— Правда? — изобразила я удивление, хотя и пыталась насытиться не особо сытным супом.

— А тебя как зовут? — поинтересовалась вдруг Ноби, размешивая суп ложкой.

Старшая шикнула на неё, но я лишь качнула головой, пытаясь разжевать жёсткое мясо. Когда с ним было покончено, всё же представилась:

— Я — Исара.

— Просто Исара? — не поняла Ноби. — Обычно представляются как — то более громоздко…

Я задумалась, чуть не усмехнувшись, когда попыталась придумать нечто такое: «Я — Исара из дома Ааров, полукровка, рождённая без крыльев. А так же избранница Луны, человек в своём мире и возлюбленная Темнейшего, которая должна украсть меч у вашего принца и оживить Малоречье».

— У меня нет никаких титулов… я просто странница, — пояснила я, допивая бульон. — А вы кто?

— Фида и Ноби, дочери Секанды Охотницы из рода Зелёной Мяты, — гордо выпрямившись, произнесла старшая, вложив в эти слова какой — то особый смысл.

— И вы полукровки, — заметила я, сощурив глаза. — Знаете, кого?

— Нет и не хотим, — хмуро ответила Фида, блеснув тёмно — синими глазами. — Поэтому и живём здесь… ты должна сама знать, что таким, как мы, не место в деревнях… либо живёшь с человеком и прислуживаешь ему всю жизнь, либо прячешься и считаешься изгоем…

— Вот как, значит? — задумчиво произнесла я, вдруг ощутив, что сильно хочу спать. — Если уж на то пошло — то не против, что бы я у вас отдохнула?

Я вновь ощутила жжение на тыльной стороне ладони и проблеск тёмной искорки в глазах сестёр.

— Я постелю тебе у окна, — негромко произнесла Фида, встав из — за стола и собрав тарелки. — Но не рассчитывай, что можешь остаться здесь на ночь. Мы тебе не рады… полукровкам вообще нигде не рады, даже такие же, как и они сами…

— И почему же? — поинтересовалась я.

— Потому что нас считают плохими, — пояснила мне Ноби, раскачивая ногами. — Мама говорила, что полукровки — это смесь крови людей и нелюдей… что из — за этого обычные люди нас боятся и презирают… поэтому мы и живём тут. Вдали от деревни.

— Что за бред… — прошептала я, оглядев комнату внимательным взглядом.

Нигде не было даже и намёка на игрушки, лишь корзина с тканью, пойманные куропатки у печи и некогда расписанные узорами шкафы и стол. Я провела пальцами по нарисованным василькам, ощутив странное покалывание сердца в груди. Какое необычное место, почему-то знакомое этому телу.

— Я постелила тебе, — отвлекла меня от мыслей Фида, указывая на сдвинутые вместе две скамейки с одеялами и жёсткой подушкой. Всё это стояло под окном, выглядывающим на крыльцо. — Если захочешь пить — вода в бочке.

— Спасибо, — кивнула я, подойдя к своей не особо удобной кровати. Ну хотя бы что — то, да и не на морозе.

Стащив сапоги и набедренную сумку, я спрятала всё это под скамейку, опустившись на одеяло лицом к окну и закрыв глаза. Прошло буквально пару минут, а до меня уже долетел тихий голос младшей сестры.

— Она странная…

— Все полукровки странные, — заметила Фида. — Подготовь лучше деньги… они скоро придут.

Я уснула, провалившись в глубокий сон без сновидений. Я настолько устала, что не обращала внимания на посторонние голоса. Мне казалось, что мир вместе со мной погрузился в чудный сон, из которого совершенно не хотелось выбираться. И пускай ночью мне надо было идти дальше, я хотела полежать ещё, укутавшись в тёплое одеяло и подставив спину теплу.

Стекло над головой странно задребезжало, и я поморщилась, перевернувшись на другой бок и словно сквозь воду заслышав чьи — то голоса. Они звучали неясно, как — то по особенному приглушённо, да и я не пыталась их разобрать. Лишь когда послышался полный боли и отчаянья вскрик всё же дёрнулась, раскрыв глаза и насторожившись. Звуки стали чётче: я разобрала треск углей в печи, собственное дыхание, скрип снега и тяжёлые шаги, никак не сравнимые с лёгкой поступью девчонок.

Здесь был ещё кто — то.

Осторожно приподнявшись, я выглянула в окно, разобрав три мужские фигуры. У ног одной лежала Фида, вытирая ссадину на щеке. Напротив неё, вырываясь, билась младшая, испуганно оглядываясь по сторонам и готовясь разрыдаться.

Я прислушалась, наконец — то разобрав голоса.

— Этого мало! — гневно воскликнул один из мужчин, тряся в руке мешочек с деньгами. — На десять монет меньше, чем в прошлом месяце!

— Это всё… что мы выручили… — отчаянно прошептала Фида, сверля взглядом снег. — Зима была холодной… мы не смогли толком нажиться…

— Да мне плевать! За землю вы должны платить! — прервал её тот, кивнув нависшему над девушкой мужчине. Тот грубо схватил её за волосы и поставил на ноги, заставив Фиду закричать от боли. — Ты огорчаешь меня, маленькая дрянь… может, у тебя в доме будет какая — то мелочь, а?

— Нет! — вдруг испуганно вскрикнула Ноби и завертелась, пытаясь высвободиться. — Уйдите! Уйдите! Уйдите!

Мужчины расхохотались, явно собираясь делать всё наоборот.

Натянув на ноги сапоги, я осторожно вышла из кухни, не издав при этом ни скрипа. Мой меч всё так же покоился у двери, хотя мне и показалось, что он был чуть — чуть сдвинут.

— Что? Неужели что — то интересное внутри прячете, а?! — Голоса раздались громче, и послышались шаги. Кто — то направлялся сюда. — Мы видели вторую лошадь! Откуда у вас на неё деньги?! Наверняка вы кого — то ограбили… о — о, староста деревни это так просто не оставит! Вот сейчас найдём у вас золотой тайник, так сразу и отведём… неужели прошлого раза в колодках вам не хватило?!

Ручка дёрнулась, и дверь резко отварилась, впуская морозный воздух и яркий свет. Я чудом не зажмурилась, плавно вытащив из ножен меч и подставив к чужому горлу.

— Это моя лошадь, — с ледяным спокойствием произнесла я, сощурив глаза. — Так может вы со мной поговорите?

Ноби перестала вырываться, испуганно смотря в нашу сторону. Фида тоже затихла, отчаянно прикусив язык и закачав головой.

— Ты ещё кто? — грубо спросил мужчина с рыжей бородой и бороздами морщин на лице. Но всё же отступил, давая мне выйти на крыльцо. При виде моих ушей он вдруг насмешливо фыркнул. — Ещё одна испорченная… ты думаешь, что я и вправду испугаюсь твоего жалкого меча?! А ну брысь с дороги.

Я наклонила голову, и растрёпанные волосы упали на лицо. Так вот, значит, какие здесь люди? Грубые, считающие, что полукровкам здесь не место… испорченные. Темнейший был прав. Люди и вправду ужасны.

— Зачем вы здесь? — негромко спросила я, опустив меч на радость мужчине.

— Долги стряхиваем… — гнусно усмехнулся он, смотря на меня сверху вниз. — Ещё мать этих испорченных нам порядком задолжала… так что не мешайся, или сама хочешь должок то выплатить? Хотя ты и такая же погонь, фигура то у тебя ничего…