– Н-ну чему б-быть, того не миновать, – туманно сообщил мне брат Юр. – Ж-жди меня днями в з-замке, позднее ут-точню через св-воих людей, когда я к тебе нав-ведаюсь. Может, к тому в-времени и магистр перест-танет гневаться. И вот еще ч-что – мне с претенд-дентом на престол надо будет пог-говорить, приватно, подумай, как эт-то организовать.

– Так он не прячется от людей, – я усмехнулся. – У нас в Пограничье все демократично.

– Н-незнакомое слово, но какое-то неприят-тное, – брат Юр глянул на ибн Кемаля. – «Демократично». Как г-гвоздем по стеклу, да?

– Не знал бы этого мальчика – подумал бы, что ругательство, – поддержал его Хассан. – Но он славный, ты на него не сердись. Я его глупым называю, но на самом деле он молодец, да.

– Ладно, не перех-хвали его, – брат Юр погрозил мне пальцем. – И так он вон н-нос задрал.

– Ничего я не задрал, – пробурчал я, радуясь, что репутация не снизилась.

– Сынок, – ибн Кемаль подошел ко мне. – Мой фирман еще у тебя?

– Ваш – кто? – не понял я его.

– Я давал тебе фирман, с которым ты всегда можешь прийти в мой замок, – пояснил ассасин. – Он все еще у тебя?

Я посмотрел в сумке и кивнул:

– У меня.

– Пусть у тебя и остается, – ибн Кемаль, по обыкновению, пригладил усы. – Ворота в мой замок открыты для тебя всегда.

«Репутация с орденом ассасинов и его лидером, Хассаном ибн Кемалем, повышена до состояния «Дружба»».

Пусть будет. Это именно тот случай, когда кашу маслом не испортишь. Но, судя по всему, мне дают понять, что пора уходить.

– Спасибо, – поклонился я ибн Кемалю. – Это для меня честь.

– Учтив и уп-прям, – отметил брат Юр. – З-забавное сочетание.

Ибн Кемаль глянул на него, брат Юр чуть заметно кивнул. Вот ведь, если не знать, куда смотреть, то этого жеста я бы и не заметил. Но, поскольку чего-то подобного я и ожидал, то не сильно удивился, правда, не до конца понимая, что это означало.

– Это не все, – ассасин хлопнул в ладоши, дверь приоткрылась, и в нее заглянул Тафир. Ибн Кемаль коротко приказал ему:

– Позови ко мне Назира.

Через минуту в комнату вошел мой давешний телохранитель – крепкий невысокий ассасин с аккуратной бородкой и двумя саблями, которые были закреплены у него за спиной.

– Назир, с сегодняшнего дня ты станешь тенью моего молодого друга. Если надо будет за него умереть – умри. Если надо будет за него убить – убей. Ты все понял? – ибн Кемаль посмотрел на своего воина.

– Все ясно, мастер, – склонился перед Хассаном ассасин.

– Вот теперь все, мальчик, – ибн Кемаль подошел к столу и взял с него яблоко. – Вот тебе еда на дорогу, и ступай. Не обижайся, но нам есть о чем поговорить с Юром, и боюсь, что тебе эти беседы будут не интересны.

Да прямо. Еще как интересны. Но выпендриваться не стоит, а то этому Назиру еще, чего доброго, прикажут не защищать меня, а наоборот… Того, в общем.

Я попрощался с этой парочкой, с ибн Кемалем даже обнялся, Юр смотрел на меня… Не знаю… То ли с жалостью, то ли с улыбкой, его же не поймешь.

Выйдя из замка, я глянул на время. Почти полночь. Опять дилемма – то ли сейчас рвануть к Орту, то ли завтра…

Поразмыслив с минуту, я спросил у Назира:

– Вот скажи мне, куда стоит отправиться – дело делать или домой?

– Куда скажете – туда и отправимся, – бесстрастно сказал ассасин. – Я не вправе давать вам советы.

Ну да, тоже позиция. Нет, сейчас полечу, завтра могу не управиться. Старый хрыч наверняка будет дурить и выкидывать разные коленца, а со временем у меня с утра будет плохо – пока у хозяев отпрошусь, пока до работы доеду. Про вечер загадывать вообще нельзя – я ж могу и накидаться?

Поэтому – где там портал, ведущий прямиком к старику Орту?

Полыхнул красный свет, и я буквально вывалился из портала около пещеры отшельника, прилично брякнувшись о камни.

– Больно, – сообщил я Назиру, который озирался вокруг и пытался высмотреть что-то в кустах, окружавших поляну, на которой мы стояли. На реплику мою он никак не отреагировал, видимо, сочтя ее не заслуживающей внимания.

В пещере горел свет и брякала посуда.

– Так, воин, стой здесь и жди, – приказал я ассасину, ожидая услышать от него что-то вроде: «Я сам буду решать – когда и куда мне идти». Но нет, Назир кивнул и застыл, как изваяние.

– Ишь ты, – покачал я головой и направился к пещере.

Чертов старик, как видно, ходил сегодня за дровами, поскольку у самого порога я запнулся о какую-то лесину и кувырком влетел в пещеру, чуть не упав прямо под ноги отшельнику, который, судя по всему, в аккурат собрался ужинать.

– Да что б тебе! – в сердцах рявкнул Орт, его борода распушилась, напомнив мне веник, в глазах блеснули нехорошие огоньки. – И, главное – опять прямо к ужину приперся, а? Имей в виду – Орт Пепельный не делится едой!

– Да и не надо, – отмахнулся я от него. – Давай, батя, лучше рассчитаемся за выполненную работу, после ты сядешь вечерять, ну а я пойду своей дорогой.

– Погоди, – отшельник присел на табурет, его рука переместилась на левую половину груди. – Ты хочешь сказать, что ты умудрился добыть третью часть ключа? Ты?

– Что значит – «ты»? – возмутился я. – Что за неверие в мои силы?

– Кто не верит в твои силы? – пошел на попятную хитрый хрычучун. – Я верил в тебя. Ну да, вид у тебя придурковатый, но это ж только снаружи. А внутри ты орел! Так ты скажи – добыл ты последнюю часть или нет?

– Ну как сказать… – решил я из вредности помучить отшельника, и цели своей достиг – лицо Орта после этих слов несколько раз последовательно сменило цвет. Сначала оно покраснело, потом пожелтело, после приняло приятный зеленый оттенок. Все разумно, зеленый цвет, можно продолжать. Мы правила дорожного движения знаем и чтем! – Ладно, не психуй. Есть у меня в кармашке то, что ты просил. Только я тебе это просто так не отдам.

– Не просто так, – заверил меня Орт. – Кто говорит, что просто так? Я тебе обещал награду за труды, и все, что посулил, отдам. Да вот…

Старик подорвался с табурета, шустро протопал за занавеску, где у него были жилые помещения, не предназначенные для постороннего глаза, погромыхал там чем-то и вернулся обратно, прижимая к груди кучу всякой всячины. Я алчно глянул на кучку предметов, которые он высыпал на стол.

– Давай ключ – и забирай свою награду, – Орт протянул ко мне свою заскорузлую ладонь. – Ну?

– Не пойдет, – помахал я указательным пальцем. – Ты, деда, мне обещал на три вопроса ответить, и пока ты этого не сделаешь, ничего ты не получишь.