Вначале таэрран наносили даже на драконов, усиливая ее действие их кровью, чтобы они не могли жечь поселения. Заканчивалось это в большинстве случаев печально, попытки усмирить силу зверя с помощью таэрран неизменно приводили к гибели дракона, а это провоцировало налеты его сородичей. В конечном итоге опыты с таэрран и драконами оставили, зато на провинившихся иртханов надевали без малейших проволочек. Избавить от нее мог только тот, кто наносил (в каждое плетение добавлялась частичка личного огня иртхана — клеймо или роспись), и только в самом крайнем случае.

Впоследствии иртханы признали таэрран как меру наказания не только за злоупотребление магией, но и за любые провинности. Таэрран наносят сроком от одного дня до нескольких лет. Пожизненную получил правящий, допустивший налет. Гаррмаланх Хаатхар Эаррн оставил город под угрозой нападения разъяренных драконов, чтобы спасти свою жену, которую похитили его недруги. Произошло это четыре столетия назад.

— А ну, покрутись! — потребовал Айн, вырывая меня из размышлений.

Я покрутилась. Волосы взметнулись за спиной и плавно легли на плечи. После того как ко мне вернулся светлый цвет, объема почему-то стало больше.

— Ну, что я говорил? Шик!

Пепельную шевелюру колориста украшали черные «штрихи». В сочетании с его темными глазами и белой кожей смотрелось на удивление стильно. Хотя сейчас рядом мы вообще выглядели гармонично, как модели перед показом.

— Так… — Он ткнул пальцем в стенд, где стояло бесчисленное множество средств для волос. — Пока не забыл. Оттеночные средства для поддержания цвета «Латрикс». И еще шелк для светлых волос. Рекомендую, особенно оттеночные, потому что с твоим натуральным ты сможешь бывать у меня в два раза реже. Это, несомненно, меня печалит, но…

Фыркнула.

— Подбери мне что-нибудь, Айн. На свое усмотрение.

— Договорились. Соберу самое необходимое и передам Ирни.

Зная его, можно было представить, что самое необходимое поместится в большой пакет. В очень большой пакет.

Распрощавшись, я вышла в коридор и наткнулась на ледяной взгляд безопасника. Сегодня меня сопровождал другой мужчина, но он не потрудился даже представиться.

Валентен снова молчал, от дружелюбной обстановки, которая царила в присутствии Лидса, не осталось и следа. Впрочем, сейчас у меня все мысли были заняты сестрой. Разговор с ней я отложила, потому что после общения с Халлораном мои нервы можно было сравнить с оголенными проводами под напряжением. Рассудив, что нам с Танни сейчас лишние эмоции ни к чему, решила немного остыть и подумать. Тем более я пока не решила, с какой новости начать: с поездки в Зингсприд или с телохранителя.

Или с новой школы.

Броджек прислала все необходимые документы, кроме выплаты по неустойке, объяснив это тем, что я забираю сестру по своей воле. В ответ я написала, что если она хочет решать вопрос через юриста, это вполне можно устроить. С тех пор ответа так и не получила, но разбираться с директрисой пока не было времени. Вчера я занималась контрактом, законами, а заодно пообщалась с секретарем Халлорана.

То есть сообщила ей, что необходимо забронировать отдельный номер.

Для меня и для Танни.

Приказ ведь подразумевал, что я должна сопровождать его в оперу. Но это вовсе не значит, что я буду сопровождать его в номер.

С приказами правящих вообще все было «чудесно». То есть фактически любой иртхан, проживающий в Мэйстоне, безоговорочно подчинялся местру Халлорану. Был еще свод законов об иерархии и рангах, но в него я закапываться не стала. Все равно вальцгардом мне стать не грозит. К счастью. Что касается гражданских, подчиняться и контролировать эмоции иртханы учились с самого детства в семье. Преимущественно из-за силы и звериной сути, которая пробуждалась, пусть и поздно, вместе со стихией, но могла сыграть злую шутку, если не уметь с ней справляться.

Приказ правящего считался неправомерным в следующих случаях (это я запомнила буквально по пунктам):

1. Если он несет угрозу жизни или здоровью исполнителя.

2. Если исполнитель не способен выполнить условие приказа по ряду объективных причин, включая недостаточный уровень магии или физические недуги.

3. Если он идет вразрез с нормами морали современного общества.

4. Если он содержит принуждение к физическому контакту.

Судя по тому, как подробно был расписан раздел «Злоупотребление властью» и соответствующие меры пресечения, такое случалось не раз. Наказания там тоже полагались соответствующие, начиная от таэрран и заканчивая смещением с должности и экстренными перевыборами. Как бы мне ни хотелось найти лазейку, ее не было. Даже в том, что касалось Танни, — во время путешествия в Зингсприд Халлоран обеспечивал мою сестру не только надлежащим уровнем защиты, но и сменой обстановки, которая, по сути, сейчас пришлась бы ей как нельзя кстати.

По-хорошему, и мне самой не помешало бы отдохнуть, особенно учитывая, что предстояли длительные репетиции. Премьера назначена через пару дней после Смены Времен, а значит, репетировать будем с утра до ночи. Из сопроводительного письма Хейда я поняла, что скоро уже начнется рекламная кампания. Поскольку таэрран на мне будет целый месяц, в таком виде я и предстану перед прессой, и меня увидит весь Мэйстон, поэтому… остается только носить его с гордо поднятой головой. С первого до последнего дня. И наплевать, кто и как будет на меня смотреть.

С этой мыслью я шагнула в холл, размотала шарф и уже совсем спокойно посмотрела на «татушку». Осталось только подобрать наряды и украшения для выхода. Хотя к таэрран обычные украшения не пойдут, придется импровизировать. Потрепала по голове крутящегося у ног Марра, улыбнулась. Вывернулась из куртки и замерла, одежды сестры на вешалке не оказалось.

— Танни?

В последние пару дней после прогулки с Марром она умудрялась подниматься к себе даже в ботинках, не говоря уже о том, чтобы толком раздеться. Но почему так тихо? Не считая пыхтения виара, не доносилось ни звука. Не было даже привычных взрывающих мозг басов и вопящих под них рок-гитаристов. Надрывающих голоса так, что мне самой становилось больно.

Взбежала по лестнице, толкнула дверь. Сестры в комнате не было, зато увидела бардак; такое ощущение, что после уборки Мэлз прошел целый месяц. На полу валялись разбросанные вещи, щедро «сдобренные» фантиками и палочками от леденцов. Поднос с пластиковой посудой, в которой застывали остатки еды, упаковка из-под гамбургера и вскрытая банка шипучки. Взгляд зацепился за магнитную шайбочку, валявшуюся на кровати поверх кислотно-сиреневой пижамы с дракончиками. Обычно Танни оставляла на ней сообщения, если не хотела меня будить после ночного выступления в Ландстор-Холле.

Сжала в руке и услышала: «Я знаю, что ты мне не сестра».

Миг — и меня бросило в холодный пот. Пальцы противно затряслись, шайбочка выскользнула и закатилась под кровать. Я бросилась к вещевому шкафу, и дверь отъехала в сторону, часть вещей пропала. Походный рюкзак Танни, который она таскала с собой на пикники с Имери и друзьями, тоже.