на абсолютную истину и потому она относительна и ограничена. Но особенно это характерно для наук, изучающих процессы или явления, общие для различных социальных условий. Как у теории организации, кибернетики, так и у праксеологии ограниченность очень и очень велика, очень и очень заметна. Во-первых, правила праксеологии не учитывают социальные аспекты труда и уже поэтому очень относительны. Во-вторых, они ограничены даже в рамках самой праксеологии. На каждое правило можно найти контрправило[6]. Так, на замечание «куй железо, пока горячо» следует ответ «поспешишь — людей насмешишь», а принципу «выжидай благоприятную ситуацию» противостоит принцип «промедление смерти подобно». Поэтому праксеологические правила — это правила, которые надо учитывать в своих рассуждениях или действиях, но действовать, опираясь только на них, невозможно и неправильно.

Говоря о книге Котарбинского, не следует отождествлять ее целиком с праксеологией. Это, несомненно, первая фундаментальная работа по праксеологии. Ей, конечно, предшествовало немало работ, касающихся проблем праксеологии, но особенно много праксеологических работ появилось после выхода в свет книги Т. Котарбинского. Данной книге свойственна некоторая ограниченность. Например, Котарбинский чрезмерно увлекается работником индивидуального, кустарного труда. Он, говоря об инструментализации, мало учитывает ее современный характер, соответствующий периоду научно-технической революции. Примеры чаще всего взяты не из тех областей, где сегодня заняты миллионы людей (фабрики или учреждения).

Но, говоря о книге, необходимо оценивать ее не с позиций того, чего в ней нет, а с позиций того, что в ней есть, что она дает науке и практике. И с этой точки зрения труд Тадеуша Котарбинского — несомненно, одна из фундаментальных работ в области организации и управления. Этот труд имеет непреходящее значение и без него немыслима библиотека специалиста и практика в этой области.

Издание на русском языке «Трактата о хорошей работе» будет способствовать овладению нашими учеными и практиками историческим наследием организационных исследований. В. И. Ленин учил нас, что коммунистом можно стать, лишь овладев всем тем ценным, что накопил человеческий ум, человеческая цивилизация. Реализация этого ленинского указания в области теории организации и управления предполагает изучение и труда Тадеуша Котарбинского. В конечном счете это будет способствовать развитию и улучшению организации и управления народным хозяйством нашей страны — одной из главных задач современного этапа развития.

Г. ПОПОВ, профессор, доктор экономических наук.

I. Задачи праксеологии

Рассуждения, содержащиеся в настоящей работе, относятся к области праксеологии, или общей теории эффективной («исправной») организации деятельности. Необходимость и возможность разработки такой дисциплины ясны. Ведь рецепты эффективной работы бывают более или менее общими. «Пиши по крайней мере настолько четко, чтобы ты сам мог прочитать без труда» — весьма конкретная рекомендация, festina lente («спеши не торопясь») — это правило находит чрезвычайно широкую сферу применения.

Итак, праксеологи ставят своей целью исследование наиболее широких обобщений технического характера. Речь здесь идет о технике рациональной деятельности как таковой, об указаниях и предостережениях, важных для всякого действия, эффективность которого необходимо повысить. На пути к столь славной цели праксеолог бывает доволен даже частичными успехами и радуется всякий раз, когда ему удается в общей форме выразить то, что рекомендуют специалисты, каждый в своей области.

Допустим, что таким образом можно создать рационально упорядоченный свод основных — позитивных и негативных — рекомендаций, имеющих ценность для всех отраслей деятельности и для всех специальностей. Однако обобщения могут идти и по другой линии. Например, принимая за исходный пункт различие между единичным действием и действием коллективным, следует изучать не только общие особенности целесообразной индивидуальной работы и не только общие характеристики целесообразного действия в коллективе. Кроме того (а с точки зрения праксеолога — прежде всего), необходимо изучить то, что требуется для проведения всякой хорошей работы, безразлично, является ли она индивидуальной или коллективной. Упомянем еще одно направление обобщения: чисто мыслительное разрешение проблемы — работа умственная, а рыхление земли — физическая. Это, конечно, весьма различные виды деятельности. Но при всем этом их различие не абсолютно, ибо всякая физическая работа содержит элементы умственной; как умственная, так и физическая работа подчиняются общим принципам целесообразности. И здесь, и там рекомендуется, например, предварительно планировать фазы действия; и здесь, и там было бы хорошо «одним махом» достичь того, для чего недостаточно умелому работнику потребуются большие усилия.

Из вышеизложенного видно, что главной задачей праксеологии мы считаем выработку и обоснование норм, касающихся «исправности». Для решения этой задачи необходимо использовать практический опыт, достижения бесчисленного множества действующих субъектов. Именно на этом практическом опыте и намеревается строить свои обобщения теоретик эффективной работы: изучая самым внимательным образом историю развития разного рода умений, а также заблуждений и неудач; подмечая существенные черты в искусных приемах действующих субъектов, блестяще выполняющих свою работу; внимательно прослеживая пути достижения исправности, пути, ведущие от фазы беспомощности к фазе полного овладения данным мастерством; тщательно исследуя то, что отличает передовую технику от средней. Как много уже достигнуто в области улучшения форм деятельности, в области выработки методов! Сколь значителен запас уже проведенных наблюдений! Сколько сформулировано рекомендаций и критических суждений, зачастую остро и метко клеймящих заурядную, плохую работу! Все это предоставляет праксеологу неоценимые и ничем не заменимые сведения.

Практический опыт он может использовать по крайней мере двумя способами: либо делая обобщения на основе наблюдений, либо принимая и включая в свою систему обобщения, сделанные другими. В обоих случаях важны не только предположительные, специфические для сферы действий универсальные зависимости (типа закономерностей становления). Возможно, мы вообще не встретим их. Поэтому придется удовлетвориться частичными обобщениями, под малым квантификатором, как сказал бы логик. Трудно найти примеры с «всегда», поэтому, как правило, следует довольствоваться «постоянно повторяющимся» — столь постоянно повторяющимся и сопряженным с такими обстоятельствами, что между данной модификацией действия и определенным изменением в результатах труда можно было бы усмотреть действительную связь. Обратимся к ряду примеров.

Ребенок, который только начинает учиться писать, обычно держит карандаш или ручку неправильно, надавливая сверху слишком сильно указательным пальцем. Начинающие ездить верхом чаще всего ставят ступни глубоко в стремена, вместо того чтобы слегка опираться на них кончиками пальцев. При первых попытках научиться плавать немногие сразу же принимают правильное, по возможности горизонтальное положение, почти у всех туловище сгибается и уходит под воду. И так обычно бывает с начинающими в любом деле: первое, как бы «естественное» движение оказывается неловким. Привыкнув к нему, люди выполняли бы свою работу неумело: или работа слишком утомляла бы их, или они работали бы хуже, чем возможно.

Первый своего рода шаг по пути прогресса заключается, следовательно, в том, чтобы отучиться от неловкого движения, которое мы как бы привносим с собой, так как начальное обучение обычно исходит не от нулевого