— Значит, угадал?

Лоу подцепил на вилку устрицу, обмакнул ее в яичный соус:

— Нет. Попросту говоря, билеты на упомянутые вами места у нас уже в кармане. Дадли по доброй воле вызвался…

— Я вызвался из чувства патриотизма, — прервал его Смит. — Для меня красная мразь страшнее сатаны.

Мал наблюдает, как Лоу прожевал устрицу, потом кусочек бекона, потом яичницу. Дадли курит и смотрит на Лоу. Мал замечает кастет под пиджаком на поясе Дадли:

— Значит, большое жюри[8]. Так?

Лоу откинулся назад и потянулся:

— Вы все схватываете на лету, — отметил он. — Вы следите за местной прессой?

— В общем-то нет.

— Так вот: сейчас разгорелся серьезный трудовой конфликт и, в частности, в студиях Голливуда. Профсоюз водителей грузовиков[9]выступает против УАЕС — Объединенного профсоюза актеров, статистов и рабочих сцены. У тех долгосрочный контракт с РКО и мелкими студиями на Гоуэр. Они проводят пикетирование с требованием увеличения зарплаты и участия в прибылях, но забастовку не объявляют и…

Дадли Смит обеими руками хлопнул по столу:

— Все они подрывные элементы, красные ублюдки, все как один!

На лице Лоу появляется раздраженное выражение. Мал смотрит на лапищи ирландца и представляет, как они хватают за горло, выкручивают уши, выколачивают признание. Ага, да Эллис просто боится Смита, который принципиально не переносит этого «жидовского сукина сына, адвокатишку-прощелыгу»:

— Эллис, это что, политическое дело?

Лоу потеребил ключик «фи-бетника» на лацкане:

— Речь идет о полномасштабном расследовании большим жюри коммунистического влияния в Голливуде. Вы с Дадли — мои главные следователи. Расследование сосредоточено на УАЕС. Этот профсоюз кишит подрывными элементами, и у них есть так называемый мозговой трест, который всем заправляет, — одна женщина и полдюжины мужчин. Все они тесно связаны с «попутчиками» —теми, кто, ссылаясь на Пятую поправку, отказывался давать показания перед Комитетом по расследованию антиамериканской деятельности[10]в 47-м и был отправлен за решетку. Члены УАЕС совместно работали на постановке ряда фильмов, пропагандирующих коммунистические идеи, к тому же они связаны с другими очагами подрывной деятельности. Коммунизм напоминает паутину. Одна паутинка лепится к другой, а та — к общему гнезду. Паутинки — это имена, имена дают показания и называют другие имена. Вы с Дадли узнаете для меня эти имена.

Перед глазами Мала замаячили серебряные капитанские лычки; он внимательно посмотрел на Лоу. И тут черт дернул его возражать во вред самому себе:

— Почему же я, а не капитан Бледсо? Он — главный следователь прокуратуры, председательствует на всех банкетах в городе, всеобщий любимец — а это то, что надо, если ведешь большую игру. Я собираю улики в делах по убийствам. Дадли — ловит самих убийц. Почему мы? И почему все это сейчас — в девять утра Нового года?

Лоу стал перечислять доводы за, загибая пальцы с наманикюренными, блестящими ногтями:

— Во-первых, минувший вечер я провел с окружным прокурором. Завтра на утверждение городскому совету представляется окончательный бюджет нашего отдела на 1950 год, и я убедил его, что сорок две тысячи долларов, оставшиеся у нас не израсходованными, должны быть направлены на борьбу с красной угрозой. Во-вторых, я договорился с заместителем прокурора и заведующим отделом большого жюри Гиффордом поменяться нашими функциями. Он хочет обрести опыт судебного преследования по уголовным делам, а что хочу я — вам известно. В-третьих, капитан Бледсо в преклонном возрасте. Два дня назад, выступая на общем собрании членов клуба Кивани, он позволил себе целый ряд непристойностей. Он заявил о намерении «оттарабанить» Риту Хейворт[11]и «надрать ей задницу до кровавых пузырей», что вызвало настоящее замешательство. Прокурор посмотрел медицинскую карту Бледсо, и выяснилось, что наш милый капитан перенес несколько микроинсультов и скрыл это. Пятого апреля исполняется двадцать пять лет его службы в нашем управлении, и он уходит в отставку, а до того момента остается чисто номинальным руководителем отдела. В-четвертых, вы и Дадли отличные и чертовски толковые сыщики, прекрасно дополняющие друг друга в методах работы. В-пятых…