class="p1">Сжимаю руки, а ноготки впиваются в ладони. Одинокая слеза скатилась по щеке и упала на блузку. Слезинка — предательница. Но боль в руках привела в чувства. Мне нужно жить здесь и сейчас. Это в прошлом я сделала сомнительный выбор. Это в будущем меня ждет успех модели. А здесь и сейчас мне нужно собраться.

Чтобы оправдать прошлый поступок.

Чтобы будущее сбылось.

Здесь и сейчас. Внимание только на это.

Глава 3

Вдох-выдох…

Первая пробная съемка для всех. Мы сами выбираем из предложенного наряд. Сами направляем визажиста и парикмахера. Эта съемка — знакомство с нашим нутром. Таким образом кураторы узнают нас по нашему выбору.

И это волнительно. Потому что моя вялость и бледность не помощник в этом деле.

Я выбрала серый скучный наряд.

Он висел забытый на вешалке. В глубине. Скрытый за яркими нарядами, которые расхватали девчонки. Словно это была еда. А они голодающий дети из бедных районов.

Ткань мягкая и удивительно податливая в моих руках. Я притянула вешалку к себе и посмотрела в зеркало.

Бледные впалые щеки. Тусклые глаза. Опущенные уголки губ.

Я не сверкаю. И если я одену яркую кричащую вещь. Она подавит меня. Мне нельзя этого делать. Надо выходить из ситуации, какой бы она не была. Как бы я сама себя не загнала в эту яму.

Отхожу от толпы визжащих девчонок и оказываюсь в скрытом ширмой углу. Кроме меня тут находилась еще одна девушка.

Знакомая блондинка с королевской внешностью. Она примеряет наряды в тишине и не вмешивается в разговоры девчонок. Которые в основном пищат и вопят на разных тональностях.

Мы переглянулись. Она узнала меня. А я узнала ее. Но я не помню ее имени. Как и она возможно не помнит моего. Но мы слабо кивнули друг другу и отвернулись. Нам обеим нужно готовиться.

Мое серое платье кажется таким скучным на вешалке. И только когда я его примеряю, понимаю как ошибалась на его счет. Он не скучный. Он элегантный и строгий. Но в то же время сексуально подчеркивающий бедра и грудь. И если бы у меня не было женственных выпуклостей, то наряд действительно стал скучным.

— Вот черт, — пробормотала я.

Пока на меня никто не смотрит, прохожу к свободному визажисту и парикмахеру. В двух словах объясняю концепцию своего образа и сажусь на кресло. Рядом со мной висит мое серое платье.

Во мне должен давно бурлить энтузиазм или хотя бы адреналин. Я ведь на конкурсе.

Но через зеркало вижу, что пока ничего не изменилось. Я по-прежнему тусклая и бледная. И я не понимаю, что нужно сделать, чтобы наконец мое сознание взбодрилось.

Я ведь выбрала. Я сделала выбор. Да, он полностью не охватывает список моих желаний. Да, я оставила свою любовь в другом городе.

Но ведь если бы я осталась, то тоже бы грустила. Сначала незаметно, но потом… Все бы переросло в обиду на любимого.

Поэтому я поступила правильно.

Снова сижу и убеждаю себя.

Как мне это надоело. Почему постоянно мне приходится заниматься рефлексией. Как хорошо тем, кто действует и не парится о содеянном. Интересно, во мне говорит совесть или вина? Или в этом разницы нет.

Шум и крики приблизились к зеркальным столикам. Девушки выбрали свои наряды и приближались к визажистам.

— Слушай, — брюнетка подошла к низенькой и полненькой мастеру визажа и ткнув пальцем в меня произнесла. — Хочу также, но ярче.

— Как также, — сомневается мастер, разглядывая меня и ее. — У вас же разные цветотипы внешности. Тебе больше подойдет…

— Ты думаешь я не знаю, что мне подойдет? — самоуверенно проговорила брюнетка, и гордо выпятила грудь. — Хочу также.

Она села на соседнее место и нагло улыбнулась мне. Потом ее взгляд скосился на мое платье и в них промелькнуло презрение.

— Ты в этом будешь показывать себя перед кураторами?

Спросила и тут же отвернулась. Она не ждала ответа. А я не собиралась отвечать.

К счастью, девушка потеряла ко мне интерес. Мне оставалось только прикрыть глаза и расслабиться. Для меня первая часть конкурса самая простая. Прошлый год я работала вместе со своей подругой. Мастером визажа Ариной. Я снималась на фотосессиях, а она готовила мою внешность. И хоть весь образ я готовила сама. Но именно Арина корректировала его при необходимости. Благодаря этому опыту, я многому научилась.

За это время я поняла, что мне подходит, а что нет. Где можно использовать свои плюсы, а где усовершенствовать свои минусы.

Придумать образ и объяснить его мастерам я смогла. Но ведь нужно еще создать коммуникацию с другими претендентками. Или можно прослыть необщительной стервой. И вести разговоры с одной Мариной. Тогда о друзьях мне можно будет только мечтать.

— Ксюш, я сейчас принесу лак и одно украшение. Оно тебе идеально подойдет.

Приоткрываю один глаз, чтобы заметить, как мой мастер Олег бежит в сторону подсобок. А украшение они не обязаны приносить нам. Помочь захотел.

Замечаю дополнительное движение слева. Со стороны брюнетки. Она отослала куда-то полненькую девушку мастера, а сама она нагнулась, чтобы прикоснуться к чемоданчику с косметикой.

Почему-то ее действия кажутся незаконными. Глаза держу приоткрытыми, но со стороны они кажутся закрытыми. Я наблюдаю за действиями брюнетки через зеркало. А девушка воровато оглянулась на меня, но с облегчением выдохнула. И снова потянулась к чемоданчику. Она достала светлую пудру, и … в этот момент Олег перекрывает вид.

— Ну все, Ксюш, держи.

Он протянул кулон на длинной цепочке. Кажется с виду очень простым и аккуратным с темно-зеленым камнем на золотистой цепочке. Чем-то внешне напоминает мое кольцо, которое лежит у меня в апартаментах.

— Я думаю тебе подойдет.

Касаюсь и тут же отдергиваю. Поднимаю взгляд на парня и уточняю.

— А это точно мне можно взять? Может запрещено, а ты не знаешь?

— Мне Ануш разрешила, — объясняет он и кивает в сторону.

Оглядываюсь и замечаю куратора. Темноволосая с чуть смуглой кожей. Она кому-то указывает направление, и ребята устанавливают фотозону. Они запинаются и чуть не сносят один осветитель. Ануш замерла. Она поджала губы, а глаза сощурила. Она не сказала ни слова. Но парни запаниковали. Они как можно скорее исправили свои ошибки и испарились.

— Их скорей всего уволят, — заметил Олег.

Мда, видимо слухи про Ануш имеет реальную почву распространения.

— Берешь кулон?

Поворачиваюсь к мастеру и понимаю одно. Если ему разрешила Ануш, никто не оспорит мой образ. Но также он бы не рискнул прикрываться этим именем, если бы собрался меня обмануть.

— Конечно, — забираю