Она периодически поправляла на голове какую-то нелепую шляпку и рассеянно макала ручку в тарелку вместо вилки, краснея и извиняясь. Хозяева старались изо всех сил не замечать промахов гостьи. После ужина Карл поднялся в библиотеку и уединился с книгой в руке. Его мать постоянно переживала, что полный сил, цветущий мужчина в возрасте тридцати с небольшим лет проводит свои вечера в одиночестве, но сказать что-то по этому поводу она не осмеливалась…

Около двенадцати часов ночи Карл прошел в свою спальню, принял душ, надел пижамные штаны из черного шелка, как вдруг раздался еле слышный стук в его дверь. Скорее этот звук напоминал мышиное поскребывание. Удивленный, Карл распахнул дверь. Перед ним в халате, обмотанном несколько раз вокруг талии поясом, стояла Виолетта. Глаза ее блестели, в руках она сжимала блокнот с ручкой.

– Добрый вечер, – выдавила она из себя, воровато оглядываясь.

– Добрый вечер, скорее даже ночь, – ответил Карл и извинился за свой вид.

– Вы сказали, что мы можем поговорить в любое время, – сообщила Виолетта, облизывая сухие губы и глядя на голый торс Карла.

– Да, конечно, проходите, – не очень уверенно произнес он, видимо, раньше и не представлявший, что его слова могут понять в буквальном смысле. – Только я сейчас оденусь.

– Можете не беспокоиться, вы и так хороши, – заверила его Виолетта, еще раз осматривая пустой коридор с сожалением в близоруких глазах оттого, что никто не видит, как она ночью входит в спальню Карла.

– Я все-таки лучше побеспокоюсь, – покачал он головой, ему было неловко стоять перед женщиной по пояс голым. Карл накинул на тело хлопковый джемпер и пригласил Виолетту присаживаться.

– Эта комната знала много страстей? – спросила она, смотря на раскрытую постель князя.

Карл перехватил ее взгляд.

– Я не совсем понял…

– Меня интересует ваша судьба, вы и ваши любовные переживания.

– Извините, но это мое личное дело.

– Я пишу о вашем замке и не могу не коснуться его обитателей. Читателям будет интересно узнать о ваших любовных похождениях.

Карл пригладил пышные волосы.

– Позвольте, Виолетта, какая связь между замком и моими любовными похождениями?

– Да что вы, это главный вопрос, интересующий наших читательниц!

– Виолетта, не забывайтесь, вы пишете о замке, о нашем роде, а не любовный роман, – поежился Карл.

– Я – многоплановая писательница, – сказала она, и слезы выступили у нее на глазах, – я так мечтала попасть к вам в замок, я так надеялась, что вы мне поможете…

– Успокойтесь, Виолетта, – растерялся Карл.

– Просто Виола.

– Виола, что именно вас интересует?

– Расскажите мне о привидениях, легендах, о таинственных историях, творящихся в замке.

– Чай, кофе, «Мартини»? – предложил Карл, понимая, что разговор будет долгим.

Писательница, как ни странно, выбрала «Мартини», и Карлу не пришлось идти на кухню. Он налил ей вермута в чистый бокал, положил три куска льда и воткнул соломинку.

– Вас, наверное, женщины боятся и не любят? – спросила ночная гостья.

– Почему вы так решили? – удивился Карл.

– Женщины любят убогих, больных, каких-нибудь покалеченных. Шрамы должны покрывать лицо и тело, – пояснила Виола, – а вы красивы, обеспеченны. Вы не вызываете жалости, а это плохо. Через жалость часто приходит любовь к инвалиду, неудачнику, с покалеченными лицом и судьбой.

– Я не совсем понимаю то, что вы мне сейчас сказали. По-вашему, чтобы меня любили, я должен изуродовать себе лицо?

– В шрамах есть что-то таинственное… Мужчина должен быть страшен, как обезьяна, а женщина красива, как нимфа. Это еще один сюжет «Красавицы и чудовища». А кто подойдет вам? Вы же само совершенство, и любая женщина на вашем фоне будет блекнуть.

– Я знаю одну женщину, которую ни при каких обстоятельствах не назовешь блеклой, – возразил Карл.

– Эта ваша русская любовь? Мне по секрету сказала Мария Элеонора. Хотела бы я посмотреть на женщину, отказавшуюся стать княгиней Штольберг…

– Пусть и не с горбуном, – вздохнул Карл.

Он почти до утра рассказывал Виоле о мифах и легендах, связанных с его предками, а она что-то быстро строчила в своем блокноте, потягивая «Мартини» и поправляя сползающие очки, линзы которых периодически запотевали. Карлу в конце беседы стало грустно, он представил себе, что так и пройдет его жизнь, а он все будет рассказывать о своей жизни молоденьким девушкам – охотницам за приданым и группам туристов. Настоящая жизнь подменится фантазиями и домыслами и вечными мечтами о неуловимой Яне Цветковой.

– Я, конечно, понимаю, но все же не совсем… – развел руками Ричард, заехавший забрать Вову и Агриппину Павловну к морю. В руке он держал ту самую корону из серебра с жемчугом, которую уже видел на голове своей бывшей жены в ее офисе. – Ты все-таки решила приобрести эту вещицу?

Вся эта речь была направлена к Яне. Она, вышедшая после душа в пушистом желтом халате и шлепках цвета киви на пять размеров больше чем надо, смотрела удивленно на корону в руках Ричарда.

– Откуда она у тебя?

– И ты еще спрашиваешь? Мне позвонили на сотовый и сказали, что ты просила сообщить по этому телефону, когда можно будет выкупить эту шапку для пыток.

Фен чуть не выпал из рук Яны.

– Позвонили тебе? Нет! Я перепутала телефоны и оставила в ломбарде твой номер. Извини, сколько я тебе за нее должна? У меня насчет короны свои планы.

– Ты все время хочешь меня обидеть, я не возьму с тебя денег, забирай ее, если она тебе так нужна, – Ричард поставил ее на пыльный столик в прихожей и взял в руки кожаный чемодан. – Счастливо оставаться. Не делай глупости в наше отсутствие.

– Буду сама покорность и покладистость, – заверила она его, – провожать вас не буду, чтобы не разреветься в аэропорту.

– Не волнуйся, все будет хорошо, – Ричард бросил последний взгляд на бывшую жену и быстро вышел из квартиры.

Вова с Агриппиной Павловной уже сидели в черном «Мерседесе» Ричарда у подъезда.

Яна посмотрела в окно, как они отъезжают, и рысью припустила обратно в ванную, чуть не сбив Бориса Ефимовича с ног.

– Яночка, куда ты спешишь?

– Дела, дед, дела, – ответила она ему, почти всегда называя мужа Агриппины Павловны дедом.

– Тебя ждать к ужину? Нашей домохозяйки больше нет, но я и сам постараюсь что-нибудь сготовить. Ты не думай, я тоже могу…

– Дед, не забивай себе голову вредными мыслями, вон на телефонном столике лежат адреса и номера телефонов ресторанов выездного обслуживания. Закажи себе что хочешь, а я перекушу по дороге.