист хорошо помнил слова Ислама о том, что у Мусы все схвачено.

— Да ну, вздор! Не дикари же они совсем! — воскликнул Виктор, обращаясь к самому себе.

И правда: в конце концов, существует международное право, конвенция и…

Темные точки вдалеке увеличились, и Лавров уже видел людей с оружием на бортах обоих катеров. Что-то подсказало Виктору, что все будет совсем не так, как он себе представлял. Все окончательно прояснилось после пулеметной очереди в воздух: между бандитами и властью особой разницы здесь нет. Журналист заглушил двигатель и обессиленно сел на дно катера рядом с лежавшим в беспамятстве Исламом. «Вот и все…»

Было очень обидно проиграть так глупо. В голове пронеслись уговоры Короленко и Радуцкого не ездить в Сомали, не испытывать судьбу. Но случилось то, что случилось…

«…Хоть бы автомат какой, чтобы не убили, как бездомную собаку…» Катера охраны были все ближе, и уже слышались крики в рупор на плохом английском: «Оставайтесь на месте! Вы нарушили закон!»…

* * *

… Такое случается раз в жизни. В далеком сорок третьем эсминец «Микоян» выполнял боевую задачу: тяжелый кругосветный переход из Черного в Белое море. Путь предстоял через пролив Босфор в Средиземное море, через Индийский океан, вокруг мыса Доброй Надежды, а затем через Тихий океан и Магелланов пролив Северным морским путем в Белое море. Почти в самом начале пути, в Средиземном море, эсминец попал в блокаду немецко-фашистской флотилии. Капитан, старый морской волк, не раз уводивший свой эскадренный миноносец от обстрелов береговой зенитной артиллерии, следуя приказу не сдаваться врагу, готовил военный корабль к затоплению. Моряки, наведя порядок, надели чистое белье, побрились, написали прощальные письма родным и уже были готовы открыть кингстоны, когда средь ясного дня вопреки прогнозам синоптиков на акваторию упал густой туман.

— Полный впер-р-р-р-ед! — хрипло скомандовал капитан, и команда в очередной раз осталась жива, выйдя из окружения незамеченной.

…Да, такое случается раз в жизни.

* * *

Вот и Виктор Лавров, потерявший всякую надежду на спасение, вдруг обомлел, выглянув из-за борта катера. Туман? Откуда он взялся? В наступившем рассвете не было видно солнца и почти не просматривалась вода. Были только отчаянные крики-ругательства сомалийцев с катеров береговой охраны и сплошной густой туман, словно кто-то свыше залил поверхность прибрежных вод молоком или насыпал ваты… Это был шанс!

Не теряя времени, рискуя оказаться обнаруженным в тумане, Виктор скинул за борт все, что могло замедлить ход его плавсредства: ящики с продуктами, пустые железные баки, снасти. Затем он распределил оставшийся груз равномерно по всему днищу суденышка и изменил угол наклона двигателя, чтобы гребной винт работал легко и непринужденно, а катер мог идти с максимальной скоростью. Все было готово к побегу, и он удался. Заведя мотор, Виктор развернулся и помчался к югу от столицы, в сторону Марки. По его расчетам топлива должно было хватить. Главное — успеть отплыть подальше, пока висел туман. Существовала, конечно, опасность наткнуться на какой-нибудь прибрежный риф, ведь лоцман из журналиста был никакой. Но ему чертовски везло. А пока везет — нужно пользоваться случаем.