Сабрина встревожилась – эта непонятная химическая реакция началась снова. Она видела, как потемнели оливково-зеленые глаза Круза.

Она постаралась собраться с мыслями.

– Для чего тебе нужен мой отец?

– Думается, у него есть то, что принадлежит мне. Я хочу это получить.

Круз смотрел на великолепный бриллиантовый кулон, висевший на шее Сабрины. «Эстрела вермелья» – «Алая звезда» – был одним из самых крупных красных бриллиантов, когда-либо найденных в Бразилии. Алмазы могут быть различных цветов, но самыми редкими являются красные. Когда его отец нашел этот камень, необработанный и неотшлифованный, трудно было предположить, что он стоит целое состояние.

Увидев Сабрину, Круз думал только о ней и не сразу заметил кулон. Ее рубиново-красное платье было подобрано в тон бриллианту, лежавшему в ложбинке между грудями. Шелк облегал каждую выпуклость и впадинку ее стройной фигуры, а в боковом разрезе юбки мелькала длинная стройная нога.

Платье было откровенно сексуальным. Сабрина, со своими пепельными волосами, блестящими волнами спадающими на плечи, воплощала в себе живую фантазию каждого мужчины, в чьих жилах течет горячая кровь. В то же время она была элегантна, ее утонченность ощущалась в каждом движении. Аристократическое происхождение не скроешь.

Ревность затуманила мозг Круза. Для кого Сабрина оделась как роковая женщина? Он посмотрел на ее левую руку, на безымянном пальце которой не было обручального кольца. Что ж, возможно, она не замужем. Разве это что-то меняет? Наверняка она надела это платье, чтобы произвести впечатление на любовника. Перед его глазами возник образ Сабрины в объятиях мужчины. Почему, черт подери, эта картина заставляет его кровь кипеть?

Да, он был ее первым любовником, но вряд ли последним. У нее было тело богини и чувственный рот, который так и просил, чтобы его целовали. На губы Сабрины был нанесен алый блеск, подчеркивающий их безукоризненную форму, а из-за теней на веках ее глаза казались не серыми, а дымчатыми.

Круз извлек из глубин памяти образ невинной девушки, которую он знал десять лет назад. Сабрина была необыкновенно хорошенькой. Она превратилась в ослепительно красивую женщину, осознающую свою силу.

Для него ничего не изменилось. Он не видел ее десять лет, но хватило одного взгляда, чтобы понять: еще никогда он не желал женщину с такой силой, с какой он желал Сабрину Бэнкрофт. Только мысленно назвав ее фамилию, Круз вспомнил и о причине своего приезда в Эверслей и о ненависти к графу.

Он протянул руку и коснулся бриллианта. Драгоценный камень был тверд и холоден, как и его ярость. Круз не забыл, в какое возбуждение пришел Витор, найдя столь редкий камень.

«Вполне возможно, в той части рудника, где я нашел его, есть и другие красные алмазы. Граф Бэнкрофт обещал мне процент от стоимости».

«Не ходи, папа, – умолял его Круз. – Это опасно. Кое-кто из горняков говорит, что опоры в том месте недостаточны крепки».

Но отец его не слушал.

К тому же граф поддержал Витора.

Круз отдернул руку:

– Красный цвет самый подходящий для бриллианта, испачканного кровью моего отца.

По спине Сабрины пробежал холодок. Она не могла объяснить, почему ей не нравилась «Алая звезда», хотя и восхищалась безупречной красотой бриллианта. Сегодня она надела кулон только потому, что хозяйка Эверслей-Холл должна соответствовать великолепию дома. Правда, если не произойдет чудо, поместье придется продать.

В словах Круза она не увидела никакого смысла.

– Какое отношение к «Алой звезде» имеет твой отец?

– Он нашел алмаз, и ему принадлежала часть его стоимости. Но он умер до того, как получил причитающийся процент. Мой отец погиб, выполняя для твоего отца всю грязную работу, – не скрывая горечи, сказал Круз. – Граф Бэнкрофт послал его в шахту на поиски других красных алмазов. Руки твоего отца запачканы кровью Витора. Я приехал сюда, чтобы потребовать компенсацию за смерть моего отца.

– Уезжай, я настаиваю.

Сабрина наконец высвободилась, обошла стол и встала напротив Круза, тяжело дыша и пытаясь вернуть самоконтроль.

– Как ты посмел явиться сюда без приглашения и выдвигать нелепые обвинения против моего отца. Его нет, и он не может их опровергнуть.

– Будь он здесь, не смог бы ничего опровергнуть.

Круз приветствовал овладевший им гнев, который позволил ему отвлечься от одного неприятного факта. Когда Сабрина метнулась прочь, ее груди коснулись его груди, и тело Круза отреагировало на эту близость с унизительной предсказуемостью. Его взгляд опустился на глубокое декольте ее платья. Крузу было видно, как быстро вздымается и опускается ее грудь. Он сразу представил Сабрину обнаженной, вспомнил эротичный контраст ее молочно-белого тела и его бронзовой кожи, услышал ее негромкие всхлипы, когда она терялась в вихре наслаждения.

Проклятье! Круз расстался со своей последней любовницей два месяца назад. Похоже, он слишком долго обходился без секса. Или дело в том, что он снова увидел Сабрину? Круз поспешил отбросить эту слегка тревожащую мысль и напомнил себе, что единственная цель его поездки в Англию – карта заброшенного рудника. Но в мозгу его билось только одно желание: прижать Сабрину к столу, задрать ее платье, обнажив шелковистые бедра, чтобы…

Неимоверным усилием воли Круз обуздал взбунтовавшееся воображение, однако подчинить себе вышедшее из повиновения тело было не так-то легко.

– Я не знала, что твой отец умер, – сказала Сабрина и, поколебавшись, добавила: – Мне жаль. Я знаю, как ты его любил. Но я не верю, что мой отец виноват в его смерти.

– После того как мой отец нашел «Эстрела вермелья», граф послал его туда, где работать было небезопасно. – Круз стиснул челюсти. – Не притворяйся, что ты не знала. Бэнкрофт должен был рассказать тебе о несчастном случае, пусть даже и не признав свою вину.

– Отец мне ничего не говорил. – Сабрина пожала плечами. – Мы никогда не были особенно близки. Я выросла в Эверслей-Холл. Отец унаследовал землю и рудник в Бразилии от дяди и подолгу жил там. Я приехала к нему, когда мне исполнилось восемнадцать лет. Тогда же я познакомилась с тобой. Но после моего возвращения в Англию мы с ним редко виделись.

Сабрина опустила глаза и прикусила губу, вспоминая тот период своей жизни, когда она пряталась в поместье, как раненое животное. Рядом не было никого, с кем она могла бы поговорить о своей потере. Четырьмя годами раньше ее мать бросила графа Бэнкрофта и детей ради любовника. Уже тогда Сабрина получила хороший урок: не верить никому и полагаться только на себя.

Забеременев от Круза, она сказала об этом отцу. Он никак не отреагировал. А когда Сабрина потеряла ребенка, граф заметил лишь, что она приняла верное решение вернуться в Англию и поступить в университет.

Впрочем, вдруг вспомнила она, тем же летом граф неожиданно приехал в Эверслей-Холл. Он пребывал в странном настроении и был молчаливее, чем обычно. Отец заявил, что собирается продать рудник. При этом он ни слова не сказал ни о несчастном случае с Витором Дельгадо, ни о Крузе, а Сабрина не могла переступить через свою гордость, чтобы спросить о них.