Они еле успели – до автобуса оставалось еще добрых метров тридцать, когда Арина увидела Анну, легко заскакивающую на подножку.

Всю дорогу «моя будущая мачеха», как уже стала звать Анну Арина, спокойно читала журнал, сидя у окошка слева. Было совершенно ясно, что место ей уступил тип ловеласного вида, который теперь нависал над нею, вцепившись в поручень, и, судя по шевелящимся губам, всячески старался завязать знакомство. Пару раз Анна подняла на него глаза, вежливо улыбнулась, поправила съехавшую полу пальто, оголившую ее ноги в обтягивающих сапогах, и снова уткнулась в журнальчик.

Слава богу! Она не кокетка.

– На какой остановке нам выходить? – спросил Валька прямо в ухо. – Парочку остановок проедем или до конца?

– Не знаю я пока ничего, Валька! Ты же обещал не спрашивать!

– Ладно, молчу. Дурацкая ситуация…

С этим нельзя было не согласиться, но ничего не поделаешь. Ради счастья родного отца Арина готова кататься в этом автобусе хоть вечность. Даже целую неделю! Безвылазно.

…Надо признать, что ехали они действительно долго. Уже и пассажиры сменились раза по три-четыре, и ехавшая с ними армия теток с баулами вышла где-то в районе Сходни, и дышать стало посвободнее. Скоро в салоне появились свободные места, на одно из которых, как раз позади Анны, молодые люди и опустились. А автобус все катил и катил себе, поселяя тоскливую мысль, что, ввиду шарообразной формы Земли, он может никогда не упереться в действительно нужную остановку.

За окном городской пейзаж давно сменили холмы, перелески и кажущиеся бесконечными заброшенные пустыри. Потом вновь показались признаки цивилизации – замелькали столбы, провода… И вдруг снова косяком поплыли городские дома. Но какие! Необжитые, безликие, похожие на огромные спичечные коробки. Дворов и детских площадок не было и в помине. Вместо них там и сям громоздились кучи строительного мусора и тянули свои жирафоподобные шеи подъемные краны.

– Никогда здесь не была… – прошептала Арина скорее для самой себя.

– Да? – удивился Валька. – Это ж Куркино.

А-а. Ну надо же! Новостройки, а как неуютно… Одинокая женщина никогда не почувствует себя счастливой в таком доме. Арина открыла рот, чтобы шепнуть Вальке эту мысль, но глянула на Анну и напряглась: молодая женщина стала проявлять неожиданную деловитость. Журнальчик, который она продолжала читать всю дорогу, исчез в сумочке, руки поглубже подтянули берет, подняли воротник пальто, нырнули в перчатки. Анна встала, поправила на плече ремешок и остановилась у двери, готовясь выйти на следующей остановке.

– Валька! Готовность номер один! – приказала Арина, не разжимая губ.

– Сейчас? – он почему-то удивился.

– Да!

Автобус остановился, двери распахнулись – Анна пригнулась, придерживая полу пальто, и сошла. Арина схватила Вальку за рукав и вместе с ним выпрыгнула в другую дверь. Молодые люди сразу же притаились за пустующей тумбой для афиш.

Хотя могли бы и не прятаться. Не оборачиваясь, Березнева быстро шла по широкой бетонированной дорожке по направлению к новостройкам. Перетягивающий пальто пояс подчеркивал ее стройную талию, и походка у женщины была славная, летящая и в то же время спокойная – определенно, Анна нравилась Арьке все больше и больше.

Кроме того, она шла, совершенно не оглядываясь по сторонам, и это Арине тоже пришлось по душе. Значит, они с Валькой сумеют-таки остаться незамеченными.

– Я понял, – подал он голос. – Ты… то есть мы за ней следим.

– За кем?

– Да ладно тебе, ну! За ней, за Анной Витальевной. Так?

– Ну, так. Только ты обещал ни о чем не спрашивать!

– А я и не спрашиваю – я констатирую. Между прочим, если бы ты сказала мне об этом сразу, то сэкономила бы кучу нервов. И времени. Она живет вон в том доме, – и Валька указал на один из новоделов, до половины выкрашенных коричневой краской. Возле дома лежали останки нескольких расколотых плит, из которых во все стороны угрожающе торчали куски арматуры.

На секунду Арина выпустила из поля зрения Аннину спину и уставилась на Вальку:

– Серьезно?! А ты откуда знаешь?

– Оттуда, что это и мой дом.

– Что-о-о?!

– Представь себе! Мы вместе въезжали. Еще в конце лета. Она в первый подъезд, мы в восьмой. Соседей пока мало, вот я и запомнил. Красивая женщина. Только я не знал, что она историю преподает.

– А что ты еще о ней знаешь?

– Да больше ничего, мы же незнакомы. Просто я ее запомнил.

Эх, жалко! Такое счастливое совпадение – и совершенно бесполезное. Арина твердо посмотрела Сапрунову в глаза:

– Валька! Если ты хочешь мне помочь, слушай и молчи. Я действительно за ней слежу, то есть не слежу, а… как бы это выразиться… ну, словом, желаю узнать про ее жизнь побольше. Интересуют все подробности, но больше всего…

Она вдруг запнулась и смешалась. Сбили с толку Валькины глаза. Оказывается, за полтора месяца знакомства Арина совсем не замечала, какие у него интересные глаза, серо-стальные, с темными крапинками по радужной оболочке. Никогда ей не приходилось видеть глаз в крапинку! И еще ресницы – пушистые, с загнутыми вверх кончиками. Зачем молодому человеку такие ресницы?

Стоп! Не туда.

– …но и больше всего меня интересует, есть ли у Анны Витальевны…

Арина не удержалась, снова глянула ему в глаза и, конечно, сбилась.

– Кто? – не выдержал Валька.

– Сердечный друг, – буркнула она, отворачиваясь. Теперь пришлось с досады кусать губы. Тоже мне, Арина Родионовна! «Сердечный друг»!

– То есть жених или любовник, – уточнил Валька. – Ясно. А зачем тебе это надо – можно спросить?

– Нельзя!

Она больше не хотела смотреть на него. И может быть, именно поэтому выскочила из-за тумбы и рванулась за Анной. Кстати сказать, она уже успела уйти достаточно далеко.

– Арина, стой! – Валька поймал девушку за шарф, по этой причине она просто вынуждена была притормозить, крутануться на месте и упереться руками ему в грудь, чтобы не потерять равновесие. – Надо – значит, надо, узнаем все, никуда она от нас не денется. Но не таким же глупым способом! Ты что, в ее окна собираешься подглядывать?

– Хотя бы!

– Высоко подпрыгивать придется. У нее квартира на девятом этаже.

В Валькином голосе нельзя было не уловить насмешки, и Арина хотела было надуться, но Валька, не обращая внимания на эти обиды, крепко взял ее за руку и повел – Арина еще не понимала, куда именно, но послушно топала за ним по бетонной дорожке.

«Когда меня властно берут за руку и ведут – я теряю волю к сопротивлению».

* * *

На улице было совсем пустынно. Четыре часа дня, а такое безлюдье. Наверное, Валька прав, и во всех этих коробках пока еще живет совсем мало народу. Они прошли дорожку, обогнули несколько куч мусора, перепрыгнули грязное болотце, оставленное следами экскаваторных шин, и поравнялись со вторым от дороги домом, тем самым, на который Валька указал с самого начала.