икры или утренние ванны из заморского шипучего вина! А вечеринки, чуть не ежедневно устраиваемые в обновлённой и перестроенной Избушке — на них тусили все, кому отзывалось сладкое слово «халява». Бесконечные доставки шмоток, обуви и бижутерии от различных торговых марок, знаменитых в иномирье, сменялись вереницей счетов за все это безумство, которые Яга оплачивала не глядя.

— «Времени, конечно, много упущено, но я ещё женщина хоть куда!» — думала Яга, прихорашивающаяся перед большим (во весь рост!) зеркалом. После ряда пластических операций и косметических процедур ее внешность кардинально изменилась: сейчас в зеркале отражалась яркая фигуристая женщина средних лет, похожая на некоторых известных звёзд сцены этого мира. Звёзды эти, несмотря на возраст, неоднократно сходились-расходились с мальчиками, годящимися им по возрасту в сыновья, если не во внуки. В отличие от них, Яге нужен был всего один добрый молодец, но на всю оставшуюся жизнь. А уж она, в свою очередь, готова была бросить к его ногам все, что имела из движимого и недвижимого имущества, да своё пусть не молодое, но уже достаточно накачанное силиконом и вылепленное хирургическим скальпелем тело.

— «Мне бы только его соблазнить, а уж удержать-то я его смогу! Будет у меня как сыр в масле кататься, благо моих накоплений да пансиона, что местные государи ежемесячно старикам платят, на всю его оставшуюся жизнь хватит!» — размечталась Яга. Будучи от природы и богатого жизненного опыта далеко не дурой, она довольно быстро разобралась во всех пособиях и льготах, положенных старикам по местным законам, и вот тут довольно древний возраст абсолютно ей не мешал, а был только «на руку», так как значительно влиял на размер пенсии.

Вот и старалась Яга изо всех сил соответствовать этому миру и всем его веяниям…

И только временами, ворочаясь в такой пустой и от этого такой огромной кровати, Яга тоскливо вздыхала по прошлой спокойно и размеренной жизни сказочного леса, его обитателям и волшебству, которым раньше, в той жизни, мастерски владела и пользовалась. Одни гонки на мётлах чего стоили! А как классно было колдануть какого-нибудь залетного королевича-принца в лягуху и наблюдать как он возмущенно квакает, барахтаясь в складках так неожиданно ставшей ему большой одежды (было у Яги такое развлечение, чего уж греха таить)! Или вечером, расположившись на широком деревянном, нагретом за день солнечными лучами, крыльце Избушки, завести философский спор с вещим вороном на вечную тему «что первичнее: курица или яйцо». А турниры с Лешим по шахматам, которые как-то завёз из дальних стран заморский принец да правила растолковать сумел — Яга ведь тогда его в благодарность даже в лягуху не превратила, а истопила баню, накормила, напоила и дорогу обратную из волшебного леса указала…

Такие, или примерно такие думы одолевали Ягу темными ночами и в такие моменты Избушка, будто чувствуя Хозяйкину тоску, глухо стонала-скрипела в ответ всем тем, что осталось в ней деревянного после масштабной реконструкции.

Пожалуй, следует поподробнее рассказать, на что же теперь стала похожа наша Избушка после масштабного вмешательства бригады мастеров из иномирья.

Как и задумывалось Хозяйкой, Избушку поделили на два этажа, использовав для этого темный сухой чердак, наполненный ароматом сохнущих в нем когда-то трав. Затейливо перекрученная металлическая лестница, установленная прямо посреди Избушки, теперь соединяла чердак (пардон, мансарду!) и горницу (и снова извините, парадную залу!) изнутри — теперь уже не нужно было карабкаться по деревянной, прислоненной к бревенчатому боку, лестнице и вползать в неширокое чердачное окно. Окно это, кстати, было увеличено до размеров двери, заменено на пластик и теперь выводило прямиком на веранду, растянутую вдоль всей Избушкиной стены. Там, на мансарде, сейчас располагалась Хозяйская опочивальня с отдельным санузлом и огромной ванной. Нижний же этаж был полностью перестроен для приема гостей: небольшая гостевая спаленка, опять-же гостевой санузел, кухня, отделенная от парадной залы широкой барной стойкой, ну и, собственно, сама зала с довольно приличным по размеру танцполом. Отдельной изюминкой в «кексе перепланировки» Хозяйка считала небольшую, но полностью отделанную натуральным деревом сауну, которая умудрилась втиснуться где-то между гостевой спаленкой и кухней. Ну и, само собой, по всей Избушке была проведена незаметная (потому, что скрытая!) проводка, организована система «тёплый пол» и проведены водоснабжение, да канализация с отоплением. Вилла не вилла, коттедж не коттедж — но весьма престижно а, главное, современно и гламурно!

Избушка тоже не осталась без новинок: добротная деревянная мебель (стол, буфет, сундук для одежды) была поменяна на современное пластиково-стеклянное уродство, вместо крепкой дубовой лавки, веками выдерживающей не одного залетного богатыря, прямо на полу кляксами торчали разноцветные аляповатые пуфики, а у барной стойки длинными безобразно изогнутыми спицами ног вытянулись барные стулья. Избушка, словно от зубной боли, кривилась от одного взгляда на всю эту безвкусицу, но поделать ничего не могла — все решала и за все платила Хозяйка. В прежние времена и в прежнем обличье Избушке было бы достаточно объявить сидячую забастовку — достаточно было просто плюхнуться попой подпола на мягкую зелень волшебного леса, прикрыть ставни век и сделать вид, что совсем не замечаешь Хозяйку с ее командами. Но в этом мире, как вы уже знаете, волшебству места нет, вот и оставалось только молчаливо терпеть да вздыхать по прошлым временам.

10.

Ягу было не узнать: светясь от счастья, она буквально порхала по Избушке, развивая бурную деятельность по подготовке торжественной встречи званных гостей. Вернее, одного гостя, зато какого! Нашёлся таки долгожданный красавец, который смог по достоинству оценить молодость и красоту Яги. Ну это так сама Яга думала, Избушка же смотрела на ситуацию (в целом) и на жениха (в частности) трезвым взглядом, понимая, что жениха (Игорешечку — как его ласково Яга называла) не красота и молодость Хозяйки прельстили, а возможность жить красиво и безбедно, не заботясь о хлебе насущном и ни в чем себе не отказывая. Ну а с бабулей как-нибудь поладить можно, особенно если свет в спальне не включать — на ощупь все женщины одинаковы! Избушка мысли эти сразу распознала как только Игорешу впервые увидела у себя на пороге — уж больно приторным он был с Хозяйкой, а сам потихоньку убранство Избушки изучал-оценивал, да в сундучок заветный норовил занырнуть. Вот и сейчас Хозяйка ради него пир горой устраивала: лучшую посуду да яства заморские с винами иноземными на стол выставила, всю Избушку свечами ароматными заставила, в спаленке лучшую постель с простынями шелковыми застелила и сауну пожарче разогрела — все как Игореша любит!

Ну у Избушки свои