– Ну! – кивала Ина. – Ужас!

– То-то и оно! Да я вообще не понимаю! – вдруг переключился с отцовских забот Юра. – Не понимаю я этих наркоманов! Нет, если ты мужик – так и будь мужиком, да? Тяжело жить, это понятно, – так оно всем тяжело. А ты возьми бутылочку, посиди с другом, да?

– Ну, допустим, – согласилась Ина.

– Ты водки с другом выпей, – энергично взывал к далекому соседу ободренный Юра. – А не ширяйся, как педик, ну так или нет?

Прямолинейная Ина откинулась на стуле, резко увеличив дистанцию, и выпятила губу, скептически разглядывая собеседника.

– Что, не прав я? – смутился Юра.

– При чем тут педик-то? – нахмурилась Ина.

– А что?

– Да тупо это! – припечатала она. – Не нравится тебе сосед-наркоман – и фиг с ним. Педик-то при чем?

– Ну ладно, – благодушно снес наезд Юра, – не цепляйся к словам.

И Ина, только что мысленно отметившая Лидкиного мужа жирным минусом, не колеблясь, поставила ему новый плюсик.

– А зачем ты Лидке про свою бабу рассказал? – спросила для прояснения обстановки.

– Да понимаешь, зло такое взяло за эту записку, которую она в сеть выложила… Вот же тебе, думаю, получи, фашист, гранату!

– Так нет ее, бабы-то?

– Ну как нет? – смущенно ответствовал Юра. – Есть-то есть, да ерунда это все. Так, случайность. В общем, все равно что и нет ничего. Да я, если честно, Лидке-то почти не изменял, так, по мелочи, по пьяни. Без души, в общем, и раза четыре всего за целую жизнь.

– Ну молодец, – иронично одобрила Ина. – Четыре раза! Действительно все равно что ничего.

– А то, что ли, не молодец! – улыбнулся Юра. – Если уж я не молодец – тогда и свинья не красавица.

– Ну, в общем, волнуется, Юрка, – без энтузиазма докладывала Инесса Лидии. – Переживает и за тебя, и за детей.

– Ага, переживает он! – зло выдавила Лида, как раз перед Инессиным звонком накрутившая себя мыслями о неверном муже. – А переживает – значит, так ему и надо, кобелю блудливому.

– Лид, ну что ты мелешь! Какой кобель! Он вообще у друга живет.

– Не знаю я, где он там живет, да и знать не хочу.

– Ну и молодец, – сказала Ина и отключила связь.

Через полчаса подруга перезвонила.

– Инусь, – заблеяла, – ты на меня не обиделась? Что-то так разозлилась я на Юрку. Все-таки, знаешь, обидно, почему он так со мной?

– Да и сам он, наверное, все спрашивает себя: почему она так со мной, почему позорит меня на каждом углу, чем я заслужил? – совершенно несентиментально реагировала Ина.

– Да ну хватит уже об этом, – буркнула Лида. – Я ж больше ничего…

– Ага, а кто в Фейсбуке и в Одноклассниках жаловался, что Юрка ушел? Кто опять там семейным бельем трясет – я, что ли?

– Ну да! – взвилась Лидка. – Значит, он делай что хочешь, а мне слова сказать нельзя, да?

– Все, у меня времени нет на пустые разговоры, – отрезала Ина и снова прервала связь. Только на этот раз еще поместила номер подруги в черный список. «Пусть помается и подумает на досуге, а то никак до нее не доходит», – решила, уверенно нажимая «ОК».

Только на другой день Ина сняла с телефона Лидии черную метку. И почти сразу же получила звонок от нее.

– Если тебя еще интересует моя жизнь, – оскорбленно начала Лида, – то я у Юрки снова в черном списке.

– Так. С чего это? – не поняла Ина.

– Я вчера ему позвонила, потому что с ребятами у меня тут разные проблемы возникли. Знаешь, как трудно одной?.. Ну так вот. Я позвонила, и мы слово за слово, и как-то так с ним поругались, что он меня опять заигнорил. – Последние слова Лида произносила уже раскисшим от слез голосом.

– Так. А из-за чего поругались?

– Да буквально на пустом месте. Нет, ну я, вообще, конечно, сказала все, что о нем думаю… Но это же все правда, Ин! Почему я должна молчать? А он рассвирепел и…

– Понятно. Значит, так. Или ты хочешь с ним мириться…

– Хочу, хочу… – заверещала Лида.

– …Или хочешь высказывать все, что о нем думаешь, – жестким тоном закончила Инесса. – Ты поняла меня? Одно из двух. То и другое сразу – не получится. Ты поняла?

– Поняла.

– Короче. Я поговорю с ним, напомню, что он отец…

– Напомни, напомни! Это же надо же совесть иметь…

– Но ты должна определиться, чего хочешь точно: или чтобы он вернулся – и тогда уж придется простить и больше не поминать ему вашей ссоры; или ты не прощаешь и вы живете врозь, но вместе растите детей. И уже договариваться будем об этом, и детали все обговаривать, но семья развалится. Так. Чего ты хочешь?

– Я, конечно, хочу, чтоб вернулся, – раздумчиво отвечала Лида. – Но только как же я могу его простить, Иночка? Что же, он вот так ушел – а я даже слова не могу сказать, правды не могу сказать ему, да?

– Ты не только не должна его обвинять, но и сама должна пообещать Юре, что больше в Фейсбуке эксгибиционизмом заниматься не будешь.

– Ну ты скажешь! – возмутилась Лида. – И вообще… Я еще подумаю.

– Подумай. Только голову мне не морочь. Мне тоже надоело между вами мотаться. У меня, между прочим, и без вас проблем хватает.

– Ладно. Пусть возвращается, – буркнула Лида.

– Разогналась! – проворчала Ина. – Может, он еще и не захочет возвращаться…

Лида осталась волноваться и ждать, а Ина принялась звонить ее мужу.

«Да что ж за дела-то! – кипела возмущением, стремительно двигаясь к месту встречи. – И как они меня втянули-то ловко в свои крестики-нолики! Ношусь точно бобик, нервничаю… Зачем мне это надо?» Добежав до кафе, она успела подумать, что совсем ей это и не надо. А в предбаннике быстро подкрасила губы.

Юра уже ждал. Разулыбался, встал, выдвигая стул для нее. Она тоже улыбнулась, хлопнула ресницами.

– Отлично выглядишь, – пробормотал он дружелюбно. – Садись, что тебе заказать?

– Шоколадного тортика, что ли, съесть, – размышляла вслух Ина. – И кофе со сливками.

– С твоей фигурой можно и тортика, – опять польстил Юра.

Он метнулся к стойке. Ина осмотрелась. Почти за всеми столиками сидели парочки, парни с девушками. Иногда болтали две-три подружки. Но в основном влюбленные мальчики и девочки. Нежные сценки. Голова к голове. Рука в руке. Глаза в глаза… Ина подумала, что в последнее время стала постоянно замечать такие сюжеты. «Может, старость подкатывает? – забеспокоилась она. – Последнее извержение гормонов – и финал! А может…»

Ей не хотелось додумывать всплывшую бредовую мысль, и очень кстати вернулся Юра с куском торта, мороженым и кофе.