— Чем же я провинился, пятилетний малыш? За что я мучился семь лет? Говори, не то раздавлю, как букашку.

— О, небо! Когда-то я был непобедимым Нангата Дэги-богатырём, перед которым все дрожали, а теперь валяюсь под ногами двух молокососов, — стонал и плакал орёл.

— Ответь на мой вопрос! — стал трясти его Ангаткан-богатырь.

— Ненавижу всех, кто сильнее меня, умнее и стремительнее меня. Если узнаю, что есть такой, то не успокоюсь, пока не убью его. А тебе ещё перед рождением предсказали, что ты будешь сильнее, умнее, красивее. Поэтому я решил убить тебя, — признался Нангата Дэги.

Разгневанный Ангаткан-богатырь уже приготовился прибить насмерть орла. Уйама кинулась к нему и закричала:

— Подожди, Ангаткан-богатырь, и у меня есть к нему вопросы. Нангата Дэги с чёрной душой, говори мне всю правду. Куда ты дел моего старшего брата белолицего, в белоснежной оленьей одежде, с красной оленьей упряжкой по имени Дугуй Бэгэнэ, который ходил так, что травинка не гнулась, бегал так, что десятки вёрст одним прыжком одолевал? — с этими словами Уйама подхватила свой золотой мяч величиной с желудок лося.

— Откуда мне помнить каждую вещь, которую я когда-то уронил, где-то бросил.

— Ах, так, — проговорила Уйама. Витязь-девица кинула свой мяч в Нангату-богатыря, тот брякнулся оземь и чуть не испустил дух. Насилу придя в себя, пролепетал:

— Кинул я Дугуй Бэгэна в огнедышащее озеро, да проглотило его морское чудовище, Халын Кит-рыба, так что нет его в живых.

Уйама, разъярившись, снова пустила в тело орла иголку с напёрстком. Опять взмолился Нангата Дэги:

— Не губи меня, Уйама, витязь-девица, жив твой братец, живёт и ждёт тебя внутри чудовища: «Где же сестрица моя, Уйама, почему не приходит вызволять меня?» Эти слова его мучают меня, и поэтому решил убить тебя.

— Притворяющийся орлом, Нангата Дэги-богатырь, тотчас отвези меня к озеру, куда бросил моего брата, Дугуй Бэгэна, а в залог, что не обманешь, проглоти мой золотой мяч, — и с этими словами Уйама кинула его в пасть орлу и уселась на основании шеи. Гигантский орёл взлетел вверх.

— О, Уйама, когда стану нужен, позови, явлюсь по первому слову, — прокричал Ангаткан и, сверкнув, как молния, пропал с глаз.

Уйама, витязь-девица, верхом на орле прилетела к огнедышащему озеру и, кружа над огненными волнами, закричала: «О, божество огнедышащего озера, Халын Кит-рыба, покажись. Это я, Уйама, витязь-девица, прилетела на Нангате Дэги-богатыре, притворяющемся железным орлом, за своим братом Дугуй Бэгэном спасать его. Если ты по ошибке его проглотила, то прошу тебя, верни мне его.

Взбурлила огненная пучина, всплыла Халын Кит-рыба и заговорила:

— Я слышала о тебе, Уйама, девица-витязь, с золотыми, сверкающими на солнце латами, с волшебной иголкой с напёрстком и золотым мячом. Знала, что ты придёшь сюда за братом Дугуй Бэгэном, у которого стелющаяся походка, который идёт семимильными шагами так, что травинка не клонится, за белолицым, в белоснежной оленьей одежде, с красной ездовой упряжкой. Знай же, что без подарка я тебе его не верну.

Ещё она не закончила свою речь, при каждом слове полыхая огнём, как Уйама швырнула ей в пасть иголку с напёрстком со словами:

— На, возьми, хозяин великого озера, Халын Кит-рыба, не обессудь, что мал подарок. Не пожалеешь!

