— И эту берите, — приказал он.

* * *

Сказать «к утру наши следы занесёт» было легко. Куда труднее было в самом деле идти сквозь метель ночью по бездорожью. Виль вырезал палки себе, Магде и Эрне, а волчонка девочка вскоре уронила, так что оборотница, поджав хвостик, бежала за девочкой на своих четырёх и жалобно поскуливала. Эрна с трудом держалась на ногах, она шла за мамой, которая прокладывала ей дорогу, и уже три раза упала. Приходилось держаться за её пояс, чтобы не потеряться, а Магда держалась за Виля. Девочке начало казаться, что к утру снег занесёт не только следы, но и их самих. Было страшно. Зачем Виль вырвал их из жалкого, но всё же дома, кое-как укрывавшего их от ветра?! Куда он их ведёт? Неужели это так нужно? Неужели нельзя дождаться утра?!

— Виль! — крикнула Магда, но вой вьюги заглушил её. — Виль! Послушай!

Убийца не слышала. Магда толкнула его в спину палкой. С каким лицом дядя обернулся, Эрна предпочитала не думать.

— Виль, послушай! — снова закричала ведьма. — Эта вьюга наколдована!

— Вот как? — прокричал в ответ проклятый. — Что ж нам теперь, ложиться да помирать?

— Виль, мы должны выйти к центру! — проорала мать. — Там колдун… останови его — и вьюга утихнет.

— Виль то, Виль сё, — привычно заворчал убийца. Только на этот раз он кричал. — То воды натаскай, то колдуна убей!

— Виль, мы не пройдём через колдовскую вьюгу! — ещё громче завопила мать. — Ты не чувствуешь?! Она убивает!

Виль засмеялся и ветер принёс ему в лицо пригоршню снега.

— Или ты отвыкла от дороги, Маглейн, — усмехнулся он, вытирая рот и глаза. — Давай, веди нас к колдуну. Сможешь?

— Смогу, — сказала ведьма с внезапным ледяным спокойствием. — Разведи костёр.

— А козлёнка тебе не найти, Маглейн? — расхохотался убийца. — Ладно, будет тебе костёр.

Эрна увидела, что Виль сделал, только когда огонь был зажжён, а до этого только слышала, как он непонятно возится. Оказалось, что убийца притоптал снег и уложил на него срезанный откуда-то кусок коры, на нём и разжёг свой костёр. Магда что-то проворчала насчёт живой земли, но выбирать было не из чего. Пришлось колдовать с чем есть. Эрна немножко представляла, как это делается. Но всё равно с ужасом смотрела, как мать разматывает платок и распускает волосы. Как разувается — разувается, в такой-то холод! — и встаёт босыми ногами прямо в снег. Оборотница завыла от ужаса и заметалась вокруг них, Виль стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на ведьму. Та раскинула руки, словно пыталась обнять вьюгу, закрыла глаза и принялась раскачиваться. Потом кружиться. Потом упала на землю — не навзничь, а опустилась на корточки, а затем, схватив пригоршни снега, вскочила и рассыпала этот снег вокруг себя. Наконец по-детски высунула язык и поймала на него снежинку.

— Держи её! — спохватился Виль, когда Магда молча стала валиться на бок.

Эрна кое-как подпёрла мать, пока убийца преодолевал разделяющие их два шага. Обнял ведьму за талию, давая ей опору, и отвесил звучный щелбан.

— Эрлейн, не будь дурочкой, разотри ноги своей мамаше и обуй, пока она их не отморозила, — приказал он. — Одни хлопоты с вами, когда я наконец от неё отделаюсь?

Эрна молча принялась выполнять приказание. Сверлить дядю Виля гневным взглядом при затухающем костерке было бесполезно.

— Эй, Маглейн, очнись, — потряс он женщину за плечо. — Напомни, когда я к тебе нянюшкой нанимался? Голову-то замотай, уши отморозишь.

— Как же ты мне надоел, — прошептала ведьма, но всё же пришла в себя настолько, чтобы взять у убийцы свой платок и намотать его прямо поверх распущенных волос.

— Не зря хоть мёрзла, Маглейн? — встряхнул её Виль и отпустил.

— Не зря, — отозвалась ведьма. Вьюга вокруг них слегка притихла. — Нам туда.

* * *

Теперь впереди шла Магда. После колдовства она зашагала куда уверенней и упала всего один раз. А потом вывела их на небольшую полянку, на которой было совершенно тихо. В центре поляны горел костёр — настоящий, разведённый на земле, яркий и горячий, рядом на расчищенной от снега земле лежали собранные для огня сучья. А вокруг плясала… плясал… плясало… существо. Это существо было, наверное, человеком или кем-то вроде человека. Ну, у него была голова, руки и ноги и даже меховая одежда, которая всё это скрывала. В руках у существа была метла, которой существо мело то снег, то воздух над ним, и пело низким, не то мужским, не то женским голосом завораживающе-грустную песню на незнакомом языке.

* * *

Против ожиданий Эрны, Виль не бросился на незнакомое существо с ножом и не стал к нему хитро подкрадываться.

— Гляди, Маглейн, чего вытворяет, — сказал он ведьме, кивая на метлу. — Говорит, и научить может.

— Ты!...   — задохнулась от злости Магда. — Ты знал!

— Конечно, я знал, — даже как-то удивился убийца. — Дурак я, что ли, в такую погоду с двумя бабами по ночам шляться? Иди лучше к костру, погрейся.

— Да ты…

Магда неожиданно кинулась к Вилю и, чего никогда не делала раньше, толкнула его со всей силы и злости. Убийца полетел в снег. Поднялся, обстоятельно отряхнулся и засмеялся своим неприятным смехом.

— Тихо ты, Маглейн, тихо. Ну, пошутил папаша Виль, так ведь знала, с кем связалась.

Ведьма, не успокаиваясь, снова рванулась к нему, но на этот раз Виль перехватил её за запястья и удерживал подальше от себя на вытянутых руках, пока женщина не перестала биться.

— Уймись, — приказал Виль, но Магда что-то выкрикивала, перемежая свои слова всхлипами. — Да что ж такое с бабами делается!

Эрна широко раскрыв глаза наблюдала, как Виль прижал её мать к груди и принялся гладить по голове, нашёптывая что-то успокаивающее.

— Конечно, справилась… я знал, что справишься… ты ж у меня умница… ну как бы ты — и не справилась?...   и тогда тоже справилась… мало ли что я сказал… и с Денной ты справилась… ну, так то наёмники… а со мной тебе и не надо… брата слушаться надо, Маглейн. Слушаться, поняла? Тогда всё хорошо будет. Когда я тебя обманывал?...   Всё хорошо, Маглейн. Ш-ш-ш… тихо-тихо-тихо…

Кто такая Денна, Эрна не знала. Девочка поглядывала и на существо у огня, но то, казалось, их не видело и не слышало. Оно всё ещё пело и махало своей метлой. А Магда постепенно затихала, вспышка сменялась тихим бормотанием, потом мать и вовсе умолкла. Эрна, наверное, только один раз видела Виля таким ласковым — тогда, в зеркале, когда волшебница Виринея показала ей, как тот пытает. Вот тогда убийца разговаривал со своей жертвой таким же «добреньким» голосом. Но на этот раз, вроде, не притворяется… ну, маму он точно не бил. Или сейчас не бил.

— Всё? — спросил Виль своим обычным жёстким тоном, когда всхлипы окончательно прекратились. — Успокоилась? Кусаться не будешь? Хорош меня позорить. Я-то тебя расписал, какая ты у меня могучая колдунья. А ты как малявка разревелась.