Пройдя в зал, я устало присел на диван и прикрыл глаза ладонями. В тишине мне довелось побыть недолго, входная дверь хлопнула и по одним только шагам я понял, что это был Марк.

На моем лице сразу же появилась строгость.

— Пап, я хотел…

— Нет, это я хотел, — сын посмотрел на меня с удивлением.

Я в своей жизни редко был с ним строг, видимо зря. Нужно было хорошо давать ремня по одному месту.

— Что-то случилось?

Я вытащил ремень из своих брюк и покрепче сжал его в руках.

— Да, я вдруг решил серьёзно заняться твоим воспитанием, — мой голос был холодным и громким, словно тяжёлый металл.

Марк удивился ещё больше, в его глазах появился некий страх и смятение.

— Отвечай мне, Марк. Я учил тебя бить женщину? — я подошёл ближе к сыну и практически перед его носом щёлкнул ремнем, громкий звук прошёлся глухим эхом.

— Что!? Мелисса нажаловалась. А чего ты вообще лезешь в наши отношения?! Это моя девушка и я сам с ней разберусь, — он вспыхнул, словно спичка и стал повышать на меня голос.

— Я задал вопрос. Я учил тебя бить женщин? — на меня никак не влиял его повышенный голос, пусть кричит хоть разорвется, я все равно останусь совершенно спокоен.

— Нет, — сцепив зубы, злобно ответил Марк.

Я схватил его за шиворот и грубо припечатал лопатками к стене.

— Так какого черта, ты посмел обидеть женщину!? Кто тебе вообще давал права, поднимать руку на прекрасный пол!? Кто ты такой!? — грубо и громко спрашивал я.

Марк зажмурился и отвернул голову набок.

— Значит так. Если Мелисса напишет на тебя заявление, я ей мешать не буду и твою задницу из полиции спать тоже не буду. Ты доигрался, Марк. А если она все таки не напишет, будь ей благодарен, но запомни, если я ещё хоть раз узнаю о том, что ты позволил себе что-нибудь кроме любви, заботы и чувств, я сам тебя посажу. Поверь, у меня это получится, — я отпустил его и отошел к окну, — Я надеюсь ты услышал меня, — не поворачиваясь, спросил я.

— Услышал, — грубо бросил Марк и направился к выходу.

Весь вечер я провел в гордом одиночестве за хорошей книгой, крепким кофе и красивым ночным видом из окна в пол.

Вся эта ситуация с Мелиссой меня нисколько не отпускала. Ближе к обеду следующего дня, я решил съездить к ней, чтобы узнать о её самочувствии и в целом состоянии. Кто знает до чего её довел мой сын.

Собравшись, я выехал к подруге Мелиссы. Насколько я знаю Алиса очень хорошая девушка, но боевая. Впрочем если она решит набить морду моему сыну, я на это только посмотрю и похлопаю ей в ладоши.

Когда я подъехал к подъезду у меня возникла одна непредвиденная проблема. Какого номера квартира?

Насколько я помню Мелисса заикалась в прошлый раз о четырнадцатой квартире, в любом случае я думаю соседи мне помогут.

Поднявшись на нужный этаж, я без задней мысли позвонил в звонок. Дверь мне открыла молодая девушка привлекательной внешности с блондинистыми волосами и глубокими синими глазами.

— Александр Олегович? Как хорошо что вы пришли. Вы к Мелиссе? — на ней лица не было.

— Да, хотел узнать как она.

— Проходите. Я уже не знаю что с ней делать. Вчера как пришла, закрылась в комнате так до сих пор и не выходила. На вопросы не отвечает, в комнату не пускает. Какие меня только мысли не преследовали. Все время хожу слушаю чем она там занимается, — устало говорила Алиса, вероятно она всю ночь не спала.

— Я думаю со мной она поговорит. В конце концов я решил вопрос с Марком, — стараясь подбодрить девушку, сказал я.

— Надеюсь.

Алиса провела меня к комнате и удалилась, чтобы не мешать. Я тихонько постучал и зашёл внутрь.

— Я же просила меня не трогать! — нервно и громко крикнула Мелисса.

— Я пришёл, чтобы поговорить с тобой.

Мелисса медленно скользнула своими васильковыми глазами по мне.

— Александр Олегович?! — словно ошапаренная, выпалила она.

— Много раз просил называть меня просто Александр.

— Я не хочу никого видеть. Мне нужно побыть одной, — последнее слово она особенно выделила.

Я сдаваться не планировал, да и не в моем вкусе приезжать, чтобы уехать ни с чем. Девушка сидела на кровати монотонно покачиваясь со стороны в сторону. Ее руки обхватывали колени, создавая некий "кокон безопасности"

— И все таки. Вчера я поговорил с Марком. Разложил все по полочкам и устроил доскональную взбучку. Также предупредил о полиции, — я прошёл чуть дальше и присел на самый край дивана, — Ты будешь писать заявление?

Мелисса бросила на меня короткий взгляд и снова спрятала глаза в коленях.

— А вы сами хотите, чтобы он сидел? — пробубнила она.

— Вытаскивать из тюрьмы не намерен. Он в этой жизни натворил слишком много всего плохого, меня в полиции как родного принимают. В этот раз я не собираюсь спасать его пятую точку, — спокойно объяснил я.

— Я не знаю что делать, но с этим я сама разберусь. Спасибо, что поговорили с Марком.

— Вовсе не за что, — я замялся, но потом решился продолжить. В конце концов, что я как мальчишка, — Покажи мне щеку.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Мелисса, не упрямься.

Она снова покачала головой. Я закатил глаза и пересел на край кровати. Нежно обхватил пальцами подбородок девушки и повернул её голову набок. Мелисса стала сопротивляться.

— Что ты как ребёнок? От того что я увижу, тебе хуже не станет, — наконец мне удалось повернуть её голову так, чтобы опухшая сторона лица была на свету. Темно-фиолетовое пятно практически на всю щеку. Это ж с какой силой нужно было ударить? Видимо наш разговор с Марком ещё не окончен.

— Довольны? — пряча слезы, грубо спросила Мелисса.

— Я съезжу в аптеку. Все будет в порядке.

Девушка промолчала.

Я поднялся и вышел из спальни. На меня практически сразу же налетела Алиса с вопросами.

— Как она?

— Молчит практически. Я сейчас в аптеку, нужно что-то делать с ее синяком.

— Вот Марк, была бы моя воля, я бы уже убила его к чертям собачьим, — отпуская контроль своих эмоций, протянула девушка и резко замолчала, — Простите, — она виновато закусила губу.

— Я бы и сам его убил. Я скоро.

В аптеке очереди не было, по дороге я позвонил своему врачу, узнал самые эффективные лекарства, поэтому сейчас вообще не задумываясь купил все самое необходимое. Когда вернулся, Мелисса по-прежнему сидела на кровати и втыкала в одну точку.

— Я знаю тебе очень тяжело, мой сын самый настоящий подонок, я не знаю где я упустил его воспитание и мне очень стыдно за его поступок. Да что там стыдно, я сквозь землю готов провалиться, Мелисса. За все мои годы в бизнесе мне никогда не было так стыдно, как за этот поступок. В какой-то степени, я виню себя, потому что сам его таким вырастил. Я прошу у тебя прощения, но не за его поступок, а за его воспитание.