Кстати, на этом определения ваби-саби не заканчиваются, у термина есть еще много значений – такое вот необыкновенно бездонное японское понятие!

Альтернатива главным жизненным установкам:

романтическое одиночество и элегантная простота

И осенью хочется жить

Этой бабочке: пьет торопливо

С хризантемы росу.

Мацуо Басе

Почти все словари японской эстетики предупреждают: язык полон ловушек, язык – главное препятствие к пониманию всего сущего. Выражение furyu monji («не основываясь на словах и буквах») передает дзенское понимание того, что никакая глубокая мысль не может быть передана с помощью речи. Объяснять словами путь к просветлению – все равно что ловить отражение луны в пруду. Поэтому все попытки буквально перевести термины wabi и sabi обречены на неудачу. Тем не менее, чтобы разгадать тайну этого необыкновенного, многогранного, универсального понятия, можно разобрать его на составные части и описать, опираясь на противопоставления.

Давайте сравним установки, принятые в нашем, западном мире, с теми, которые признаны японцами. И, может быть, тогда все поймем?Принципы западного мираОбратимость и завершенность

Каждый человек на ниточке висит, бездна ежеминутно под ним разверзнуться может, а он еще сам придумывает себе всякие неприятности, портит свою жизнь.

И. С. Тургенев

Мы стремимся к завершенности любого процесса: выполнить работу и забыть о ней. Распланировать жизнь так, чтобы сошлись все элементы пазла и сложилась цельная картинка. Изучив какой-то предмет, убедить себя, что знаешь о нем все. Обретя профессию, думать, что стал мастером своего дела. Устроившись на работу, сидеть либо вкалывать там до пенсии. Нам – «западникам» – нравится статичность.

А статичность как качество личности характеризуется такими чертами: склонность бездействовать, не двигаться к высоким целям, не развивать свой разум, не расти личностно, духовно, не самосовершенствоваться, не воспитывать в себе положительные качества личности. А стоять на месте – значит отставать, опускаться, попадать под влияние энергии невежества и в конечном счете деградировать.

Стремление к безупречности и совершенству, свойственное Западу, предполагает «высокую планку», труднодостижимые стандарты, которые часто сбивают нас с толку.

Наш легковерный ум, стремление к самооправданию и тяга к самообману убаюкивают наш разум: «Тебе уже известны все тайны мироздания. Ты понял, как правильно жить. Учиться уже ничему не нужно. Поэтому можно жить спокойно, статично, не гнаться за новыми знаниями. И смело почивать на лаврах».

Так же мы относимся и к смерти. Многие верят, что после кончины жизнь в каком-то другом (пусть не в телесном) обличье продолжится. Душа может жить на небесах – в раю или аду.

О смерти мы стараемся не думать. Она может случиться с кем-то другим, только не с нами. Если же зацикливаемся на кончине, то панически боимся «старухи с косой». Пытаемся продлить жизнь всевозможными способами, прибегая к новейшим медицинским технологиям.

Надеемся на вечную жизнь. И поэтому пытаемся накопить много богатств, прогоняя от себя мысли о том, что на тот свет золото с собой не возьмешь. В саване карманов нет.Философия ваби-сабиНеобратимость и незавершенность

Я в полночь посмотрел:

Переменила русло

Небесная река.

Хатори Рансэцу

«Во всем, о чем бы ни шла речь, единообразие нежелательно. Оставить что-либо незавершенным – значит сделать интересным, даруя ощущение простора для роста», – писал японский поэт Есида Кэнко. Ваби-саби по самой своей природе несовместимо с завершенностью.

Ваш дом никогда не станет законченным шедевром декора в духе ваби-саби, работа никогда не будет закончена, а цель в жизни достигнута.

Если вы считаете, что всего в жизни достигли, значит, вы просто сошли с пути этой японской философии.

Надеяться можно только на приближение. На согревающее тепло близкой цели.

А вы прекрасно знаете, что все в жизни бренно, скоротечно, непрочно. Например, мужественное смирение перед лицом смерти заложено у японцев на уровне подсознания. Они покорно принимают конец всего сущего. Слово саби иногда переводят как «течение времени и неизбежно наступающий логичный распад».

И японцы спокойно относятся к тому, что все вещи ломаются, приходят в негодность. Дом, который ты сам построил, сгорит, или его разрушит цунами. Лепестки цветущей сакуры опадут на землю, и их унесет ветер. Традиции забудутся. Солнце потухнет, и жизнь на Земле закончится. Вселенная схлопнется в точке сингулярности.

Но последователи ваби-саби не огорчаются такому печальному развитию событий. Они принимают существование в этом мире таким, какое оно есть. В необратимости находят глубокий, потаенный смысл, рассуждая примерно так: «Если все, что у меня сейчас есть, – это маленькая деревянная лодка, то я буду радоваться тому, что она дает мне возможность ловить рыбу и кормить свою семью».

Ключевая трактовка ваби-саби – в неизбежности смерти, заключенной в самой природе. Все красивое преходяще. Осознание недолговечности, быстротечности красоты подчеркивает нашу собственную недолговечность и делает эту самую красоту еще более замечательной и волнующей.

Ваби-саби – еще и философское принятие старения.

Мы становимся свидетелями, как в природе все зарождается и умирает, это дает понимание и спокойное принятие собственного конца.

В неизбежности есть своя прелесть, потому что она заставляет довольствоваться тем, что имеешь, и считать это лучшим подарком судьбы.

В словаре японской эстетики говорится, что среди жителей Страны восходящего солнца вообще сильна идея очарования смерти, которую (в отличие от европейцев) они не боятся, а стараются использовать в своих интересах, черпая силу из эмоционального эффекта неизбежности смерти во всех своих начинаниях. Эта сила часто сопровождается чувством безутешного одиночества, которое и обозначается словом sabi. И даже известный японский поэт Мацуо Басе (1644–1684) использовал слово sabi в своих хайку в качестве эстетической стороны самой сущности жизни. В своей прозе он придавал старости, одиночеству и смерти черты ясной и безмятежной красоты. По его словам, грусть – состояние, особенно почитаемое в дзене, – используется его последователями для оттачивания духа, освобождения его от мирских, преходящих забот.

Приверженцы философии ваби-саби считают, что само понятие завершенности лишено смысла. «Путь растения закончен, когда на нем появляются цветы? Или семена? Или когда семена прорастают? Или когда растение сбрасывают в компост?» – задается вопросами исследователь Леонард Корен. Или, например, взять разбитую чашку, которую склеили.