— Нельзя ли этого сорванца отослать в Рэт-а-тэт-хаус уже сегодня? — спросил мистер Линтон, слыша треньканье банджо у своей двери уже в двадцатый раз за утро. — Это просто счастье, что его не будет здесь, когда приедет дедушка Роберт.

Чудик, стараясь помочь, в волнении метался по дому, хватал туфли, носки, едва их успевали разложить, чтобы упрятать в чемоданы. Даже Снабби почувствовал, что немного устал от своего любимца, после того как Чудик налетел на него, сбегая вниз по лестнице. Снабби в это время взбегал по лестнице вверх, и оба кубарем скатились по ступенькам, заработав синяки и шишки.

— Осел ты, а не собака! — напустился Снабби на удивленного Чудика. — Я тебя с собой не возьму, если будешь так делать. Я из-за тебя чуть ногу не сломал. У-у, противная псина!

Чудик поджал хвост и заполз под комод в прихожей. Здесь пахло мышами, и он прекрасно провел время — принюхивался к углам, скреб пол лапами и громко чихал, к большому удивлению мистера Линтона.

Наконец все чемоданы были уложены, коньки связаны вместе и одежда подготовлена для следующего утра, когда они должны будут ехать к Барни.

Сначала мы должны поехать в дом мистера Мартина, а потом вместе с ним, Барни и его двоюродным братом отправимся в Рэт-а-тэт-хаус, — объяснил Роджер Диане и Снабби. — Скорее бы завтра! Интересно, какой этот двоюродный брат Барни? Мам, а на сколько дней мы можем поехать?

Я думаю, пока снег не растает, — ответила мама. — Так сказала бабушка Барни. Но, разумеется, если он продержится больше недели, вам придется вернуться, чтобы готовиться к школе.

Не произноси это слово, — застонал Роджер. — Снабби, прекрати свое треньканье! Или хотя бы поиграй для разнообразия на другом инструменте. Это твое банджо уже всем надоело.

Снабби не стал спорить и сменил банджо на цитру, что, бесспорно, было гораздо приятнее. Он и правда удивительно точно умел подражать звукам музыкальных инструментов. Миссис Линтон оставалось лишь надеяться, что следующим номером у него не будет барабан!

Наконец наступило утро — ясное, морозное утро с голубым небом, бледно-желтым солнцем и снегом под ногами, сверкающим, как сахар.

— Чудесно! — воскликнула Диана. — Как раз то, что нам нужно!

И они поехали на такси к поезду, который доставит их к Барни. Чудик, конечно, отправился с ними. Он так разволновался, что его пришлось взять на поводок.

Ура-ура зимним каникулам! Кататься на санках и на коньках, играть в снежки, веселиться — что может быть лучше!

Дом Барни находился в местечке под названием Литтл-Вендамэн. На вокзале ребят встречала машина — большой удобный фургон, в котором мог легко разместиться весь их багаж. А самое главное, их встречал Барни с взволнованной Мирандой на плече.

— Барни! Старина Барни! И Миранда тоже тут. Эй, привет, Миранда! — закричал Снабби, высовываясь из вагонного окна, когда поезд замедлил ход.

Двери открылись, и Снабби вместе с Чудиком вывалился на платформу. Барни, обрадованный, бросился к ним. Его ярко-синие глаза сияли как никогда. Обезьянка Миранда подпрыгивала на его плече и что-то громко стрекотала. Она, конечно, сразу же узнала всех ребят.

— Барни! Наконец-то мы снова встретились! — обняла друга Диана.

Роджер похлопал его по спине, а Снабби улыбался всей своей веснушчатой курносой физиономией. Что же касается Чудика, он совершенно обезумел — плюхнулся на спину и с невероятной скоростью задрыгал ногами, словно крутя педали велосипеда, да еще и громко залаял.

