ухом к собеседнице, была глуховата на левое. Вторая же скорее женщина в годах: морщины ещё не полностью овладели её лицом, седина пряталась под слоем краски, да и в поведении она была более живой, более бодрой. Обе были одеты бедно: грубый прочный материал, цвета тёмные и блёклые.

За столик вернулся Афоня, на его подносе было две металлических миски с овсяной кашей, несколько ломтей хлеба, два стакана компота и столовые ложки.

— Ну как тебе тут?

— Неплохо, я раньше и о месте-то таком не знал.

— Я пока дома не лишился, тоже такими местами не интересовался.

Завтрак уже обещал пройти в тишине, но её нарушила женщина, вошедшая в столовую и подсевшая рядом. Она была темноволосая, лет тридцати, одета по-деловому.

— Здравствуйте, меня зовут Светлана. Вы здесь в первый раз?

— Я уже бывал, а молодой в первый раз.

— Давайте расскажу подробнее. Мы помогаем людям в тяжёлой жизненной ситуации. Помогаем с документами, с пропитанием, у нас можно помыться, обратиться к доктору. Ещё у нас можно временно пожить, но для этого два условия: всегда быть в трезвом состоянии и работать.

Эта информация Виталика явно обрадовала.

— Я, наверное, обратился бы к вам насчёт проживания.

— Поторопитесь, мест осталось совсем немного. Почему бы не начать с сегодняшнего дня? На поиск работы дадим неделю. Давайте я вас запишу, продиктуйте свои данные, и мне нужно вас сфотографировать.

Виталик обещал заселиться уже вечером. Бродяги доели и отправились в заброшку.

— Афоня, а почему вы тоже сюда не заселитесь?

— Условия не нравятся. А вообще, мы иной раз и едим получше, тут всё держится-то на пожертвованиях.

Виталик забрал свою сумку и обещал увидеться завтра, на стройке. Афоня пожелал товарищу удачи, сказав, что пойдёт искать Рыжего.

***

В коридоре ночлежки Виталик снова повстречался со Светланой.

— О, вы уже пришли?

— Да, я только забрал свои вещи.

— Замечательно, давайте проведу небольшую экскурсию. Кабинет врача и столовую вы уже видели.

Работница ночлежки показала туалет, душевую, кабинет, где раз в неделю бывает юрист, и ещё два помещения. Сначала они зашли в спальню. Это была продолговатая узкая комната, заполненная, до отказа, кроватями. Десять низких кроватей, с тумбочками у каждой, были накрыты коричневыми покрывалами. Виталику показали его место, которое оказалось шестым от входа, и он водрузил туда свою музыкальную сумку. Потом они посетили комнату отдыха. Это было достаточно большое помещение, уступающее в размерах только столовой. Там стояло несколько шкафов с книгами, висел тонкий телевизор, напротив стояли диваны и кресла, а у окна, на небольшом столе, располагался компьютер. Всё показав и рассказав, Светлана пожелала Виталику хорошо провести время и ушла заниматься своими делами.

Виталик, наконец, выдохнул. Насчёт переезда в ночлежку и раздумывать было нечего. Вообще, странно, почему бродяги сразу о ней не рассказали. Он ощущал себя так, словно вернулся из длинного путешествия. Сходил в душ, постирался и прилёг отдохнуть. Взял с полки какую-то книжку и валялся с ней на диване, ощущая, в полной мере, домашний уют.

К вечеру в ночлежку стали возвращаться постояльцы. Первым в комнату вошёл весёлый полный мужичок лет сорока. Он подошёл к новичку и протянул руку.

— Толик.

— Виталик.

— Такой молодой, какими судьбами сюда?

— Если коротко, то отец из квартиры притон сделал. А ты?

— А я женился удачно.

— Это как?

— Имущество всё на жену записал, а она налево пошла. Всё забрала. Новое, говорит, заработаешь. А меня, как назло, ещё и с работы выперли. Вот и гол как сокол.

Толик вальнулся в кресло и включил телевизор. За ним в течение часа подтянулись и все остальные жильцы. Не считая Виталика, их всего собралось пять человек. Пришли ещё три женщины и один мужчина. Это были дамы, которых Виталик видел в столовой, с ними длиннобородый дедушка и женщина среднего возраста. Все трезвые, чистые, опрятные. Встретив таких на улице, и не подумаешь, что бездомные, даже в толпе не заметишь. Приветливые добрые люди. Они знакомились с Виталиком, расспрашивая о нём и рассказывая о себе. Так странно было слышать, по каким причинам они остались без крова. Жертвы обмана, брошенные инвалиды, те, кто остался без документов, те, кого по различным причинам просто не берут на работу. Участники каких-то страшно смешных случайностей, которых не должно происходить. Случайностей, от которых никто не застрахован.

Тоже бездомные, тоже бродяги. Только руки не опускают. Стараются, строят планы, мечтают, что-то делают. Спят на кроватях, кушают свежую еду.

А почему бродяги из заброшки так не могут? Неужели только алкотестер на входе их останавливает? Наверное, и он тоже, но ведь, на самом деле, им просто нравится. Нравится ни перед кем и ни за что не отвечать, жить каждый день как последний. А если нет? Во всяком случае, они уже не представляют, что может быть по-другому.

***

На следующее утро Виталик встретил Афоню и Сиплого по пути на работу.

— Мужики, никаких проблем, что я ушёл?

— Да нет, ты чего. Наоборот, как я сказал, что ты устроился, так все только обрадовались. Ты молодой, тебе с нами терять нечего.

Воздух в то утро был свежим и чистым, шагалось очень легко, вскоре они зашли за уже знакомые ворота. Недалеко от входа стоял прораб.

— Здорово, мужички. Значит отвезу вас сейчас на другой объект, с мастером познакомлю, а дальше все вопросы уже к нему. Запрыгивайте в машину, через пять минут поедем.

Он указал пальцем на старенькую жёлтую Газель, с засохшим слоем грязи по периметру, потрёпанную. Они залезли в салон, закрыв за собой дверь с очень сильным хлопком — иначе она закрываться отказывалась. Прораб скоро подошёл, держа в руках большой отбойный молоток. Он открыл дверь в салон и закинул инструмент под одно из кресел.

— Вы тут попридержите, чтоб по ногам не прилетело.

Он хлопнул дверью, сел на водительское, и они поехали.

— Мужики, раньше на стройке работали?

— Да, бывало.

— Ну, добро, быстро вольётесь. Едем, кстати, за город, но не далеко, пятнадцать минут всего. С утра можете на то же место приходить, я вас буду возить.

Сергей был очень импульсивным человеком, и у него, как и у всех начальников на стройке, шалили нервишки. Едва тронувшись с места, он моментально подкурил сигарету и задымил ей в открытое окно. Педаль газа почти всегда была вжата в пол, а если на дороге становилось хоть немного свободнее, он обгонял машины, словно болиды на формуле 1. Тут же кто-то позвонил, видно, сообщив не лучшую новость. И вот на приличной скорости, держа в руке