с собой какие-то бумаги или унося их. Довольно часто, бабушка говорила с Алимом. Иногда, меня приглашали к телефону.

Свидетелем одного такого разговора я стал. Она требовала от Алима добиться осмотра автомобиля отца, и дать возможность её человеку, которого она направляет, проехать по всему маршруту от дома, до места аварии. И устроить встречу с теми людьми, которые обнаружили автомобиль после аварии.

Её не устраивало заключение экспертизы – как отказ тормозов. В противном случае, она грозилась подключить Москву. А Алим знал, что так и будет, если ей откажут.

С одной стороны, я восхищался ею, всегда считая её «железной леди», с другой стороны, мне не хватало бабушки. Той бабушки, которая была у меня, до смерти мамы.

Это железо, которым она себя окружила, рухнуло в ту ночь, когда она, закрывшись с телами дочери и внуков, всю ночь рыдала.

Она отдалилась от меня, словно огородившись, и каждый из нас, переживал общее горе сам.

Довольно часто я видел, как Виола чуть ли не прибегает в кабинет бабушки. Хотя и не удивительно, она её часто направляла с каким-нибудь заданием.

У меня снова появился компьютер. Но я не спешил выходить на связь, со своими одноклассниками из Чечни.

Учёба в школе мне давалась легко. Довольно быстро нашёл контакт с одноклассниками, но ни с кем не сближался.

Я знал, что бабушка ищет преступников, повинных в смерти мамы, брата и сестры.

Однажды, в разговоре в Виолой, бабушка раздражённо произнесла фразу «у меня нет столько времени». Тогда я не понимал, что это значит. Но по прошествии времени, мне стали понятны значения этих слов.

Меня, конечно же, не посвящали в итоги расследования. Но через два месяца, во время завтрака, она сказала мне:

– Я их нашла.

Я поднял на неё полные от слёз глаза, и она повторила:

– Я нашла исполнителей. И их накажут.

Она вышла из-за стола, и направилась в кабинет. Дверь была приоткрыта. Наверняка, она заметила моё присутствие сразу. Она говорила с Алимом. И она сказала:

– Алим, мне не нужен показательный суд. Мне нужно, чтобы заказчики поняли, что их ждёт, то же самое.

И повернувшись ко мне, сказала:

– Ну вот, я и нарушила Закон.

Потом я стал замечать, частое появление скорой помощи в нашем доме. Но она продолжала работать, и всё также в доме бывало много людей.

Однажды Алим позвонил и сообщил, что отец вышел из комы, но никого не помнит, и не узнаёт.

Я надеялся, что отцу станет лучше и Алим приедет за мной. Но через месяц Алим сообщил, что по рекомендации врачей, отца отправляют на лечение за границу. И он едет с отцом. Сколько там пробудет отец, Алим не знал. Поэтому, так же как и всегда, сообщил, что будет держать нас в курсе дела.

Наступила зима. Меня разбудил звук, завывания сирены скорой помощи. Когда я оделся и вышел, бабушку увозила скорая помощь. А в коридоре тихо плакала Виола.

Бабушка подняла руку и я подошёл к носилкам. Она еле слышно проговорила:

– Я нашла заказчиков. Они оказались даже ближе, чем я думала и очень опасны. Прости меня, внук!

Она начала задыхаться. И ей тут же надели кислородную маску и увезли.

Она умерла по дороге, в машине скорой помощи, так и не доехав до больницы.

В день её похорон, был сильный снегопад. Но я видел, как люди стояли, засыпанные снегом, чтобы отдать дань уважения женщине, которая всю свою жизнь посвятила служению народу.

Я почти не плакал, все мои слёзы уже были выплаканы. Я думал. Думал о том, за что она просит у меня прощения.

Только после похорон Виола рассказала, что у неё был неоперабельный рак, последней стадии, и она знала, что умирает.

Связаться с Алимом, не удалось. Он уже почти месяц, не выходил на связь. А через две недели, меня как несовершеннолетнего, отправили в детский дом.

Виола пыталась добиться того, чтобы я остался с ней, до приезда моего отца. Но какой бы влиятельной не была бабушка, у Виолы ничего не вышло. Из-за того, что Виола сама была инвалидом.