— Привет! — проговорил Барни, и его смуглое лицо порозовело от радости, что он опять видит своих старых друзей. Они не раз помогали ему, когда он был всего лишь цирковым мальчишкой. — Я так рад, что опять всех вас вижу! Правда же, Миранда?

Обезьянка перескочила на плечо Дианы и что-то зашептала ей на ухо, привычно схватив ее лапкой за мочку уха. Диана засмеялась.

— Милая моя Мирандочка, ты все такая же, совсем не изменилась! А какая ты нарядная в этой красной курточке, юбочке и берете!

Барни тоже выглядел не так, как раньше. Он не вытянулся и не потолстел, и лицо его покрывал все такой же ровный загар, но теперь он был прекрасно одет, хорошо подстрижен. В нем появилась какая-то новая свобода, легкость, уверенность, которой не было, когда он был цирковым мальчиком. Диана с восхищением смотрела на него.

Заметив на себе взгляды ребят, Барни рассмеялся.

— Что, я не похож на себя? — спросил он так хорошо знакомым им голосом, слегка растягивая слова на американский манер. Этот акцент он подхватил, путешествуя с бродячими цирка ми. — Да, я больше не цирковой мальчик. Теперь я джентльмен — надо же, подумать только! Я Барни, который хватался за любую работу, ходил в старых брюках и рваной рубашке, босой или в тряпичных тапках... — Он замолчал и с лукавой усмешкой оглядел ребят. — Да, я теперь джентльмен, но я все тот же Барни, понимаете? Просто Барни, вот и все! Верно, Миранда?

Миранда прыгнула обратно к нему на плечо и принялась подскакивать, что-то лопоча на своем обезьяньем языке. Ее не интересовало, как Барни одет, где он живет и кто он — цирковой мальчик или джентльмен. Ей это было безразлично. Он для нее был просто Барни.

— Да, ты по-прежнему просто Барни, — сказала Диана и с облегчением чуть слышно вздохнула.

Она немного опасалась, что появление у него семьи, своего хорошего дома, избытка карманных денег сделает Барни другим, но нет, этого не случилось.

— Пойдемте, — сказал Барни. — Машина ждет, а за рулем сидит мой отец!

Слова «мой отец» он произнес с нескрываемой гордостью. Диану это растрогало. Как, должно быть, счастлив Барни, что у него теперь есть отец, что он наконец нашел его после стольких лет!

Мистер Мартин, отец Барни, сидел за рулем фургона. Дети еще раз с изумлением отметили сходство между ним и сыном: ярко-синие, широко расставленные глаза, пшеничного цвета волосы, большой, готовый растянуться в улыбке рот. Да, каждый бы, не раздумывая, сказал, что это отец и сын. Различало их лишь то, что Барни был гораздо смуглее своего отца.

Здравствуйте, ребята! — произнес мистер Мартин и улыбнулся, отчего стал еще больше похож на Барни. — Рад, что вы проделали такой путь, чтобы повидаться с Барнабасом — или с Барни, как вы его зовете. Прыгайте в машину!

Сначала мы пообедаем у нас в доме, а потом я вас отвезу в Рэт-а-тэт-хаус.

Большое спасибо, сэр, — вежливо проговорил Роджер. — Очень любезно с вашей стороны, что вы нас встретили. И мы очень благодарны бабушке Барни, что она пригласила нас пожить с ним в Рэт-а-тэт-хаусе. Мы так рады!

Мальчики сложили чемоданы в фургон. Чудик сам забрался внутрь салона и уселся в углу так, чтобы можно было смотреть в окно. Он любил высовывать голову из машины, чтобы его длинные уши хлопали на ветру. Чудик был счастлив вновь увидеться с Барни, но не испытывал тех же чувств по отношению к обезьянке Миранде. Он не забыл, как когда-то она ездила у него на спине да еще и подпрыгивала самым непочтительным образом. Чудик косился на нее краешком глаза: не надумала ли она повторить старый трюк?