веткам лазал, как обезьяна, а безрезультатно! Так устал, что задремал потом прямо под деревом. И мне такая муть приснилась, ты не поверишь. Будто вокруг меня водят хороводы огромные соломенные пугала и поют какую-то жуткую песенку. Там было что-то глину, солому и, кажется, моё тело…

Вера неожиданно для себя рассмеялась, залилась искристым звенящим хохотом и потянула Рому за локоть в сторону деревни. А он покорно позволил себя увести. И пока они медленно брели вдоль полей под блёкло-розоватыми закатными лучами солнца, Вера рассказывала о поездке, о куколке и странных местных жителях. Рома же только фыркал и подтрунивал над женой.

— Ну ты мастерица выдумывать! Мой сон и рядом не стоял!

Уже возле самой околицы Вера вдруг разглядела что-то смутное впереди на земле. Она прищурилась, подошла ближе и не поверила собственным глазам. На дороге перед въездом в деревню стояла маленькая соломенная куколка. Вера схватила её и сжала, надеясь, что ей это мерещится. Но нет, кукла была вполне материальна. Те же соломенные волосы, то же лишённое черт лицо. Коричневый поясок, который раньше был красным.

— Я выбросила её! — воскликнула Вера, тыкая куклой в лицо Роме. — Как она тут оказалась?! Как?!

— Успокойся. Не ори ты так, а то сейчас из деревни народ сбежится на твои вопли.

— Она меня преследует! — не унималась Вера, а глаза её горели ужасом.

— Это просто детская куколка. Куклы не умеют перемещаться сами собой. Хватит выдумывать.

До гостевого дома они оба добрались в самом прескверном расположении духа. Девушке до слёз было обидно, что супруг ей не верил. Рома же не понимал неожиданную истерику жены по поводу обычной безделушки. Маленькая куколка в свою очередь загадочно молчала, не раскрывая собственных тайн.

Вечером Рома валялся на кровати, сонно играя в телефоне в шахматы — единственную установленную игру, раскопанную им в недрах сотового. Вера же, то и дело бросая косые взгляды на подозрительную куклу на тумбочке, завернулась в полотенце и ушла в летний душ.

Мылась она долго, большую часть времени обдумывая странные события дня. Проще всего оказалось убедить себя в том, что случившееся было следствием солнечного удара, который она словила и сама не заметила. Да, определённо. Всё так и было. Август. Пышущее жаром солнце. Близость воды. Отсутствие панамы. Это точно был солнечный удар.

Когда Вера вернулась обратно в спальню, протирая краем полотенца очки, Рома лежал точно в такой же позе, в какой он был до ухода жены. Скучающим взглядом он скользил по шахматным фигурам, и в этом взоре не угадывалось ни единой светлой мысли. Вера переоделась в ночную сорочку, присела на край кровати и уже по привычке глянула на плетёную куколку.

На пустом личике игрушки появились маленькие очки, сделанные из тонкой проволоки.

— Рома! Рома! — взвизгнула Вера, подскочив на кровати как ужаленная. — Очки!

Рома отлепил глаза от экрана смартфона, вяло перевёл их на жену. В этом взгляде читалась смертельная усталость от очередных причуд супруги.

— Это ты сделал, да? Это сделал ты, пока я была в душе! — внезапно осенило Веру, и в её груди бураном взвилась ярость. — Ты решил надо мной поиздеваться со скуки, да?! Ах ты козёл!

Она схватила подушку и принялась бить ей Рому, который мог лишь уворачиваться и недоумевать, из-за чего на него так злились. Вера не стеснялась в выражениях, поливая грязью бессердечного мужа, которому, как и всегда, было наплевать на то, что творилось у супруги в душе. В конце концов и Рома устал слушать эти обидные упрёки, завёлся и ответил жене порцией оскорблений.

— У тебя совсем в этой глуши крыша потекла! Зачем ты только нас сюда притащила!

Спать они легли, отвернувшись друг от друга. И в тягостном молчании, полном взаимных обид, каждый переваривал услышанное, забыв о кукле. Вера всю ночь ворочалась, то проваливаясь в изменчивое марево сна, то выныривая из него и вновь вспоминая о разладе с мужем. Ещё и старый матрас, набитый соломой, именно в эту ночь казался Вере пыточным устройством. Солома так и лезла из него, болезненно впиваясь девушке в руки, ноги и живот. Ближе к утру высохшие стебли даже запутались у неё в волосах, а потом сами собой куда-то делись.

Утром супруги не глядели друг на друга и не разговаривали. Пока Рома ушёл чистить зубы, Вера переоделась и задалась вопросом, куда делась куколка, ведь на тумбочке её не было. Девушка поглядела вокруг, проверила одеяло, а после заглянула под кровать. Соломенная кукла ждала её именно там. Только она почему-то стала больше. Раньше фигурка легко умещалась у Веры на ладони, а теперь значительно превосходила её по размерам.

Было ещё кое-что, что Вера заметила не сразу. Вернее, заметила, но долго осознавала.

У куклы появились на голове волосы. Настоящие человеческие волосы, блестящие, струившиеся, как шёлк, цветом напоминавшие солому, и чуть длиннее плеч — точь-в-точь как у Веры.

Когда Рома вернулся в комнату, он застал жену бледной и сидевшей на полу. Она тыкала ему в лицо странной соломенной куклой и как безумная кричала, что кукла становится на неё похожей.

Мужчина с досадой подумал, что супруга, видимо, желала продолжения вечернего скандала.

— Послушай, у тебя случайно нет температуры? — Рома потрогал её лоб. — Может, вчера на озере ты простыла, вот и бредишь.

Для Веры его слова стали последней каплей. Даже когда у куклы появились настоящие волосы, он ей не верил! Он считал её ненормальной!

Она вскрикнула и наотмашь отвесила ему пощёчину, хотя никогда прежде такого себе не позволяла. Рома схватился за вспыхнувшую болью щёку, и в его глазах сверкнула злоба.

— У тебя паранойя!

— Ты никогда меня не понимал! Никогда не был мне близок!

Хныкая и размазывая слёзы, Вера бросилась вон из комнаты. В горнице она налетела на хозяина дома, сразу испуганно отстранилась и вскинула заплаканное лицо, чтобы извиниться.

— П-простите… — Она хотела сказать что-нибудь ещё, но слова замерли на её искусанных губах.

— Вы сами-то не ушиблись? Куда так спешили? Эдак ведь и расшибиться недолго… Эй, случилось чего? Ну, будет вам плакать! Зачем зря сырость разводить?..

Хозяин гостевого дома всё продолжал говорить, пытаясь успокоить Веру, но она не могла отвести взгляд от его плеча, где из-под порванной в столкновении жилетки выглядывал пучок соломы. Он топорщился из-под ткани так явно, словно у набивной куклы разошлись швы и наружу вывалилось всё содержимое. Хозяин же ничего не замечал.

Вера сбивчиво прошептала пару слов и быстрее проскочила к выходу, отгородившись дверью. На улице крапал дождь, а небо