— Девяти миллионов? — растерянно переспросила она. — Девяти миллионов… чего?

— Девяти миллионов долларов, — терпеливо повторил он.

— Я не могу в это поверить, — с трудом выговорила девушка. — Это бред какой-то!

— Ваша реакция не удивительна, — Уолтерс опять растянул губы в подобие улыбки. — Я практикую более полувека, но с подобной формулировкой завещания столкнулся впервые. Должен признаться, что при составлении завещания было очень непросто добиться требуемой моим клиентом неоспоримости.

Почему-то эта реплика подействовала на Сандру отрезвляюще.

— Но объясните мне, в чем тут дело?! Это же не может быть просто так, ни с того ни с сего! — воскликнула она.

— Да, конечно… Я попытаюсь все объяснить. Тем более что завещатель уполномочил меня ответить на все ваши вопросы, прежде чем испросить у вас согласия на оговоренные условия. Итак, слушайте. Мне известно, что ваша мать в течение шести лет работала переводчицей у мистера Харпера. Мистер Харпер и ваша мать… их связывали определенные отношения… Попросту говоря, они были влюблены друг в друга. Но, поскольку он состоял в браке и не мог предложить ей стать его женой, ваша мать вернулась в Советский Союз и вскоре вышла замуж за вашего отца.

— Почему мама так поступила? — неожиданно для себя спросила Сандра.

Уолтерс снял очки и снова достал из кармана платок.

— Я не был лично знаком с вашей матерью. Но, по словам Теренса Харпера, она была гордой женщиной… Статус любовницы — извините, что я называю вещи своими именами, — ее не устраивал.

— Но если он любил маму, почему он не развелся и не женился на ней? — вырвалось у Сандры.

— Это не тот вопрос, на который я могу дать исчерпывающий ответ, — вздохнул старик. — Могу только поделиться своими предположениями. Видите ли, главной чертой Теренса Харпера, который, позволю себе заметить, был не только моим клиентом, но и другом, являлось всепоглощающее чувство долга. Несмотря на любовь, которую он питал к вашей матери, он, видимо, полагал, что, женившись на ней, не сможет выполнить ряд принятых на себя обязательств. Насколько я понял — как по рассказам Теренса, так и из собственных наблюдений, — ваша мать не была искусным дипломатом. А миссис Харпер, с которой моего клиента связывали многолетние уважение, дружба и совместная деятельность, была и остается им… — Уолтерс немного помолчал и неожиданно закончил; — Я полагаю, своим завещанием мой клиент дал сыну тот шанс, которого не было у него самого.

Она молчала, пытаясь хоть как-то осознать услышанное. Потом спросила:

— А этот сын, что он из себя представляет? И что он обо всем этом думает?

— Мистер Джеймс Кристиан Харпер вам понравится, я уверен в этом. Он унаследовал лучшие качества своих родителей. Я бы гордился таким сыном. Он привлекателен как мужчина, по крайней мере, так считают мои внучки. Но. Джеймс Кристиан Харпер ничего не должен знать о касающейся вас части завещания до того, как брак совершится.

— Я не поняла вас, — сказала Сандра. — Он не знает о том, что я… что я должна выйти за него замуж?

— Более того. Он вообще не знает о вашем существовании.

— Но с какой стати тогда ему жениться на мне?! — возмущенно воскликнула она. — Вы морочите мне голову, мистер Уолтерс! Мне кажется, что из меня хотят сделать пешку в чьей-то чужой игре!

— Не в чьей-то… — задумчиво произнес старый юрист. — Видите ли, у многих людей, общавшихся с Теренсом Харпером, возникало такое же впечатление. Теренс всегда играл свою игру, но в результате в выигрыше оказывались многие. Мой клиент был незаурядным человеком.

— И что же мне теперь делать? — беспомощно спросила она.

— Я не уполномочен давать вам советы. Я могу лишь предположить возможные варианты ваших действий. Вы можете отказаться выполнять условия завещания. Если же наше предложение вас заинтересовало, вам придется подписать трехгодичный контракт на работу в фирме мистера Шольца и в дальнейшем вами будет заниматься он. Разумеется, вам придется покинуть Советский Союз. Если вы предпочтете этот вариант, то сможете обсудить содержание контракта с вашим отцом, с вашим адвокатом или любым другим лицом по вашему выбору. Подчеркиваю: контракта, но не завещания.

— Вы сказали, контракт на три года? А что будет потом?

— Потом возможно продление контракта, в том случае, если и вы, и мистер Шольц сочтете это необходимым. Если же хотя бы один из вас не пожелает продлить его, вы становитесь совершенно свободны.

— А кто такой этот мистер Шольц? — спросила Сандра. — Я могу с ним поговорить?

— Мистер Шольц — один из сотрудников корпорации Харпера. Если вы подпишете контракт, я немедленно сообщу ему об этом, и он сам с вами свяжется.

— Поправьте меня, если я неправильно поняла… В случае моего отказа участвовать в этой… авантюре мистер Шольц ничего не получит?

— Вы поняли правильно, — согласился Уолтерс, даже не поморщившись при слове «авантюра».

— А этот мистер Шольц… он знаком с завещанием?

— Да, — коротко ответил старик.

— Тогда представляю, как он сейчас нервничает! — неожиданно вырвалось у девушки.

— Не думаю, — заметил Уолтерс. — Я знаком с мистером Шольцем, но даже если бы я не знал его лично… Видите ли, Теренс Харпер разбирался в людях, а Урмас Шольц был его доверенным лицом. У вас есть еще вопросы ко мне?

— Я должна принять решение прямо сейчас?

— Вы должны сообщить его мне до того, как выйдете из этой комнаты, — вежливо, но твердо ответил старик.

Немного подумав, она заявила:

— Я хочу посмотреть документы.

— Как вам будет угодно, — Уолтерс пододвинул к ней две довольно толстые папки.

— Так много? — ужаснулась она.

Он едва заметно пожал плечами. Девушка открыла первую папку.

Уже через минуту она пожалела, что у нее нет англо-русского словаря юридических терминов: текст изобиловал непонятными словами и оборотами. Только из упрямства да еще, пожалуй, из желания выдержать паузу она не прекращала чтения. Единственным, что ей удалось понять из документов, была указанная в них сумма ее возможного заработка у мистера Урмаса Шольца. И эта сумма казалась ей совершенно невероятной…

Сандра продолжала листать бумаги, но мысленно она уже сделала выбор. Нет, она не была авантюристкой. Бесцеремонность, с которой незнакомый ей человек, к тому же уже умерший, распоряжается ее судьбой, пугала девушку. Завещание Теренса Харпера противоречило всему тому, что ей внушали с детства. Но какой-то бесенок нашептывал ей: «Ну, и что ты теряешь? Неинтересную работу с убогой зарплатой? Надоевшую связь, которую и любовной-то назвать давно нельзя? Родину, где до тебя никому нет дела? Такой случай изменить судьбу выпадает только раз в жизни!»

Она отодвинула папки и некоторое время сидела не шевелясь. Эти минуты, после того, как решение принято, но еще до того, как оно высказано вслух, всегда были для нее особенными. Так же она когда-то готовилась уехать из дома. Еще не собраны вещи, все вокруг еще живут прежней, размеренной жизнью, и только она знает, как дрогнет и переменится окружающий мир, когда она заговорит.