— Где бы и мне такой раздобыть? — спросил Роберт, показывая на стакан.

— Я тебе принесу, — ответил Карлос. — Капитан в дальней комнате слева, в конце коридора. Я туда и принесу.

— Тяжелая работка, парни? — крикнул Роберт троим полицейским, которые равнодушно оглянулись на него и продолжили обсуждать игру.

В доме стоял странный запах, смесь гнилого дерева и канализации. В первой комнате смотреть было не на что. Роберт включил фонарь и вышел через дверь в дальнем конце в длинный и узкий коридор, который вел к другим четырем комнатам, они располагались по две с каждой стороны. Молодой полицейский стоял у последней двери слева. Идя по коридору, Роберт быстро заглянул в каждую комнату. Он не увидел там ничего, кроме паутины и старого мусора. Из-за скрипучих досок пола дом казался еще более зловещим. Когда Роберт подошел к стоявшему на страже полицейскому, его пробрал неприятный холодок, как это бывало на каждом убийстве. Холод смерти.

Роберт достал значок, и полицейский шагнул в сторону, пропуская детектива.

— Проходите!

На столе у самой двери Роберт нашел обычный полиэтиленовый балахон с белыми бахилами и капюшоном. Рядом с ними стояла коробка с перчатками. Роберт облачился и открыл дверь, чтобы лицом к лицу встретить свой новый кошмар.

Когда он вошел в комнату, от жуткого зрелища, представшего перед ним, у детектива перехватило дыхание.

— Боже мой, — пролепетал он.

Роберт стоял в дверях большой двойной комнаты, освещенной только бегающими лучами двух фонарей — капитана Болтера и доктора Уинстона. Как ни странно, эта комната была в заметно лучшем состоянии, чем остальные. У Роберта все похолодело внутри, когда он остановил взгляд на том, что находилось перед ним.

Прямо напротив двери, примерно в метре от противоположной стены, на двух параллельно установленных деревянных шестах висело нагое женское тело. Руки широко раскинуты, колени согнуты, потому как ноги ее касались пола, так что вся она напоминала коленопреклоненную букву Y. Веревки, привязывавшие ее руки к вершинам шестов, глубоко врезались в ее плоть и засохли, и теперь темные линии кровоподтеков подчеркивали изящную форму ее тонких рук. Роберт посмотрел на лицо женщины. Его мозг пытался осознать, что же видят его глаза.

— Господи боже!

Рой мух непрестанно кружился вокруг ее тела, издавая неослабное жужжание, но к ее лицу они не подлетали. К ее лицу, с которого была ободрана кожа. К бесформенной массе мышечной ткани.

— А, Роберт, все-таки решил появиться! — Капитан Болтер стоял у дальней стены рядом с доктором Уинстоном, главным судмедэкспертом.

Роберт смотрел на женщину еще несколько секунд и затем обратился к капитану.

— С нее содрали кожу? — спросил он, стоя в дверях, в его голосе прозвучал оттенок неверия.

— Живьем… с нее содрали кожу живьем, — спокойно уточнил доктор Уинстон. — Она умерла только через несколько часов после того, как с ее лица сняли кожу.

— Вы смеетесь, наверное!

Роберт рассмотрел безлицую женщину. Из-за отсутствия кожи ее глаза выпирали из глазниц, и казалось, будто она таращится прямо на него. Челюсть провисла, и рот был открыт. Зубов там не было.

Роберт прикинул, что ей должно быть не больше двадцати пяти. Ноги, живот и руки подтянутые, было видно, что она явно заботилась о своей внешности. У нее были золотисто-пшеничные волосы, прямые и длинные, спадавшие до середины спины. Роберт не сомневался, что при жизни она была очень привлекательной.

— И это не все. Посмотрите за дверью, — сказал доктор Уинстон.

Роберт вошел в комнату, закрыл дверь и несколько секунд смотрел на нее, не понимая.

— Зеркало? — сказал он, вопросительно глядя на собственное отражение.

Он отошел в сторону, и в зеркале возникло тело женщины.

— Господи! Убийца заставил ее смотреть. Ее тело находится прямо перед зеркалом.

— Похоже на то, — согласился доктор Уинстон. — Видимо, она провела последние часы жизни, глядя на себя — обезображенную, это была не только физическая пытка, но и моральная.

— Зеркало не отсюда… — сказал Роберт, осматривая его. — Не из этой комнаты. С виду оно совершенно новое.

— Зеркало и деревянные шесты были установлены здесь специально, — подтвердил доктор Уинстон.

Дверь распахнулась, и вошел Карлос со стаканом кофе.

— Держи свой кофе, — сказал он, передавая его Роберту.

— Пожалуй, не надо, у меня что-то сегодня с желудком, и вообще я уже совершенно проснулся, — ответил Роберт, жестом отпуская его.

Капитан Болтер и доктор Уинстон оба покачали головами, показывая, что им тоже не хочется кофе. Карлос открыл дверь и выглянул в коридор.

— Держите, — сказал он молодому полицейскому, стоявшему снаружи. — По-моему, вам не помешает выпить горячего.

— Уф! Спасибо, сэр. — Полицейский удивился.

— Ерунда.

Закрыв дверь, Карлос подошел к жертве вместе с Робертом. Едкий запах заставил Роберта закрыть нос рукой. Женщина стояла коленями в луже мочи и фекалий.

— Ее продержали привязанной к этим столбам несколько часов, может быть, даже целый день. В туалет ее никто не водил, — объяснил доктор Уинстон, показывая на пол.

Карлос сморщился от отвращения.

— Как давно она умерла, док? — спросил Роберт.

— Сейчас трудно сказать точно. Температура человеческого тела падает примерно на градус с каждым часом после наступления смерти. Ее температура упала примерно на восемь градусов, что может значить, что она мертва уже восемь часов, но это зависит от обстоятельств. Летняя жара, безусловно, замедляет процесс, а я думаю, что днем здесь жарко, как в пекле. Я смогу точнее определить время смерти, после того как произведу вскрытие в лаборатории.

— Нет ни резаных ран, ни пулевых отверстий, ни странгуляционных борозд. От чего же она умерла — от лицевых ран? — спросил Роберт, глядя на торс женщины и отмахиваясь от мух.

— Без вскрытия я и этого не могу сказать наверняка, но выскажу догадку, что из-за боли и изнеможения у нее не выдержало сердце. Тот, кто сделал это с нею, держал ее в таком положении, причиняя все новую и новую боль, пока она не умерла. Убийца хотел, чтобы она страдала как можно сильнее, и он этого добился.

Роберт оглядел комнату, как будто искал что-то.

— Что это за запах? Я чувствую, что пахнет еще чем-то, вроде уксуса.

— У вас хорошее обоняние, Роберт, — сказал доктор Уинстон и показал в угол комнаты. — Там графин, в нем был уксус. Его запах чувствуется на всем теле, в основном на верхней части. Такое впечатление, что убийца периодически лил уксус на ее ободранное лицо.

— Уксус до сих пор отпугивает мух, — сказал Роберт.