Я выглянул в окно и сразу понял причину его энтузиазма. Вместо малолеток Феклистовых, напротив Лебедя сидели мои одноклассницы Нинка Карамышева и Светка Птичкина. Нинка Карамышева стройная черноволосая девица с немалой грудью больше походила на выпускницу, чем на начинающую девятиклассницу. Зато невысокая, коренастая шатенка Светка достойно оттеняла её красоту. В общем, это была классическая женская дружба. Нинка на фоне Светки чувствовала себя королевой, ну а Светке достаточно было того, что она получает частицу внимания благодаря подруге.

Видимо, Витька был неравнодушен к Нине, потому, что мне срочно захотелось выйти на улицу.

Противиться этому желанию я не стал. Тем более что мне хотелось посетить уютное заведение, расположенное за домом. Увы, наш двухэтажный, восьми квартирный дом туалетов в квартирах не имел.

Зато впечатлений от уличного туалета хватало. В Витькиных воспоминаниях раннего детства я видел, как радостно кричал он вместе с другими детьми.

-Ура, говночисты приехали!

И вот во двор заезжала машина, имеющая специфический запах, из нее появлялись неряшливо одетые люди и, сняв из креплений на баке черпаки с длинными ручками, начинали методично черпать содержимое выгребной ямы. А куча детей возрастом от пяти до десяти лет с восторгом глядели на это представление.

Но сейчас в 1966 году, все происходило гораздо цивильней, скучнее, чем в пятидесятых годах. И говночисты исчезли, как класс.

-Куда собрался, — спросила мама, увидев мои сборы.

-В туалет сбегаю, — сообщил я.

— Вон ведро помойное в углу. Туда посикай, — посоветовала мама, ей, видимо, совсем не хотелось отпускать меня на улицу.

— После такого обеда ведром не обойдешься, — сообщил я, надевая кеды.

Выйдя из двери подъезда, застал паузу в пении Лебедева. Тот, отложив гитару, что-то усиленно втирал Нинке, слушавшей его с царственной небрежностью местной королевы.

— Эх, мне бы в тюрягу попасть, я бы там еще кучу песен выучил, — воскликнул Валерка и вновь взял в руки гитару. Но, увидев меня, вновь её отложил. Сунув руку во внутренний карман куртки, вытащил оттуда плоский флакон «Старки».

— Шибза, будешь? — спросил он, протягивая мне бутылку. Я глазами показал ему на окно, из которого за нами внимательно наблюдала Валентина Викторовна.

Валера в диспозиции разобрался мгновенно.

-Ну, я выпью, — заявил он, понятливо кивнув. Отхлебнув приличный глоток, он убрал плоский бутылёк обратно в карман, взял гитару и, глядя на Нину, громко запел.

— «В Московском городском суде, своими видел я глазами.

Судили девушку одну, она дитё была годами».

Воспользовавшись этим моментом, я незаметно покинул кампанию. Когда вернулся к подъезду, Лебедев уже спокойно спал на травке, гитара лежала рядом с ним, а несколько комаров беспрепятственно сидели у него на лбу.

Нина со Светкой стоя неподалеку что-то оживленно обсуждали. Увидев меня, Карамышева приветливо улыбнулась.

-Витя, здравствуй, ты так быстро куда-то убежал, мы даже расспросить тебя не успели. — немного манерно сказала она

— Привет, девчонки, извините, что так получилось, в туалет торопился, — сообщил я. — Зато теперь в полном вашем распоряжении, спрашивайте, чего хотели.

Одноклассницы недоуменно переглянулись, и затем засмеялись.

Наверно ожидали другого ответа. Обычно младший Гребнев, что в классе, что на улице красноречием не блистал, большей частью отмалчивался. Так, что мои слова оказались для них неожиданными.

Мы втроем уселись на скамейку и под мерное похрапывание гитариста, девушки начали просвещать меня, обо всем, что происходило в школе за время моего вынужденного отсутствия.

И хотя все, что они говорили, не особо меня интересовало, беседу заканчивать не хотелось.

-Вы в девятый класс собираетесь, или будете куда-нибудь поступать? — спросил я, когда мне удалось вставить несколько слов в поток информации поставляемый собеседницами.

— Я лично продолжу учиться в девятом классе, не то, что некоторые,- сообщила Нина и неодобрительно покосилась на подругу.

— Я хочу поступить в медицинское училище, — виновато пискнула Света. — Буду учиться на медсестру.

-Нет, Витя! Ты слышал? Я ей сто раз говорила, не надо бросать школу. После десятого класса можно будет поступить на медицинский факультет университета и выучиться на врача, — воскликнула Нина. — Разве я не права?

Такое обращение к моему мнению меня изрядно озадачило. Из Витькиных воспоминаний я знал, что подобных бесед раньше никогда не было. Никого не интересовало мнение школьного задрота. Что же случилось сейчас?

-Наверно, они только сегодня поняли, что со мной можно нормально поговорить? — подумал я. — Кстати, вариант с медучилищем неплохой. Может, попробовать туда податься. Помнится, в прошлой жизни я не раз думал, чтобы было, если бы пошел учиться на зубного врача, или просто техника, стала бы моя жизнь от этого лучше, или нет. Сейчас самое время кардинально решить этот вопрос.

— Света, ты наверняка знаешь, большой ли конкурс в группе зубных техников? — спросил я.

Девочка зарделась от моего вопроса, настолько она привыкла, что собеседники обращаются в основном к подруге, игнорируя её присутствие.

— В этом году набора в зубные техники не будет, — обломала мои мечты Птичкина. — Витька, ты хотел, что ли учиться именно на техника? — удивилась она.

-Ну, не так, чтобы совсем определенно, но мысли были, — подтвердил я.

-Послушай, Гребнев, я тебя не узнаю, — вдруг призналась Карамышева. — оказывается с тобой вполне можно поговорить. Ты раньше притворялся что ли, специально дурака из себя строил?

Светка укоризненно глянула на подругу.

-Витя, не слушай, у Нины есть такая манера обижать людей в разговоре. Но я с этим борюсь.

Однако! Сегодня прямо день открытий. Я думал, что Птичкина полностью под каблуком у Карамышевой, а она, оказывается, еще и воспитывает свою горделивую подругу. Ну, что же флаг ей в руки и барабан на шею.

Нашу беседу прервало появление матери Валерки Лебедева. Худенькая невысокая женщина с полной авоськой продуктов подошла к нам, держа за руку шестилетнюю дочку Галину.

— Мама, смотри, Валерка на траве спит, — звонко крикнула та. Мать, глянув на своего сына, спящего на газоне, вздохнула, и на её глазах появились слезы.

Присев рядом она принялась его тормошить, периодически хлюпая носом

-Валера, проснись, пойдем домой.

Однако тот что-то нечленораздельно бубнил и продолжал спать.

-Тамара Михайловна, давайте я помогу довести Валеру домой, — предложил я.

-Ой, что ты, Витя, не надо. Ты же сегодня только из больницы выписался. Тебе, наверно, нельзя тяжести поднимать?

Мысленно я усмехнулся. Сегодня ночью помогал медсестре выносить умершего больного в морг. И весил тот раза в два больше чем тощий Валерка. Хорошо, что в ночь дежурила Вера Николаевна, та наверно перегрузила бы труп с кровати на каталку и без моей помощи, но все же от неё не отказалась.

— -Можно, тетя Тамара, — сообщил я и вместе с ней начал поднимать юного алкаша, чтобы дотащить его до