дождался, когда загорится зеленый индикатор и только после этого набрал на своем личном видеофоне номер Мартина Миллера. Именно он сейчас руководил всеми мероприятиями со стороны полиции по обеспечению безопасности предстоящего открытия Статуи Новой Свободы.

- Привет Мартин, - Гонсалес непроизвольно улыбнулся. Он рад был видеть старого друга, - я включил глушилку, звонок по безопасному каналу. Ты уже слышал – Харрис получил ранение.

- Привет Даниэль, - Мартин тоже улыбнулся, но улыбка у него получилась натянутой, - я понял тебя, глушилку тоже включил. Про Харриса узнал только что. Что будем делать, может отменить операцию? Перенесем на более удобный случай.

- Сам понимаешь Мартин, удобный случай может подвернуться очень не скоро, - Гонсалес также натянуто улыбнулся, - вместо Харриса я направлю к тебе его напарника, Майкла Коллинза. Парень сообразительный, восемь классов окончил. Я его проинструктировал, он найдет тебя, как только к вам доберется.

- Восемь классов? И работает в полиции? – Мартин откровенно удивился, - с таким образованием он может оператором на автоматических фабриках работать. Где ты его нашел?

- Потом расскажу, - Гонсалес уже валился с ног, глаза слипались. Ему до изнеможения хотелось прикорнуть хотя бы пару часов, но с Мартином нужно было обязательно переговорить.

- Скажи Гонсалес, этот твой Майкл – он в курсе всех событий, ты ему все рассказал?

- Нет, он будет работать «втемную».

- Так, - Мартин отхлебнул кофе и пристально посмотрел на Гонсалеса, - уже становится интересно. Ты представляешь, каких дел он может наворотить?

- Поэтому и звоню тебе. Давай подумаем, как минимизировать возможные негативные последствия.

- Будем импровизировать, Даниэль, как в старые добрые времена, - Мартин покрутил пальцами у своего виска, - я сам лично усиленно его проинструктирую.

- Для этого тебе и звоню, Мартин. Это правильное решение, но я тебя прошу – не сотри ему память полностью. Майкл – хороший парень, он может нам еще пригодиться.

- Не переживай, ты же меня знаешь.

- Знаю, поэтому и предупреждаю. И еще просьба – выдай ему самый лучший, самый надежный бронежилет.

- Тут без вариантов, старина. Всем участникам оцепления выдадут бронированные комплексы последнего поколения «Защитник 5». Это целый скафандр, надежней не найти. Хотя есть у меня одна мыслишка, так и быть, добавлю ему ленточку на пояс.

- Отлично, Мартин. Если что - я всегда на связи.

***

Президентский номер в самом престижном отеле Нью-Йорка поражал своей напыщенностью, показным богатством и, в тоже время удивлял своей безвкусицей, выражавшейся в довольно неуспешной попытке совместить современное искусство и винтажную отделку номера. Все три комнаты были заставлены мебелью из натуральных пород черного и красного дерева, блистали позолотой дверных ручек, настенных светильников, люстр на потолке, столов, стульев и дорогих напольных зеркал. На стенах, в позолоченных рамах, висели массивные картины выдающихся мастеров 20-го века. В то же время, в это многообразие роскоши и богатства, дизайнеры отеля нелепым образом пытались вклинить шедевры современного искусства. Огромный черный мужской фаллос, два метра высотой, с взбирающимися по нему миниатюрными, обнаженными, белыми женскими фигурками, украшал одну из комнат. В другой комнате – не большой фонтанчик, установленный на широкойтумбе, был выполнен в виде женской вагины. В третьей комнате - настольная лампа представляла собой обнаженного транссексуала, с эррогированым пенисом. Чтобы включить свет, нужно было нажать на мужской орган, а если выключить – дотронуться до обнаженной женской груди.

Холодильник в номере был заполнен прохладительными напитками - виски, текилой и другим элитным алкоголем. В отдельной нише, в шкафу, в дорогих шкатулочках, аккуратно уложены слабые наркотики и необходимые принадлежности для их использования.

Министру социальной поддержки Соединенных Штатов Америки, Оливер-Ванесса-Френсис-Элизабэт, сегодня ночью не спалось. Во время перелета из Вашингтона, ему удалось немного вздремнуть, но это не исправило положения. Все тело ныло и зудело, глаза слипались, зад надсадно болел, да к тому же еще и тошнило.

- Страсть к здоровенным, атлетически сложенным мужчинам, меня когда-нибудь погубит, - подумал министр, с наслаждением вспоминая прошедшую ночь, - а ведь надо хотя бы пробежать глазами речь, которую завтра он будет произносить на открытии Статуи Новой Свободы.

Вчера министр был на оргии, устроенную Господином Президентом, по случаю успешно проведенной очередной операции по омоложению. Оливер перебрал с галлюциногенами и другими легкими наркотиками, кажется, даже героином побаловался, но этот момент он уже плохо помнит. Хорошо хоть тяжелые наркотики не стал принимать. Господин Президент так набрался на элитной вечеринке, что уже к трем часам ночи двух слов связать не смог.

- Надо опять делать операцию по замене внутренностей, и чем быстрее, тем лучше, - подумал министр, с блаженством делая глотки газированной холодной воды, - поменять все органы: печень, почки, пищеварительную систему, легкие. Быстро, однако, он измотал свое тело после очередного омоложения, даже года не прошло. Его доктор сказал, что сейчас материал (так он называл донорские органы) пошел второсортный. Доноров со здоровыми органами становилось с каждым годом все меньше. Многие страдали врожденными болезнями печени и почек, слабый кишечник был у каждого второго, а хорошие легкие вообще очень трудно найти. Если так и дальше пойдет, операцию по омоложению нужно будет ждать несколько лет, а это значит следить за своим здоровьем, алкоголь принимать в умеренных дозах, с наркотиками завязать. Министра аж покоробило, когда он об этом подумал. Лучше через парламент протащить закон, разрешающий принудительный ввоз молодых и здоровых иностранцев. Как сказал тот же доктор, хороший и дешевый материал сейчас можно легко достать в Бразилии, Аргентине или других странах Южной Америки. Из остальных стран воровать людей опасно – можно нарваться на международный конфликт.

После каждой замены органов от молодых доноров его организм сразу преображался - повышалось либидо, кровь играла по жилам, чувствовался прилив сил. Снова можно веселиться и ни в чем себе не отказывать, будь то оргии, наркотики, выпивка, а лучше все вместе. Его положение позволяло и не такое.

Министр разделся и решил принять душ. В огромной ванной комнате одну из стен, полностью, от пола до потолка, занимало зеркало. Проходя мимо, министр задержался и стал разглядывать себя. На первый