Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Я встал и тут же понял, что что-то не то… а когда меня отпустил друг, я шлепнулся сразу же в снег прямо лицом. Этот придурок стоит, ржет как лошадь, а я пытаюсь встать, но не выходит. Пришлось в него снежком запустить, чтобы он помог мне встать.
- Ты лучше про спуск расскажи. – Улыбнулся Исландия, доедая свой бифштекс.
- Так я только собрался! Значит, стою на склоне. Более опытные всякие трюки делают, а я как дурак пытаюсь съехать. Прыгать боюсь, снова упаду, а хоть как-то сдвинуться не выходит. Попросил друга подтолкнуть осторожно. Я не знаю, чем он думал, или просто глухой на оба уха, что не услышал слова «осторожно», но подтолкнул он так, что я свалился снова в снег и еще покатился по склону. Меня остановил только сугроб. А потом ходил со сломанной ногой месяц.
- Мне это напомнило мое первое катание на коньках. – Вспомнила момент из детства русская, сжимая руку финна под столом. – Я неуклюже перебирала ногами по льду, держась за бортик. А потом осмелела и решила покататься без помощи. Тогда жизнь преподнесла самый важный урок – никогда не спешить. Я упала на спину, отбив себе весь зад.
Братья ее парня тихо засмеялись, пока сам брюнет молча смотрел на нее. Она понравилась им с первого момента появления в их доме. Угостила сладким, подарила небольшую статуэтку Швеции, смогла поддержать с ними беседу, помочь с ужином. Он гордился россиянкой ровно столько же, сколько и ревновал. Она быстро смогла найти общий язык с его семьей, внести в их дом радостную и веселую атмосферу. Смотря на ее улыбку, Финляндия понимал – русоволосая полная его противоположность.
- Фин тоже много чудил в детстве. – Неожиданно сказал Норвегия. – Он очень любил, да и любит, всех животных. Таскал каждого. Один раз принес домой раненую чайку, так она всех нас искусала за пальцы, а его за нос! Я сейчас фотографии покажу!
- Norja, ei kuvia!* – внезапно рыкнул финн, заставив всех вздрогнуть.
Последнее чего ему хотелось, так это чтобы девушка увидела его лицо на фотографиях. Он давно желал выбросить альбом или сжечь его к чертям в камине, однако братья не позволяли. Память на века.
- Да, будет тебе. Все же свои. Это тем более лишь фотографии. – Попытался Дания успокоить брюнета.
-Нет! Я против!
- Фин, успокойся. Ничего страшного не произойдет. – Подошел к нему швед. – Мы просто покажем ей твое детство. Тем более ты в прошлом и сейчас совершенно разные.
- Ладно вам, мальчики… - заволновалась Россия, впервые видя ярость ее возлюбленного. – В другой раз посмотрим.
- Нет! Не в этот, и ни в какой более! Я не собираюсь тебе показывать фотографии, никогда! И чтобы вы даже не смели ей тайно что-то доставать!
Финляндия настолько раскричался, что совершенно забыл о присутствующих. Если она увидит его лицо, то сразу же решит разорвать все с ним отношения. Посчитает его уродом. Однако стоило на мгновение обратить на нее взгляд, как сердце тут же сжалось, а кровь отлила от лица финна. В ее глазах было столько боли и обиды, что казалось, она вот-вот заплачет. Не подумав о том, что он говорит, ему удалось расстроить сказанным свою вторую половинку.
- Я… я думаю, мне пора. – Спешно встала из-за стола русская. – Спасибо, за… за ужин. Провожать не надо…
- Россия, подожди. – Поднялся со стула брюнет.
- Все нормально, мне, правда, надо идти. – Сказала себе под нос та, и быстро зашагала в коридор.
Как быстро их встреча превратилась в катастрофу. Сегодняшний ужин должен был быть самым лучшим для россиянки, а в итоге она хлопнула входной дверью перед его носом и поспешила на остановку. Ему стоило волноваться не за свою внешность, а за их отношения.
- Bra gjort, broder.* Красиво наорал на нее. – Недовольно произнес швед, скрестив руки на груди. – Сколько это продолжаться будет?
- Это ваша вина. – Холодно произнес тот. – Вы знаете, как я ненавижу фотографии и свою внешность, и все равно уперто хотели всунуть ей эти проклятые бумажки.
- Потому что мы хотели показать тебе, что она не отвернется от тебя! – воскликнул норвежец, подойдя поближе к Финляндии. – Россия с тобой не из-за внешности! Да эта маска уродская страшнее всего на свете! Хватит думать, что все вокруг считают тебя страшным и повзрослей наконец-то!
- Будь хоть немного увереннее в себе, Фин. – Положил датчанин руку на его плечо и указал на дверь. – Тебе надо пойти за ней. А то упустишь свой последний шанс на счастье. Не бойся быть более открытым, ведь ты уже не мальчик.
***
Спрятавшись от проливного летнего дождя под крышей остановки, русоволосая торопливо нажимала мокрыми пальцами по экрану телефона, пытаясь вызвать такси и поехать до ближайшей гостиницы.
Внутри все болело и горело, ее распирало ощущение одиночества. Нежный и добрый финн никогда не кричал на нее, никогда не говорил настолько грубых слов. Словно это и не он вовсе. Девушка ведь отказалась смотреть фотографии, да и к тому же, что в них такого? Словно от его взгляда без маски она обратится в камень. Или все же Украина прав… Она не для него…
Ни одно такси не хотело ехать в такую погоду. Да Россия бы даже свою собаку не выпустила под этот ливень. Придется ей стоять и трястись от холода в мокром летнем платье, пока не утихнет хоть немного проклятый дождь. Сегодня русской впервые так не везет…
Сев на лавочку и обхватив себя руками, она услышала, как кто-то также решил спрятаться от дождя под крышей, но взгляда так и не подняла. Не до этого ей сейчас. Ее угнетают мысли о возлюбленном, а смотреть на своего товарища по несчастью не было даже мыслей. Но все же ей пришлось обратить на незнакомца внимание, когда на ее плечах оказалась чья-то кофта. Лишь запах одеколона говорил девушке, кто сейчас стоит возле нее.
- Прости…
Брюнет тоже весь вымок до нитки, последовав за россиянкой под сильным ливнем без зонта. Однако сейчас ей было на это все равно. Он совсем
