Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И неважно, что игрушка была с подвохом. Жирным таким и попахивающим Тенями. С такой задачкой я справлюсь.
— Принято, — ответил я на вопросительное выражение лица последнего устоявшего на ногах.
Магия слова, одна из первых и распространенных, работала и тут. По-крайней мере верили в это нешуточно. А, как говорится, верой и средоточие живо.
— А что тут было то?
Денис появился рядом, неожиданно трезвый. Остатки зрителей оттаскивали полегших, барон ушел, а ночь стала ощутимо холоднее перед рассветом. Я посмотрел на напарника с недоверием.
Тени знают, сколько ему лет. Пятнадцать, двадцать, сорок? Он менял лица, как Скользящие. Вполне возможно и мог стать одним из них, но сам пока не знал об этом.
— Задолжал ты, дому Волконских, — серьезно сообщил я, разводя руками. — Прости, сделал, что смог, но люто ты с ними обошелся.
Черт, он не притворялся! Дэн ушел в глубокий обморок, да так ловко, что подхватить я его не успел. Ладно, вру, тоже проверить хотел. Но так метко попасть ошарашенной рожей в мутную лужицу... За достоверность уже можно дать пару пунктов.
Тем более, что я наконец вспомнил, что за дом Волконских. Их глава в Совете имел самое теплое местечко. Трон почти. Всея Российской Империи, что главенствовала в мире.
И источник этой власти находился как раз под Цитаделью, в недрах крепости, стоящей над рекой Великой. В мегаполисе, называющимся Псковом. Простирающимся до самых приозерных болот. Возвышающегося высотками на другом берегу реки. Место силы.
Я глубоко вдохнул речной воздух. Вдохнул Силу. И глянул на сверкающую водную гладь. Отсюда были видны все подступы, как с суши, так и с реки. И где-то там, в центре Чудского озера, пульсировал источник иной силы.
— Господин... — тихо прозвучал рядом неуверенный женский голос.
Неохотно я отвернулся от манящего пульса артефакта. Глаза, едва светлее темных вод, огромные и сверкающие. Румянец и вздымающаяся от частого дыхания грудь. Неплохая грудь, вообще-то. Что же, певчая пташка, тебе нужно?
— Максим, — я поклонился гораздо более искренне.
Она явно не благородная, судя по обращению, но галантность, тем более перед прекрасным полом никогда не должна зависеть от таких мелочей. Дэн застонал под ногами, приходя в чувства. Пташка быстро заморгала и робко улыбнулась.
— Мне нехорошо, — испортил волшебный момент напарник, к тому же вцепляясь в мою ногу.
— Простите, сударыня, но я вынужден отложить нашу беседу, — сквозь зубы выдавил я, потому как этот изверг раздирал мне ногу ногтями, пытаясь подняться.
Ну или меня завалить на землю. Откуда столько силы в таком тщедушном берется? Дэн окончательно развеял романтику, громко икнув. Девушка кокетливо хихикнула, исполнила книксен и умчалась в питейное.
— Ну что ж ты за сволота то, — по-доброму высказал я накипевшее и поднял напарника на ноги.
— Да смилостивится над нами...
— Да-да, великий Нах, — проворчал я, жестко сбогохульствовав.
— Макс!
— Извини, конечно же великий Йух.
— Маааакс!
— Да одни Тени знают сколько лет я Макс, домой пошли.
Путь наш был короток. Несколько ступеней вниз, к крепостной стене, вдоль неё до следующей и там спуск к низкой двери. Вход в самое желанное место для одаренных пока выглядел непрезентабельно, скрытый ото всех глаз, кроме наших.
Каморку с крошечными окнами под потолком, домом назвать было сложно. С шикарным видом на бодро марширующие сапоги караульных, пауком в углу и двумя койками среди хозяйственной утвари.
Временное пристанище, как уверял Денис. Пока не найдем ту самую родовую книгу. Вот мы и занимались тем, что носились по пыльным залам, попутно отлавливая гулящие фолианты и разыскивая беглянку.
Я сгрузил висящего на мне напарника на его спальное место. И сам с наслаждением вытянулся на своей кровати. С одним из домов разобрались, осталось ещё пару десятков. К моменту, как мы найдем нужную книгу, хорошо бы чтобы каждый из них задолжал мне.
Уважительно воззвав к святым сиськам Богини, я ожидал ответа. Целый месяц я не мог добиться аудиенции и сегодня удостоверился окончательно. Мне до неё не достучаться. Из этого следовало многое.
Но самое главное для меня на данный момент, что если у неё нет доступа к миру, то и моя смерть может оказаться последней. Тени подчинялись мне, пусть и с сопротивлением. Преодолею, со временем. Но этого недостаточно, чтобы вырваться за пределы мира. Какая-то сволочь закрыла его от Богини, а то и от всего Средоточия.
Непривычная мысль взбудоражила меня и отогнала весь сон. Я застрял тут надолго. И могу... умереть? Совсем-совсем? Хм, необычно однако.
Размышления окончательно взбодрили. Пришлось осторожно подниматься, чтобы не разбудить похрапывающего Дэна и на цыпочках выбираться наружу. Нужно было слегка остудить голову, ну и нужду со стены справить. Хулиганство, но бродить по душным коридорам до уборной не хотелось.
В конце концов, облегчение само себя не принесет.
И я бесшумно выскользнул на улицу, взлетев по высоким ступеням лестницы, ведущей к боевому ходу с бойницами.
Облака разметало поднявшимся ветром и над самым горизонтом плыла полная луна, откидывая дорожку бликов на реке. Её света было достаточно и для слабовидящего, а уж для меня словно наступил ясный день.
Поэтому было непонятно, каким образом я мог не заметить две крадущихся ко мне фигуры. Собственно, я на них и уставился непонимающе, едва успев взяться за ширинку.
На гвардейцев, отлавливающих нарушителей порядка, они были непохожи.
Стройные, хм. Да и движения такие плавные, так что дошло до меня сразу. По мою душу отправили прекрасный пол? Мошонка великого Йуха, нет, вот уже совсем несмешно!
Я покрутил головой по сторонам. Никого, кроме меня, так и держащегося за святое, вокруг не было. Убийцы, словно только поняв, что я их вижу, остановились в паре шагов от меня.
— Сударыни, — вспомнил я о своей исключительной воспитанности, здороваясь.
Мои манеры впечатлили их настолько, что они радостно прыгнули на меня. Не так я себе представлял первое тесное взаимодействие с девушками нового мира. И я ушел в Тени, не поднимать же руку на таких грациозных созданий?
Тут то меня поджидал ещё один сюрприз. Убийцы нырнули за мной в Тени так же легко, как и я. Мало того, в их руках было оружие, сплетенное из мрака. Два