Что они сделали с моей несчастной Польшей! Неужели поляки, как стадо баранов, так и будут бежать туда, куда гонят их русские?! Поляки — единственная нация, которая спокон веку сама выбирала своих королей!

Он раздул ноздри.

— У варваров много денег, — вздохнул граф. — Ваш венценосный зять[31] тоже должен вступить в эту игру… Польше не тягаться с Московией, но Франция — богатая и сильная держава и вполне способна дать дикарям укорот! Лучше всего было бы сразу после смерти узурпатора ввести в Польшу французские войска…

Король вздохнул.

— Вы же знаете, мой друг, что кардинал[32] весьма неохотно прибегает к военному вмешательству, и то тогда лишь, когда избежать оного никак невозможно. Да и в тех случаях норовит обойтись скорее переговорами, нежели пушками…

— Знаю, Ваше Величество, но всё же вы можете действовать напрямую через короля. Конечно, Его Величество ещё очень молод и сильно зависит от своего наставника, но не зря же говорят, что ночная кукушка дневную всегда перекукует — Её Величество, если захочет, рано или поздно внушит Людовику правильные мысли…

— Разумеется, я попрошу помощи и у зятя, и у дочери. — Лещинский досадливо поморщился, но сразу же улыбнулся. — Но мне кажется, что вы ещё не всё мне рассказали, припрятав в рукаве козырного туза?

— Ваше Величество очень проницательны, — Плятер улыбнулся без всякого намёка на весёлость. — Да, я много думал об этом. И, кажется, придумал недурной ход…

Он смолк, разглядывая на свет благородный оттенок вина, налитого в хрустальный бокал. Лещинский терпеливо ждал продолжения, и, вдоволь налюбовавшись на игру рубиновых искр, Плятер проговорил:

— Надо сделать так, чтобы русским стало не до того, чтобы совать нос в наши дела…

— Замечательная идея! — Король насмешливо скривил сочные губы. — Знать бы ещё, как этого достичь.

— Царица[33] Анна заняла кресло не по размеру и теперь очень старается усидеть на нём. — Плятер усмехнулся, бархатные чёрные глаза недобро прищурились. — После смерти юного царя трон должна была наследовать принцесса Елизавета, но её обошли, и теперь у новой царицы большая и зело болючая мозоль — что делать с принцессой, которая в любой момент может встать во главе заговора… Вы понимаете меня, Ваше Величество?

— Пока не очень, мой друг, но продолжайте.

— Принцесса молода и легкомысленна. И сей день её интересует не политика, а любовь… Она ведёт себя весьма неосмотрительно для незамужней девицы, меняет амантов и не скрывает этого, а потому реальную политическую силу в ней не видят. Но если бы её поддержала сильная рука, она стала бы огромной занозой в боку неповоротливого московского медведя, точнее, медведицы. Настолько, что та вмиг бы позабыла про делёжку чужого пирога.

— Но всё это снова упирается в деньги… К тому ж вы говорите, что принцесса не интересуется политикой.

— Всё верно, Ваше Величество. Зато она интересуется красивыми мужчинами…

— Вы собираетесь к ней посвататься? — фыркнул Лещинский.

Плятер улыбнулся одними губами, но глаза остались холодными.

— Если бы принцесса сбежала за границу, как некогда её брат[34], скажем, с любовником, мы бы оказали ей гостеприимство, а заодно приобрели замечательный аргумент, который надолго отучил бы русских лезть в наши дела.

— А недурная мысль! — Король вскочил и вновь прошёлся по кабинету. — Если за спиной русской простушки встанет мощь короля Франции, она превратится в серьёзную силу, и мы сможем разговаривать с московитами уже с позиций диктующего, а не просителя.

— Именно, Ваше Величество!

— Да, но как вы собираетесь вывезти её из России?

— Не я, Ваше Величество. — Плятер вновь улыбнулся, но на сей раз и в улыбке, и в глубине бархатных чёрных глаз мелькнула нежность. — Матеуш.

Король взглянул остро, будто саблей полоснул.

— Я правильно понимаю, что этот молодой человек…

— Да, Ваше Величество. Матеуш — мой сын. Дитя единственной женщины, которую я любил в своей жизни.

— Он похож на вас, Анджей. У него ваши глаза. — Король улыбнулся. — Он знает об этом?

— Нет, Ваше Величество. Сестра моей Эльжбеты и её муж усыновили его сразу после рождения, вырастили и воспитали, и именно их мальчик считает родителями. Для него я просто друг его деда.

— И вы не собираетесь признать его сыном?

Граф внезапно ссутулился, плечи поникли, и он враз сделался похож на старика.

— Я боюсь потерять его… Я бы рискнул, если бы мог передать ему титул, но у меня двое взрослых законных сыновей, а недавно родился внук… Матеуш — пылкий мальчик. Он может не простить меня… Если бы Эльжбета была жива, я бы повенчался с ней сразу же после смерти жены, но она погибла…

— Да-да, мой друг, я помню ту трагедию, не стоит ворошить прошлое… Воспоминания будут тяжелы для вас.

Плятер поднял на короля свои чудесные глаза, и у того сердце заныло от сочувствия — столько боли было во взгляде графа.

— Неужели вы полагаете, Ваше Величество, что за минувшие годы мне хоть на миг удалось забыть о случившемся? Эта боль будет со мной всегда, до гробовой доски, до смертного часа… Но давайте вернёмся к нашему разговору.

— Конечно, Анджей, простите моё любопытство. Я задал вопрос, потому что хотел понять, могу ли доверять этому юноше…

— Да, Ваше Величество. Он будет верен вам до последнего вздоха! Можете положиться на него, как на меня самого. И хотя Матеуш не знает, кто виноват в гибели его матери, он, как и я, ненавидит Августа и русских, и сделает всё, чтобы помочь Вашему Величеству вернуть корону.

— И каков ваш план, мой друг?

— Матеуш отправится в Москву и постарается вывезти из России принцессу Елизавету. Если удастся соблазнить — соблазнит, не удастся — обманет, похитит, не важно. На месте будет видно, какой план действий избрать. Главная его задача, чтобы Елизавета оказалась во Франции.

— Допустим, ему удастся эта авантюра и мы сможем обуздать аппетиты русских… Что вы предполагаете делать с ней дальше?

— Принцессу можно выдать замуж за правильного человека, и тогда у нас под рукой всегда будет оружие против царицы Анны.

— Значит, вы исключаете возможность помочь принцессе занять трон?

— А зачем? — Плятер пожал плечами, волшебные глаза вновь сделались холодными. — Став царицей, принцесса примется, как и прочие, диктовать Польше свою волю. В качестве заложницы она будет нам гораздо более полезна.

— Ну что ж, граф, — Лещинский разлил по бокалам остатки вина, — план хорош! За дело!

— За короля и Отчизну! Виват! — И бокалы ударились друг в друга с нежным мелодичным звоном.

---------------------

[25] Донжо́н — главная башня в европейских феодальных замках.

[26] Станислав Лещинский — король польский и великий князь литовский, ставленник шведского