не проявлял заинтересованности во внутренних делах двора, поэтому слуги убирали только те павильоны, которые он посещал. Кому было дело до этого заброшенного места?

Снег во дворе лежал толстым слоем, каждый шаг давался с трудом и оставлял глубокий след. Дойдя до середины двора, Цзыу немного постоял в тишине, а затем неожиданно крикнул:

— Сангэ!

Я машинально ответила на его зов, прежде чем поняла, что он не услышит мой голос.

Он одиноко сказал себе:

— Звала ли ты меня так?

Конечно, звала, ведь когда военные дела Сяо Чэна шли не особо хорошо, он любил возмещать свою злость на мне. Каждый раз, когда боль становилась невыносима, я звала Цзыу, думала о моросящем дожде и поместье хоу Чане в Цзяннане, и мне становилось легче.

Цзыу открыл двери дворца и вошёл. Фонарь осветил толстые слои пыли. Перевёрнутые стулья, упавшие подсвечники, разбитые чарки — каждая вещь хранила отчаяние тех дней.

Я до сих пор помню панику, царившую в императорском городе в тот день. Помню, как с утра надела ярко красный свадебный наряд и села перед зеркалом, позволив личной служанке — как же сильно у неё дрожали руки в тот момент! — помочь мне красиво уложить волосы, чтобы я выглядела как невеста.

А затем пришли солдаты, избили мою верную служанку до смерти, а меня повели к башне.

Цзыу сел на покрытую пылью постель. Дрожащими пальцами провёл ладонью по одеялу, которое оледенело, точно железо на морозе.

— Каждый триумф шёл рука об руку с вестью о твоих страданиях, — прошептал он. — Сяо Чэн достиг своего: каждый раз, когда я стоял на поле боя, я думал не о том хорошем, что последует после победы, а только о том, какую боль тебе придётся вытерпеть на сей раз.

Моё сердце заныло от тоски. Я не могла вынести его взгляда.

— Но как я мог отступить? Война уже началась, оставалось только двигаться вперёд, следуя за лучом надежды. Но даже если бы он погас, мог ли я сдаться? — Его голос был такой напряжённый и хриплый, полный печали и боли: — Сангэ, ты была такой упрямой, даже не дала мне возможности спасти тебя.

Я опустила взгляд, молча стоя у двери. Моё сердце было подобно сосуду стоячей воды, которую только что слегка колыхнуло волной. Она осталась такой же затхлой и сырой, но по глубинам разлилось тепло.

Цзыу начал медленно проваливаться в сон. Я подошла, опустилась перед ним на колени и взглянула в его лицо. Он сильно постарел, уже появились седые пряди и морщинки в углу глаз. Но для меня он всё равно оставался красавцем.

Я молча им любовалась, не в силах насмотреться.

Луч утреннего солнца прошёл через моё тело и осветил его лицо.

Он немного насупил брови, с губ сорвалось посапывание. Его детские повадки вызвали у меня небольшой смешок и — вдруг! — он резко распахнул глаза. Взгляд ещё оставался туманным ото сна.

— Сангэ.

Он окончательно проснулся и посмотрел прямо на меня. В чёрных глазах сменилось столько эмоций, что я не смогла догадаться, о чём он думал.

— Сангэ.

Его дыхание стало необычайно лёгким, словно он боялся спугнуть меня, а лицо таким нежным:

— На празднике двойной семёрке я спустил на воду фонарик для тебя.

Я кивнула с улыбкой.

— Я всё видела.

— Сангэ, забери меня с собой.

Я была не в силах ни плакать, ни смеяться. Я не знала, как избавиться от собственных оков, как же я могла забрать его с собой?

Сколько одиночества скрывалось за этим «с собой»! Я и представить не могла как сильно он страдает, но увидев сейчас его лицо, ощутила такое жжение в глазах, что могла бы заплакать.

Я покачала головой.

Словно не вынося собственных мыслей, он произнёс в смятении:

— Ты всё ещё злишься, что я бросил тебя одну в столице? Обижаешься, что не пришёл спасти тебя раньше? В ту ночь на башне я…

Ворота во двор со скрипом отворились. Я тут же обернулась, желая узнать, кто это, утренние лучи прошли сквозь моё тело, и я услышала, как Цзыу тяжело упал на кровать:

— Сангэ!

Сколько боли!

Он отчаянно потянулся вперёд, но рука ухватила лишь один воздух.

— Я запрещаю тебе уходить! Пожалуйста, не бросай меня.

Я оглянулась на него и увидела красные глаза и бледное лицо.

Слегка выдохнув, я закрыла глаза, не в силах вынести его отчаянного взгляда.

Во двор вошли несколько евнухов, отправившиеся на поиски своего господина. Испугавшись его вскрика, они не сразу решились подойти, но все же вошли в павильон на дрожащих ногах:

— Ваше величество… время утреннего совета.

Цзыу яростно поднял голову. Его взгляд был убийственно холоден.

— Кто посмел открыть ворота?

Трое евнухов рухнули на колени, трясясь от страха и покрываясь холодным потом. Никто не смел ответить. Взгляд Цзыу стал ледяным.

— Кто?

В конце концов один из евнухов хрипло прошептал от отчаяния:

— Ваш… ваш слуга.

Цзыу ничего не ответил, только встал и прошёл через двери. Евнух выдохнул от облегчения, как с улицы раздался равнодушный приказ:

— Линчи[12].

Евнух без чувств упал на пол.

Я тяжело вздохнула. Небеса вечно играют с людьми. В жизни и смерти мы порознь, никогда нам не быть вместе, так зачем Небеса позволили ему увидеть меня сейчас?

Зачем они продолжают его агонию?

На третий год Юнгэ император сильно увлёкся даосской магией и созвал колдунов со всех уголков земли, отчаянно желая призвать дух императрицы Юни.

Глава 4

В конце

На десятый год Юнгэ император слёг и назначил Тайхао, сына принцессы Сы, наследным принцем.

Наблюдая, как колдуны суетливо зачитывают заклинания подле его кровати, я мечтала излить своё раздражение. Эти даосские жрецы на самом деле шарлатаны-мистики, которые мнят себя знатоками мирозданиями. Ах, как же мне хотелось показаться им в своём истинном обличье и напугать до полусмерти!

Цзыу уже так давно лежит в постели, его тело исхудало до костей, а под глазами залегли глубокие круги, и всё равно когда эти даосы возвращались читать заклинания, он собирался с последними силами и наблюдал за их странными ритуалами.

Управление государством уже давно перешло в руки наследного принца. Так как Цзыу не взял в гарем ни единой наложницы, он, естественно, остался без детей и выбрал сына брата в качестве своего наследника. К счастью, принц испытывал к Цзыу лишь одно безграничное уважение.

Странные ритуалы подошли к концу, колдуны откланялись. Истощённый до предела Цзыу наконец-то смог закрыть глаза от