кресло из одного клуба в другой. У Эрла было такое выражение лица, будто ему вручили чертову Нобелевскую Премию. Все больше и больше братьев рассаживались вокруг, пока не собрались все члены клуба, имеющие право голоса, за исключением одного. Эрл покачал головой, встал, отодвинул свободное кресло от стола и поставил его в угол комнаты. Затем откинулся на спинку своего кресла, готовый начать собрание.

Дверь распахнулась, и пошатываясь, вошел Грей, с расстегнутой ширинкой и курткой, надетой не в ту сторону. Его длинные светлые волосы были в полном беспорядке. Я подавил улыбку. Этому мальчику предстояло еще многое, чтобы повзрослеть.

Лицо Эрла потемнело, еще больше подчеркивая многочисленные шрамы. Несмотря на то, что у него такой же цвет волос, как у Грея и у меня, с годами его волосы поседели.

— Ты опоздал.

Грей, казалось, стал меньше ростом, когда, спотыкаясь, направился к своему обычному месту за столом, застыв, когда понял, что его кресло исчезло. Он огляделся и наконец заметил его в углу. Он двинулся за креслом.

— Ты можешь сесть в углу, пока не научишься приходить вовремя, мальчик, — рявкнул Эрл.

Грей недоверчиво взглянул на него, но Эрл был чертовски уверен, что не шутил, судя по злому блеску в его глазах.

— Садись или проваливай, — приказал он. — И надень свою гребаную куртку правильно, идиот, или катись к чертовой матери с собрания.

Грей посмотрел на себя, его глаза расширились. Он неловко снял куртку и вывернул ее наизнанку, затем вновь надел, прежде чем сесть в углу.

— Закончил? У меня нет времени. Нам нужно кое-что обсудить.

Грей кивнул и глубже погрузился в кресло.

Я подмигнул ему и расслабился, откинувшись на мягкий подголовник своего кресла. Эрл попросил плотника соорудить тяжелые кресла из красного дерева с красной обивкой, придавая нашему столу для совещаний королевский вид. Даже его массажное кресло было обито красным атласом. Конечно, после того как Эрлу самому удалось нанести первый ожог от сигареты на дорогой атлас, все пошло только под откос.

Грей все еще сидел, сгорбившись в кресле, как утонувшая собака. Он всегда принимал выговоры Эрла близко к сердцу. Возможно, дело было в его возрасте, но я не так жаждал одобрения Эрла, когда мне было семнадцать. И все же Эрл всегда отдавал мне одобрения более свободно, чем своему сыну. Но даже я почти никогда не получал теплых слов. В раннем возрасте я научился находить теплые слова от женщин, а не от моих братьев по клубу, не говоря уже о дяде.

— Так что происходит, През? — спросил Коди.

Неодобрение Эрла сменилось лукавой улыбкой.

— Я придумал идеальный план, как надрать задницу Витиелло.

— Слушаю, слушаю, — сказал я. — Что пришло в твою хорошенькую голову?

— Мы похитим Марселлу Витиелло.

— Его дочь? — съязвил Грей.

Его открытое потрясение отразило мои собственные чувства — только я научился держать их при себе. Позже я поговорю с Эрлом наедине о своих проблемах.

Эрл бросил на него суровый взгляд.

— Есть кто-то еще? Или ты знаешь кого-нибудь еще с этим гребаным именем и фамилией? Можно подумать, что Бог не наградил тебя более чем двумя клетками мозга, как ты иногда действуешь.

Шея Грея покраснела — явный признак его смущения.

— Думаешь, Луке Витиелло не будет наплевать, если мы похитим его потомство? Она не его наследница. Быть может, нам стоит украсть его крупного пацана, — сказал Коди.

Он был сержантом Эрла по вооружению и по-королевски злился, потому что я был вторым по старшинству, а не он.

— Он бы сожрал волосы прямо с наших чертовых голов, — пробормотал я, чем вызвал смех у всех вокруг, кроме Коди и Грея, который все еще лелеял свою уязвленную гордость.

— Я хочу, чтобы ты исследовал ее, Мэддокс. Ты будешь руководить операцией, — сказал Эрл.

Я кивнул. Это личное. Я бы настоял на участии в этой операции, даже если бы мой дядя не попросил меня об этом. Избалованная принцесса Витиелло будет моей.

Эрл подтолкнул ко мне газетную статью. Заголовок сообщал о помолвке Марселлы Витиелло с каким-то скользким придурком. Мои глаза приковались к снимку ниже.

— Черт, — пробормотал я. — Это она?

Несколько мужчин тихо присвистнули. Эрл ухмыльнулся.

— Шлюха, которая будет стоить Витиелло его состояния и жизни.

— Они, должно быть, наложили какой-то фильтр. Никто не может быть таким чертовски великолепным, — сказал Гуннар. — Думаю, что мой член отвалился бы от благоговения, если бы он когда-нибудь приблизился к этой киске.

— Не парься, этого не случится, — сказал я, подмигнув. — Твоя старушка, вероятно, отрубила бы его, прежде чем ты приблизился.

Гуннар коснулся своего сердца. Он был казначеем нашего клуба уже десять лет и часто вел себя скорее, как отец, чем как Эрл.

— Без сомнения, над снимком была проведена манипуляция, — сказал другой брат.

Я мог только согласиться. Витиелло, вероятно, заплатил дополнительную сумму, поэтому фотографы отретушировали снимок его дочери, пока она не стала похожа на привидение. Длинные черные волосы, бледная кожа, небесно-голубые глаза и полные красные губы. Придурок рядом с ней в рубашке и тщательно причесанных темных волосах был похож на ее налогового консультанта, а не на того, кто делал ее мокрой до сливок.

— Как Белоснежка, — прошептал я.

— Что? — спросил Эрл.

Я покачал головой, отводя взгляд от снимка.

— Ничего.

Прозвучав как гребаный идиот не принесло бы мне никакой пользы.

— Полагаю, ее усиленно охраняют?

— Безусловно. Витиелло держит свою жену и дочь в золотой клетке. Твоя работа найти лазейку, Мэд. Если кто и может это сделать, то только ты.

Я рассеянно кивнул, еще раз просматривая снимок на столе. Рискованные маневры были моей специальностью, но с годами я стал более осторожным. Я больше не подросток. В двадцать пять лет я понял, что, если меня убьют до того, как я отомщу, это не поможет.

Мои глаза вернулись к снимку, словно меня потянули за невидимую ниточку. Слишком великолепна, чтобы быть правдой.

Витиелло был в центре моего внимания, но никогда не его семья и уж точно не его дети. По какой-то причине меня чертовски раздражало, что ему удалось стать отцом такой потрясающей дочери. Я действительно надеялся, что снимок был сильно отретуширован, и Марселла, блядь, Витиелло была уродливой в реальной жизни.

Я был в гражданской одежде, когда в первый раз последовал за Марселлой. Ее телохранители заподозрят неладное только в том случае, если парень на мотоцикле будет появляться снова и снова. Витиелло, конечно же, раздал своим солдатам фотографии всех известных членов нашего клуба, чтобы они могли убить нас на месте. К счастью, за последние