Лунная дорожка, словно маяк, освещала им путь.

– О, Боже! – вдруг вскрикнула Эвелин.

Мощный всплеск волны, набежавшей на берег, заставил Эвелин резко отскочить и нога подвернулась. Лоренцо инстинктивно обхватил ее за талию и прижал к себе. Рука его оказалась на обнаженной части тела Эвелин, между короткой майкой и джинсами.

К вискам прилила кровь, ее горячее тело обожгло ему руку.

По телу Эвелин прошла легкая дрожь, в самом низу живота «затрепетали бабочки».

Интересно, как долго им еще удастся разыгрывать друг перед другом роли «мисс неприступность» и «мистер невозмутимость»?

– Лоренцо, я не знаю почему, но ты сводишь меня с ума!

– Эвелин…

Забыв обо всех приличиях, одурманенный запахом ее волос, Лоренцо прижимал Эвелин все крепче, а она и не пыталась освободиться из его объятий. Их глаза встретились, губы уже сами тянулись друг к другу и это был их первый поцелуй.

Нет, это не был французский поцелуй! Лоренцо нежно прижался к губам Эвелин и слегка приоткрыл свои. Они оба еще не были готовы слиться в открытом поцелуе.

Лоренцо медленно ослабил свои объятья и, как нашкодившие школьники, они медленно пошли вдоль берега.

Наслаждение, которое они испытали от соприкосновения горячих губ, пронзило обоих до дрожи во всем теле. Но Лоренцо боялся спугнуть Эвелин своим тестостероновым натиском, а Эвелин боялась спугнуть его своим откровенным принятием его близости.

Не могла же она в первый день знакомства признаться в том, что девственница, однако хочет близости с ним, как многоопытная женщина.

Эвелин много знала о близости мужчины и женщины из прочитанных книг, из просмотренных кинофильмов. Но одно дело читать и смотреть, как «это» делают в кино, а другое дело заниматься любовью с реальным мужчиной.

К своим восемнадцати годам Эвелин уже успела экстерном закончить частную элитную школу и продолжить обучение в частном колледже. В годы учебы Эвелин и ее друзья, в основном дети богатых родителей, нередко собирались на вечеринки. Частенько заканчивались эти вечеринки просмотром видео и, конечно, самой животрепещущей темой этих просмотров были порно фильмы. Когда вечеринка достигала своего апогея, парочки уединялись и занимались петтингом. Некоторые подружки Эвелин уже имели настоящий секс.

Эвелин не была ханжой, просто ее сверстники не вызывали в ней полового возбуждения, да и она отталкивала их своей холодностью.

Юноши, обсуждавшие между собой свои любовные похождения, в шутку называли ее «леди холодного блюза».

Появление Лоренцо в жизни Эвелин было подобно удару молнии. В его присутствии она ощущала трепет во всем теле, ноги становились ватными, грудь наливалась, как созревающий плод, и воображение уносило ее в мир грез и взрослых ощущений. Лоренцо стал первым мужчиной, который пробудил в ней желание расстаться со своей девственностью.

Уже почти светало. Очарование ночи таяло вместе с появлением первых лучей восходящего солнца. Как большой будильник, оно медленно выплывало из океана.

– Эвелин, нам не пора возвращаться?

– Лоренцо, я не хочу расставаться…

– Я тоже…

– Тогда расскажи мне, как ты оказался в Майами?

– Я готов рассказывать тебе что угодно, лишь бы эта ночь никогда не кончалась.

– Ну вот и прекрасно! – Эвелин взяла Лоренцо за руку.

Теперь, когда они перешли на «ты» Лоренцо было гораздо проще рассказывать о себе, да и самая грустная часть его жизни уже была им озвучена.

– Знаешь Эвелин, мое сердце разрывалось от обиды за маму, когда всего спустя два месяца после ее смерти, отчим нашел себе утешение в объятиях другой женщины. Я не смог простить ему этой измены и уехал в Рим.

Там, в Риме, начался совершенно новый виток в моей жизни. Я поступил в John Cabot University – аккредитованный американский университет. Годы учебы пролетели быстро, как кадры ускоренного кинопросмотра. Студенческие лекции, вечеринки, экзамены, легкие влюбленности… Так много всего было интересного! Но, к сожалению, даже самое хорошее кино когда-нибудь заканчивается.

Стоп кадр! И вот я уже дипломированный специалист. Передо мной встала диллема выбора остаться в Италии или…

Руководство университета предоставило мне возможность пройти стажировку и трудоустроиться в одной из ведущих компаний Америки и я согласился.

– И ты сразу уехал в Америку?

Сама Эвелин выезжала за пределы Америки не больше чем на месяц и не представляла себе, как можно уехать в чужую страну навсегда.

– Нет, перед отъездом я вернулся в родной город…

На мгновение Лоренцо словно нырнул в прошлое и замолчал.

Перед его глазами замелькали картинки из детства и юношества, до боли знакомые пейзажи. Теперь уже чужой двор, где родился и вырос озорной мальчишка и, где жизнь забила первый пенальти по его несостоявшейся мечте.

– Продолжай, не останавливайся.

Эвелин произнесла это почти шепотом, боясь спугнуть его, как раненую птицу.

– Увы, все самое лучшее, что связывало меня с этим городом превратилось в нагромождение болезненных воспоминаний.

Прощай Италия!.. Тогда Лоренцо казалось, что он покидает ее навсегда. Как и многие другие до него, он отправлялся в чужие края на поиски счастья.

Чикаго – «Город ветров» встретил Лоренцо снегопадом. После солнечной Италии Лоренцо показалось, что он попал в царство «Снежной Королевы». Его, и без того замерзшее сердце, тосковало по солнцу и морю. Холодное озеро Мичиган лишь отдаленно напоминало его родное Средиземное Море.

– А ты была в Чикаго?

Лоренцо нежно прижал Эвелин к себе.

– Скажи честно, тебе еще не надоели мои откровения?

– Нет, мистер Капелли… ха-ха-ха, я пошутила. Нет, Лоренцо, напротив, мне очень интересно, расскажи мне о Чикаго.

Лоренцо, не спеша выговаривая каждое слово, начал рассказывать Эвелин о главных достопримечательностях Чикаго.

Willis Tower – самое высокое здание в США. Со смотровой площадки на 103-м этаже открывается вид на весь город и озеро Мичиган.

Небоскреб State of Illinois Building, с вращающимися полами и прозрачными лифтами.

Небоскреб Tribune Tower, в котором размещаются редакции чикагских газет.

Живописные парки протянувшиеся вдоль набережной Lake Shore Drive…

– Ну хватит, хватит! – перебила Эвелин, – из тебя получился бы замечательный гид!

Эвелин посмотрела на Лоренцо и увидела по напряженному выражению лица, что он ее не слышит. Его мысли блуждали где-то в лабиринтах огромного, чужого города.

Эвелин решила не мешать, а Лоренцо на время погрузился в атмосферу воспоминаний о жизни в Чикаго.