серьезно. Тут надо все как следует обдумать, – задумчиво протянул Макс, глядя на меня. – Сколько вы рассчитываете у нас пробыть, госпожа Вильсон?

– Неделю.

– Вот и хорошо. Значит, мы с вами еще и не раз и не два встретимся, а пока Майкл вам все тут покажет. Извините, но сейчас мне нужно возвращаться к работе.

– Иди, дядя Макс. Мы найдем, чем заняться, – проводив взглядом Ругера, я повернулся к стойке. – Джимми, где твои фирменные фруктовые коктейли?!

– Пару минут, Майкл. Тебе бутерброды, как обычно?

При этом я вопросительно посмотрел на леди Вильсон.

Та слегка улыбнулась и покачала головой:

– Мне не надо. Как все женщины, я время от времени сижу на диете. Сейчас у меня как раз такой период.

– Как обычно, – подтвердил я заказ, затем повернулся к жене сенатора. – Тетя Мария, а что вас здесь интересует?

– Интересует? – она удивленно посмотрела на меня, а потом поняла, что я хотел сказать. – Да, собственно, ничего. Все эти сомнительные удовольствия, ради которых сюда едут, мне неинтересны. Поплаваю в бассейне, попробую местную кухню, схожу пару раз на концерты. Это все.

– Понятно. Как насчет экскурсии по городу?

– Обязательно поедем. Мне же надо иметь хоть какое-то представление о прославленном городе грехов, – в ее голосе чувствовалась откровенная издевка.

Пока я ел, мы молчали. Доев второй бутерброд и допив фруктовый коктейль, я поблагодарил бармена:

– Джимми, было все вкусно. Спасибо. Запишешь на Макса. Пока.

Не успели мы выйти из бара и окунуться в гостиничную сутолоку, как женщина неожиданно меня спросила:

– Скажи, Майкл, а тебе нравится здесь жить?

Я покачал головой:

– Не особенно. Слишком шумно.

Мария кивнула головой, соглашаясь то ли со мной, то ли со своими мыслями, и почти сразу последовал новый вопрос:

– Может, расскажешь: как ты тут живешь?

– Полноценные тренировки по нескольку часов в день. Бокс и стрельба. Самостоятельные занятия по школьным предметам. Иногда помогаю дяде по работе.

Хотя это была полуправда, но при этом она была подкреплена настолько уверенным тоном, что не давала повода усомниться в моей искренности. Жена сенатора одобрительно качнула головой.

– Спорт и занятия – это хорошо. А компания у тебя есть?

– Есть несколько приятелей, но мне с ними скучно, – уже нагло соврал я, так как со своими сверстниками совсем не общался. – Так, иногда время вместе проводим.

Судя по ее довольному виду, мои ответы ее удовлетворили. Мы остановились недалеко от стойки с двумя портье, которые работали с гостями отеля, при этом успевали бросать на нас любопытные взгляды.

– Хорошо, Майкл. Сейчас я поднимусь к себе, а вечером, если ты не против, мы с тобой увидимся. Как насчет восьми часов вечера?

– Лучше в девять. Совместим ужин и концертную программу, если вы не против.

– Не против, – леди Вильсон чуть улыбнулась. – Я уже и не припомню того времени, когда ужинала с другим мужчиной.

Был обычный развлекательный концерт, который должен был скрасить вечер гостей отеля. Начали выступление комики, потом вышел фокусник, за ним два брата отбили чечетку, потом пела певица, а в завершение – танцы под модный джазовый оркестр. Такими сборными концертами отели заполняли время между приездами звезд эстрады. Артисты второго плана не делали больших сборов, как звезды, но при этом в меру развлекали публику, что являлось главным требованием для таких выступлений, к тому же, в отличие от избалованных знаменитостей, они довольствовались стандартными расценками и не предъявляли особых требований по размещению и питанию. Конечно, можно было ограничиться подобными выступлениями, вот только имена популярных артистов, выступающих на нашей сцене, давали такую рекламу нашему отелю, что нас просто заваливали заказами на три месяца вперед, не говоря уже о большой прибыли.

Не успели мы сесть за столик, как появилась Ева Нельсон, которой уже успел позвонить Ругер. Подруга Макса после поездки в Майами стала очень настороженно ко мне относиться. Мальчик-миллионер стал для нее загадкой, терзающей ее любопытство, но при этом пугал ее до мурашек по коже. Судя по отношению, которое у нас установилось после этой поездки, Ева решила держаться от меня как можно дальше.

Я познакомил женщин, тем самым сдержав слово перед подругой Макса, которой в свое время пообещал, что при первой возможности познакомлю ее с четой Вильсонов. Усевшись, Ева извинилась за Ругера, который был занят по работе и обещал подойти позже. Общий разговор начался с оценки ужина и концертной программы, затем переключился на моду и местные нравы. К моему некоторому удивлению, женщины быстро нашли общий язык, несмотря на разницу их положения в обществе. Стоило Еве узнать о путешествии в Европу, как она призналась, что с детства мечтала попасть в Италию. Она рассказала, что даже начала учить итальянский язык, но потом бросила. Вслед за ней меня удивила Мария Вильсон, когда рассказала, что начинала свою карьеру дипломатом и работала в Англии и Испании, а стоило разговору зайти о ее причине приезда в Лас-Вегас, как Ева стала восхищаться такой возможностью посмотреть мир. Ее восторги были мне понятны. Подросток-загадка, у которого при этом были совершенно непонятные доверительно-деловые отношения с Максом, ее пугал, злил и раздражал. Даже те большие деньги, полученные ею при сделке с бриллиантом, ничуть не уменьшили ее антипатии. Вот и теперь, стоило ей услышать, что появилась возможность от меня избавиться, Ева, хоть и старалась не показывать вида, но при этом явно обрадовалась.

Появившийся к концу концерта Макс с ходу включился в разговор, рассмешив женщин парочкой смешных историй. Напряжение, возникшее утром между леди Вильсон и Ругером, себя никак не проявило, оба вели себя так, словно между ними ничего не было. Когда вечер закончился, Макс и Ева уехали, а мы с миссис Вильсон еще посидели у бассейна, разговаривая, а потом разошлись по своим номерам.

За следующие пару дней мы немного с ней общались. Съездили с ней на экскурсию по Лас-Вегасу, потом сходили на чемпионат по боксу для любителей, причем она пошла только потому, что там выступал я. В моей весовой категории у меня было четыре противника, трех из которых я послал в нокаут. Нетрудно было заметить, что леди Вильсон переживала и радовалась за меня от всей души.

– Майкл, ты был как молния! Раз – и твой противник лежит! Только все равно я считаю, что это очень жестокий вид спорта. Одному мужчине ты рассек бровь, другого, в зеленых трусах, так вообще на руках унесли с ринга. Ты же понимаешь, что может найтись более сильный соперник, который тебя побьет. И что тогда?

– Бокс закаляет волю