подуть – пациенту становится легче. Он отвлекается от боли.

– Пациенту?

Пауза. Она смотрела на меня молча. Как будто не понимая в чем состоит вопрос.

– А, да. Ты же не знаешь. Я – хирург. Общая практика.

– То есть ты режешь людей, обрабатываешь их раны йодом и дуешь на них? Даже если человек в реанимации?

Марта рассмеялась. Смех раскатистый, глубокий, обволакивающий, чарующий.

– Да, Кит, всем подряд. Поэтому у меня были самые высокие рейтинги среди категории шестьдесят плюс и многие старички с паховыми грыжами стремились попасть именно ко мне.

Она смеялась своей же шутке. Я сидел всё с тем же недоумением. Но теперь ещё и криво ухмылялся.

– Ты хотел меня довезти, если правильно помню? Можем уже отправляться, а то становится прохладно стоять в лесу с мокрой головой.

Я убрал её велосипед в багажник, хотя искренне хотел оставить эту железку здесь.

– А как ты думала ехать с мокрой головой на велосипеде домой?

– Ну, я не предполагала, что доберусь до озера так легко и действительно смогу искупаться.

– На тебе же был купальник и полотенце в руках?

– Признаюсь. Надежда теплилась в моем сердце всё это время.

Я сел за руль, Марта стояла у открытой двери пассажирского кресла.

– Что ещё? Нужно исключительно особое приглашение для того, чтобы ты села наконец?

– Такое дело: шорты намокли и боюсь, что намочу твоё сидение. – Опять мгновенное преображение из языкастой девицы в робкую девчушку.

– Ничего страшного. Во-первых могу включить подогрев сидения, а во-вторых у меня есть сухое полотенце. Я вожу с собой кое-какие вещи для тренировки.

– И мне можно сесть на твоё полотенце?

– Не понимаю сути вопроса. Тебя смущает, что это полотенце моё или то, что я им пользовался? Или то, что оно будет использовано по назначению и начнёт впитывать?

Я повернулся назад, достал из сумки полотенце и накрыл им пассажирское сидение. Сделал приглашающий жест:

– Теперь мы можем ехать?

Марта села на место, пристегнулась и мы, наконец, поехали домой.

– А что ты имел ввиду, когда сказал, что пользовался этим полотенцем?

– Опять же, полотенце выполняло свою прямую функцию: впитывало.

– А во время тренировки или после душа?

– Марта, чего ты от меня хочешь? Узнать будет ли твоя задница пахнуть потом чужого мужика или мыльной свежестью?

– Наверное.

– Не буду отвечать на этот вопрос сейчас, это будет твоим сюрпризом «на потом».

Мы оба замолчали. Я сделал музыку громче. Играли The Black Keys, альбом 2010 года. Я барабанил пальцами в такт мелодии, смотрел на дорогу. В открытое окно влетал мягкий ветерок. Марта тихо подпевала песням, я искоса следил за ней. До чего странная девушка. Таких как она полно: миленькие, стройные, улыбчивые. Вот только Марта была словно омут. Её огромные глубокие глаза, манящий смех, задиристая и одновременно игривая манера общения оказали на меня почти мистическое действие. И вот сейчас, в данный момент, я почувствовал себя умиротворенным. Сердечное беспокойство, которое не давало мне заснуть и терзало – отступило. Я знал, что легко засну дома. Вот только прощаться с Мартой совсем не хотелось.

– В какой больнице у тебя практика?

– Я сейчас не практикую.

– Почему?

– У меня академический отпуск.

– Почему?

– На сегодня достаточно драмы, не так ли? Давай отложим терапию на следующий раз. Тем более мы почти приехали.

– Как скажешь.

Мы действительно заехали в наш квартал и подъезжали к дому Марты. Я вышел из машины и достал своего железного обидчика.

– Спасибо, что не самый меткий, сосед, и за то, что подвез опять.

– Обращайся.

– Без камня обойдемся в следующий раз, ладно?

– Как скажешь.

– Я взяла твоё полотенце, постираю и верну, хорошо?

– Признайся, это в качестве сувенира?

– Да, вдруг запах шорт не будет таким сильным и однозначным.

Она улыбнулась и пошла к дому. Я стоял у машины и ждал, когда она зайдет в дом. Марта на пороге повернулась и помахала мне рукой на прощание. Я помахал в ответ.

4.

После той ночи прошло время. То она, то я выпадали из жизни друг друга. Как это возможно? Если живёшь в паре шагов друг от друга. Всё возможно. Некоторые люди, живущие в многоквартирных домах, годами не знают о существовании своих соседей. Только периодически встречаются на лестничном пролёте и то, никто не знает имён друг друга. Правда, не зная имён, соседи знают много фактов о личной жизни за стеной, зачастую благодаря дешевизне строительных материалов. Эдакие безмолвные наблюдатели безымянной жизни.

Нас разделяли стены из бетона, пенаблока, железные стропила и километры чужой, чуждой жизни.

Но мне казалось, что нам могло быть хорошо вместе, мы бы понимали друг друга без слов. Я продолжал бегать по ночам, Марта сидела на веранде. Я махал ей, она махала в ответ. Каждый продолжал заниматься своим делом. От родителей я узнал, что Марта взяла академический отпуск и вместе с родителями переехала в наш район. Отец Марты несколько раз за последний год переносил инсульт, ему требовалось сменить не только место работы, но и жительства. Поэтому семья переехала в другой город. Выбрали спокойный район и начали новую жизнь. Мать Марты занималась онлайн продажами, она готова была уделять семье столько времени сколько нужно. Несчастье Николы стало очередным витком для развития семьи. Никто из них не был подавлен, огорчен или пессимистически настроен. Почти всё время семья проводила вместе, словно старалась догнать ушедшие годы. Возможно, они хотели оставить как можно больше совместных воспоминаний. Кто знает. Так глубоко моя мама не вдавалась в подробности.

Только по ночам Марта могла выйти на улицу и отдать все свои переживания ночи. Она сидела на крыльце, крохотная, закутанная в вязаный плед и смотрела в звездное небо. Такой я застал Марту.

Середина июля. Весь день стояла невыносимая жара. На улице было тихо и безлюдно, только проезжающие машины могли разрезать тягучий летний воздух. К вечеру поднялся прохладный ветерок, который принес облегчение в дыхание улицы. Люди вышли из кондиционированных помещений и весело заструились по домам. Я же решил, что хорошо было бы съездить к озеру. Подумал зайти за Мартой и спросить не составит ли она мне компанию. Меня отвлекли звонками поставщики и, как только я смог освободиться, за окном уже было темно. Я вышел из дома, прошел пару домов вниз по улице, открыл низкую дверцу и прошел прямо к дому, зная, что она будет на крыльце.

– Привет, Марта.

– Привет, сосед. Сегодня без пробежки?

– Решил сменить вид досуга: поедешь на озеро со мной?

– А ты возьмешь камни?