Чудовище проглотило «подарок» и отрыгнуло Дугуй Бэгэна. Уйама подхватила брата и, взлетев на вершину высокой скалы, опустила на зелёную траву, стала мыть, обтирать.

А тем временем иголка с напёрстком сделали своё дело, прошили вдоль и поперёк внутренности чудовища, так что оно от боли всё огнедышащее озеро взбаламутило. Огненные валы достигли небес, озеро чуть не выплеснулось из берегов, обгорело всё кругом, обуглилось.

Посмотрела вниз Уйама, ужаснулась, пожалела всё окружающее, а ещё больше несчастную Халын Кит-рыбу, отозвала иголку с напёрстком, тотчас успокоилось озеро, неподвижно застыло чудовище, а Дугуй Бэгэнэ, встав перед сестрой, сказал:

— О, сестрица Уйама, девица-витязь, выслушай меня, хоть и томился я в желудке чудовища, все новости о срединном мире доставляли мне маленькие рыбки. Узнал я о твоём рождении. Все надежды на свободу возлагал на тебя и дождался, наконец, светлого дня, знай же вот что: мне рассказали, по велению и хотению высших небожителей предназначен тебе мужем Ангаткан-богатырь стремительный, а рождённая раньше срока дочь Чурина и шаманки Уйуплан Сэгэй асаткан должна стать моей женой.

Уйама рассказала брату, что не одна спасала его, а именно Ангаткан стремительный помог ей взнуздать подлого Нангату Дэги, который коварно хотел убить её, затем всё-таки довёз сюда. А тем временем, Нангата Дэги выплюнул золотой мяч и потихоньку сбежал. Лишь когда подкатился золотой мяч к Уйаме, все опомнились и увидели, что врага и след простыл.

— Ах, злодей, — воскликнул, догадавшись о худшем, Дугуй Бэгэнэ, — он же за Сэгэй асаткан полетел.

И семимильными прыжками помчался за ним, а Уйама оседлала свой золотой мяч величиной с желудок сохатого и пустилась вслед.

Нангата Дэги подлетел к урасе Чурина, опустился на шесток и увидал, что за рукоделием сидят восемь красивых девушек. Одна из них заметила его и со словами: «Что за противный воронёнок подглядывает», — бросила в него ножницы. Нангата Дэги страшно обиделся, на лету перекусив ножницы, кинулся на девицу, подумав, что это и есть Сэгэй асаткан, та ловко увернулась и подставила вместо себя подушку. Нангата Дэги схватил подушку и собрался уже взлететь. Но человек в белоснежной одежде кинулся за ним. Началась страшная битва между богатырями. На третий день рассыпались ржавые железные оперения. Через четыре дня сломались стальные крылья. На шестой день согнулись и лопнули железные когти. Через семь дней Дугуй Бэгэнэ вырвал железный язык орла. А на девятый день хлынула чёрная кровь.

Нангата Дэги взмолился:

— Не губи меня, Дугуй Бэгэнэ, не оставляй сиротами жену и детей, век буду верным слугой.

Дугуй Бэгэнэ посмотрел на поверженного врага:

— Ну, ладно, Нангата Дэги-богатырь, если даёшь слово больше не пакостить, не обижать слабых, жалеть вдов и сирот, оставляю тебя в живых. Немного чести мне будет, если растопчу тебя, не велика слава, — с этими словами Дугуй Бэгэнэ поднял его с земли и отпустил на все четыре стороны. Тотчас настала звенящая тишина, засияло солнышко.

Дугуй Бэгэнэ, вернувшись в стойбище, зашёл в богатую урасу Чурина и трижды поклонился со словами:

— Я, Дугуй Бэгэнэ со стелющейся походкой, с семимильными шагами, в белоснежной оленьей одежде родившийся, с красной ездовой упряжкой, покорил обидевшего вас, отнявшего дочь кровожадного с тёмной душой, превращающего в железного орла Нангата