Самыми убедительными доказательствами того, что кельты явились на острова с континента, служат археологические находки в Йоркшире. Многие особенности быта роднят пришельцев с аналогичными племенами, проживавшими в окрестностях Парижа и известными римлянам под именем «паризиев». Особенно это проявляется в характерных погребальных обычаях: нередко в могилы вождей племен вместе с привычными предметами помещали их любимые колесницы или телеги. А в захоронении одной из женщин рядом с железным зеркальцем, медной шкатулкой и одежной булавкой обнаружена половина свиньи.

И еще одно интересное наблюдение. В определенный момент, совпадающий по времени с приходом кельтов, в Британии начали активно строиться крепости на вершинах холмов. За короткий период появилось огромное количество таких крепостей — порядка трех тысяч. Затем те, что поменьше, пришли в упадок и разрушились, сохранились лишь самые крупные и укрепленные. Причины такого внезапного строительного бума до сих пор являются предметом спора. Некоторые археологи считают, что эти крепости принадлежали пришлым кельтам, осевшим на островах и вынужденным печься о собственной безопасности. Другие утверждают, будто это — следствие усилившейся борьбы между местными племенами. Или же, вообще, что это и не крепости вовсе, а места культовых собраний. Так или иначе, но факт остается фактом: в Англии шел процесс укрупнения поселений, и возникновение крепостей — лишь один из его этапов. Поля и наделы, которые раньше нарезались как попало, теперь тщательно вымерялись. Древние границы во многих местах сохраняются и поныне. Например, в одном из церковных приходов Корнуолла современные поля на восемьдесят процентов сохраняют те границы и очертания, которые были установлены еще в железном веке. Самым примечательным, пожалуй, является поселение в Гластонбери — оно возникло либо на очень болотистой почве, либо на пересыхающем озере. Это не помешало людям выстроить мастерские, склады и жилые дома.

Затем, после первой волны кельтских переселенцев (среди которых были и «парижане»), внезапно по непонятным причинам наступил долгий период затишья. На целых двести лет (350–150 гг. до н. э.) островитяне оказались предоставленными самим себе и жили по собственным обычаям.

Около 100 года до н. э. британцы вновь ощутили на себе влияние континента. Это было связано с быстрым ростом Римской империи, которая победным маршем прошла по территории современных Бельгии, Франции и вдоль Рейна. Римляне вышли к морю и установили свои пограничные посты на бельгийском и французском побережье. Тем не менее еще целое столетие они не считали нужным нападать на Британию, предпочитая поддерживать с ней торговые отношения. Крупнейшим портом на юге Англии являлся Хенгистбери Хед в Дорсетшире. Сюда привозили вино из Италии, гончарные изделия и монеты из Северной Франции, чудесное стекло из Средиземноморья. Англия экспортировала в основном металлы, такие как медь, олово, железо и свинец.

Со временем римские писатели начали проявлять интерес к кельтской культуре. Наиболее интересным и информативным источником сведений являются «Записки о галльской войне» Юлия Цезаря (100-44 г. до н. э.). Описывая бриттов, он указывал, что те носят на голове длинные волосы, а остальное тело бреют и раскрашивают в синий цвет при помощи вайды[1]. Его поразила манера кельтов вести бой: подобно молнии, они врывались в ряды врагов на своих боевых колесницах; если надо, соскакивали с них, в случае же вынужденного отступления снова запрыгивали и стремительно удалялись. Не обходит он вниманием и быт кельтов: «Есть зайцев, кур и гусей считается грехом, однако их держат для забавы». К сожалению, трудно оценить правдивость подобных «фактов», поскольку классические авторы часто пребывали во власти пропаганды. Они изображали кельтов безнадежными «варварами» в противоположность «цивилизованным» римлянам.

