— Надеюсь, наши командиры сумеют заставить своих подчиненных выполнять этот приказ. Мне даже страшно представить, что английская армия способна на мерзости, подобные тому, что сейчас мы видели. Я слышала, многие из наших высших офицеров расквартированы в самом Париже. Это хорошо: они будут следить за низшими чинами в городе.

— Конечно, это так, милая. Но не забывай, наши офицеры в Париже ведут себя так же, как в Лондоне.

— Щеголяют перед дамами в своих мундирах и ничего больше не хотят знать?

Герцог Веллингтон занял дом маршала Жюно. Резиденция вдовствующей герцогини, его матери, находилась неподалеку. Карета леди Рэкстон и Клер медленно двигалась в составе ее длиннейшего кортежа. Каждый экипаж, запряженный четверкой лошадей, сопровождали четверо кавалергардов. Джеральд в парике с короткими завитками и в куртке со значками гордо восседал на козлах рядом с кучером. Клер, с интересом смотревшая из окна кареты на эту процессию, не сразу обратила внимание на человека среднего роста, возникшего у дверей их экипажа. Но в следующую минуту она узнала Парминтера, грума леди Рэкстон.

— Ты здесь? Наконец-то!

Тетушка с беспокойством спросила:

— Надеюсь, с лошадьми ничего не случилось?

— Все в порядке, ваша светлость! Лошади здоровы и хорошо накормлены. Черный любимец ждет свою хозяйку, мисс Глостер.

Парминтер поклонился графине и Клер. Девушка ласково улыбнулась ему. Она любила этого скромного и доброго человека, служившего еще ее отцу. Он же учил ее искусству верховой езды, многим премудростям, связанным с лошадьми.

— Здравствуй, Парминтер, — весело крикнула Клер. — Ты даже не представляешь, как приятно увидеть в чужой толпе знакомое лицо. Итак, мой черный любимец оседлан и готов к встрече со мной? А ты уже знаешь здесь самые лучшие места для верховых прогулок. Или я ошибаюсь?

— Нет, мисс, я уже все изучил. Лучше всего кататься в Булонском лесу. Правда, там неподалеку военный лагерь, но он совсем не мешает.

Тем временем кортеж, выполнив свою миссию сопровождения до резиденции вдовствующей герцогини, распался. Карета свернула на соседнюю улицу и остановилась у подъезда отеля «Де Флер», одной из самых фешенебельных в Париже гостиниц. Два джентльмена, видимо, ждали их приезда — они открыли дверцы кареты и помогли дамам выйти. Одного из них Клер сразу узнала: им оказался английский посол сэр Чарльз Стюарт. Другой же… Девушка вдруг почувствовала, что сейчас упадет в обморок. Ибо это был лорд Генри Стилтон.

Лорд церемонно снял шляпу и низко поклонился — сначала графине, потом Клер. Глубоко посаженные серые глаза спокойно смотрели на девушку. Прочесть по ним что-либо было невозможно. Но Клер почувствовала, что не в силах отвести от них взгляда.

— Мисс Глостер, — мягко и в то же время достаточно холодно сказал Стилтон, — рад видеть вас в добром здравии.

— Спасибо, милорд. Такие недомогания сразу же проходят, как только устраняются их причины. Но я хотела бы еще раз поблагодарить вас за участие, проявленное ко мне во время шторма.

— Право, не стоит об этом вспоминать, мисс Глостер. Надеюсь, вы хорошо устроитесь в этой гостинице и получите удовольствие от пребывания в Париже.

Говоря это, лорд чуть наклонил голову.

Клер тоже еле заметно кивнула в знак благодарности. Она была рада, когда в разговор вмешался сэр Стюарт:

— Лорд Стилтон приехал сюда как представитель министерства иностранных дел, чтобы мне помогать. Сейчас в Париже столько наших соотечественников, что один я не справлюсь. Тем не менее, если потребуется помощь, мы всегда к вашим услугам!

Он низко поклонился обеим дамам. Тетушка Рэкстон поспешила ответить за себя и за Клер:

— Вы очень добры, что при такой занятости смогли встретить нас. Но позвольте нам войти и посмотреть комнаты, которые подобрал мой агент.

— Они самые лучшие, миссис Рэкстон! Надеюсь, вы оцените и мажордома, которого я нашел.

Стюарт и графиня пошли вперед, предоставив Клер подниматься по ступенькам вместе с лордом Стилтоном. Он дотронулся ладонью до обнаженного локтя девушки, и она вздрогнула.

— Спасибо, милорд! — каким-то не своим голосом проговорила Клер, когда Стилтон отдернул руку. — Ступенька здесь невысокая; Право, я могу показаться вам либо совсем слабой, либо совсем глупой.

— Это вы-то слабая и глупая?!

Это прозвучало так, что Клер не могла не улыбнуться:

— Даже в такой мелочи вы пришли мне на помощь. У меня создается впечатление, что я вечно буду вам хоть чем-нибудь да обязана.

— Мисс Глостер! Оказать вам любую услугу — наивысшее счастье для меня.

Клер не замедлила напомнить ему подробности их последней встречи, и улыбка исчезла с лица лорда.

— Я был удивлен, узнав о вашем скором приезде. Мне казалось, вы планировали остаться в Брюсселе на какое-то время.

Клер почувствовала, что возникшая между ними нить доверия снова оборвалась. Ей сделалось досадно, тем более что о причине она догадывалась.

— Надеюсь, путешествие из Кале в Париж доставило вам удовольствие?

— Удовольствие? Я бы так не сказал. Скорее, оно обошлось без приключений. Мы опасались разбойничьих шаек или враждебно настроенных крестьян, но, слава богу, все прошло благополучно.

— Вы поступили благоразумно, взяв с собой сильную охрану.

Клер видела, что Стилтону стоит огромного труда не сорваться и продолжать беседу в спокойном, уважительном тоне. Но и она, поборов растущее раздражение, сумела сдержать себя и не дала лорду возможности стать хозяином положения.

— Опасности существуют даже в Англии, — продолжал он. — Но там нет повального беспорядка. Здесь же — другое дело. Пусть удалось разбить и изгнать Наполеона, но династия Бурбонов никогда не пользовалась симпатией у французов, и они не ждут для себя ничего хорошего от ее возвращения на престол, намереваясь терпеть ее только потому, что лишены выбора.

— Французы не хотят короля Людовика? — с живым интересом переспросила Клер, забыв о пикировке с лордом.

— Нет, больше не хотят, — покачал он головой. — Большинство французов высоко ценят свободу, которую добыли ценой собственной крови. Многие оправдывают даже террор, вызывающий в душе каждого из нас такой ужас.

— Как можно?!

Клер даже страшно было об этом подумать.

— Не забывайте, первыми на гильотину попали феодальные властители, которые их безжалостно угнетали. И только потом чудовище революции начало пожирать своих же детей.

— Понимать и оправдывать все это — ваше право, милорд. Я на такое не способна. Все французские эмигранты, с которыми я встречалась, были очень милыми и культурными. К тому же…

— …К тому же без чванства и надменности. Вы это хотите сказать? — подхватил Стилтон. — И они не испытывали презрения к людям так называемого низшего сорта?