В своих «Записках» Цезарь упоминает о частичном переселении кельтского племени белгов на территорию Британии. Британские белги, несомненно, поддерживали своих соотечественников на континенте и предлагали им помощь в борьбе против римлян. Дабы предотвратить эту угрозу, а также стабилизировать ситуацию с торговлей, Юлий Цезарь в последующие два года (55 и 54 гг. до н. э.) вторгся на Британские острова. Он подробно описывает эту операцию и признается: когда в 55 году римские корабли приблизились к берегам Британии, то его солдаты, устрашенные ужасными кельтскими воинами, отказывались сходить на сушу. Неизвестно, чем кончилось бы дело, если бы не вдохновляющий пример знаменосца из Девятого легиона, который спрыгнул с палубы прямо в морские волны. Военные вылазки против Британии были скоротечными и особых результатов не дали. Однако следует заметить, что благодаря Цезарю мы имеем свидетельство о первой исторической фигуре Британии. Это Кассивеллаун — вождь кельтского племени катувеллавнов, проживавшего к северу от Лондона, предположительно в Веруламии (Сент-Олбансе), и сражавшегося против римлян.

Невзирая на эти попытки вторжения, Британия еще на протяжении сотни лет оставалась свободной от прямого правления со стороны Рима. Последующие императоры также лелеяли планы захвата острова — особенно сюда стремились Август (27 г. до н. э. — 14 г. н. э.) и Калигула (37–41 гг. н. э.), — однако им постоянно мешали более неотложные дела. Все это время племена Юго-Восточной Англии вели переменчивую и несогласованную политику в отношении римлян. Тем не менее торговые контакты сохранялись, и в какой-то момент вожди местных племен даже получили предложение посылать своих сыновей с образовательными целями в Рим. Возможно, именно благодаря общению с римлянами наметились изменения в политической жизни кельтов. Если прежде власть обычно принадлежала тем, кто прославился воинской доблестью, и нередко переходила из рук в руки, то теперь иерархия стабилизировалась. Власть в племенах стала наследной. Естественно, не обходилось без зависти и недовольства среди обделенных членов семей, нередко дело доходило до кровопролития. Подобная вражда ослабляла Британию и создавала благоприятные условия для римского вторжения.

Тем временем бриттский король катувеллавнов Кунобелин неимоверно укрепился и распространил власть на весь юго-восток Англии. Так уж случилось, что он изгнал одного из своих сыновей, который поспешил в Рим и там заявил о своем подчинении императору Калигуле. Тот предпочел трактовать это как официальное заявление и начал готовиться к походу на далекий остров. Подготовка близилась к завершению, когда ее пришлось прервать из-за мятежа, вспыхнувшего в римской армии. После смерти Кунобелина власть перешла к двум его сыновьям, которые крайне враждебно относились к римлянам. Таким образом, под угрозой оказалась торговля с Англией, которой в Риме придавали большое значение. Кроме того, в новых условиях катувеллавны вполне могли сговориться с врагами империи на континенте и создать ей большие проблемы.

Завоевание Британии

В это время в самом Риме произошли существенные перемены. После смерти Гая Калигулы к власти пришел его дядя Клавдий (правил в 41–54 гг. н. э.). Избрание принцепсом оказалось полной неожиданностью для самого Клавдия. Он был уже пожилым человеком, в доме Юлиев-Клавдиев его считали умственно неполноценным и держали в стороне от государственных дел. Политическая слабость нового императора диктовала необходимость впечатляющих военных успехов, и взор Клавдия вновь обратился в сторону Британии. Это был бы очень эффектный ход, ведь даже могущественному Юлию Цезарю не удалось покорить гордых островитян. К тому же, помимо политических дивидендов, присоединение Британии обещало ощутимые экономические выгоды: страна являлась крупным экспортером металлов, зерна, рабов и весьма ценных в то время охотничьих собак. Посему в 43 году н. э. сорок тысяч римских солдат, покинув Галлию, высадились на Британских островах — в Кенте, возле Ричборо, и быстро захватили юго-восток страны. Как свидетельствуют археологические находки, местные кельты принялись в спешном порядке укреплять свои заставы на холмах, но это не смогло остановить римлян. Летом 43 года в Британию прибыл сам Клавдий и торжественно принял заявление о капитуляции от двенадцати английских властителей.