— Угу. А ты знаешь, что ждет кухарку, которая появляется на королевском балу в качестве неожиданной гостьи? В лучшем случае увольнение.

Фея нетерпеливо притопнула ножкой, что смотрелось несколько странно, поскольку она все еще продолжала висеть в воздухе.

— Ну хорошо, так и быть, мы не станем вешать тебе на спину плакат с надписью «КУХАРКА», — язвительно пообещала она. — Не пытайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле. Не хочешь на бал — так и скажи.

— Ну… — нерешительно протянула я. Разумеется, туманные намеки феи вызывали немало вопросов и опасений, но — что кривить душой? — кому из нас не хотелось бы один раз в жизни оказаться по ту сторону стены, почувствовать себя на балу гостьей, не скользить вдоль стен, притворяясь бесплотной тенью, а торжественно прошествовать через весь зал, в свете сотен свечей, под звуки восхитительной музыки и гомон беззаботных голосов? В течение одного вечера для разнообразия потанцевать вальс не с Портняжкой, с которым мы как-то разучили этот танец забавы ради, а с кем-нибудь из более поднаторевших на этом поприще придворных или гостей. Вдохнуть полной грудью пьянящий воздух бала, проникнуться ощущением свободы — до озноба, до боли в мышцах, — чтобы назавтра возвратиться к привычным занятиям и сохранить на всю жизнь воспоминания об этом волшебном, удивительном дне. Уверена, ни для одной дамы из высшего общества, ни для одной принцессы королевский бал никогда не значил так много. — Но как ты себе это представляешь? — Я поспешила прикрыть собственное смятение голосом здравого смысла. — У меня даже нет подходящей одежды. Пойти в этом, — я жестом указала на свое перепачканное золой платье, — это все равно, что повесить на себя табличку.

— Думаю, тут я смогу кое-что сделать.

Откуда ни возьмись, так же, как недавно яблоко, у феи в руках появилась волшебная палочка, слегка похожая на указку, какую используют гувернеры, обучающие детей знатного сословия полезным и бесполезным для них наукам. Фея направила острие палочки прямо на меня и, прикрыв глаза, беззвучно зашевелила губами. Я почувствовала, как волосы у меня на голове встают дыбом.

— Эй, ты что собираешься делать? — испуганно спросила я.

Фея открыла глаза и посмотрела на меня с раздражением.

— Ты мне мешаешь, — укоризненно заявила она. — Мне надо как следует сосредоточиться, а я ведь еще не совсем опытна. — Не дожидаясь моих объяснений, она снова закрыла глаза и принялась беззвучно произносить заклинание.

Не могу сказать, чтобы ее слова сильно меня успокоили, но я больше не решалась прервать колдовство. Прошло, должно быть, совсем немного времени, хотя я раз десять успела подумать о том, чтобы бежать прочь без оглядки, когда фея открыла глаза, а с острия палочки беззвучно сорвалась яркая фиолетовая искра. У меня мгновенно потемнело в глазах, голова закружилась, но не успела я толком испугаться, как мир снова начал принимать прежние очертания. Фея торжественно протянула мне круглое зеркальце на длинной ручке, и я поспешила им воспользоваться, стремясь поскорее понять причину самодовольного выражения на ее лице.

Женщина, смотревшая на меня с той стороны зеркальной глади, казалась знакомой и чужой одновременно. Толстый слой белил, чрезвычайно модных в высшем обществе, полностью изменил цвет лица, попутно скрыв неровный загар и пятнышки родинок. Губы, напротив, сделались более яркими благодаря помаде нежно-розового цвета. Ресницы, накрашенные какой-то черной смесью, стали казаться более длинными и объемными. Волосы были аккуратно уложены в высокую прическу, закрепленные неимоверным количеством невидимых заколок. Кажется, они стали немного темнее, но, впрочем, такое впечатление могло возникнуть из-за слабого освещения.

Я медленно опустила зеркало, чтобы рассмотреть платье, и лишь спустя несколько секунд сообразила, что для этого не требуется сподручных средств. Платье было великолепное. Белое, воздушное, изящное, совсем не строгое, но в то же время элегантное. Кружевное, юбка расшита жемчугом, но не вычурное, без всяких рюшечек и бантиков. Узкие рукава до локтя, в меру глубокий вырез и, разумеется, корсет. Наверняка светским дамам это изобретение давно уже действует на нервы, но для разнообразия даже забавно.

— Ну, как? — довольно поинтересовалась фея.

— Странно, — выдохнула я, снова поднося зеркало к лицу.

— И это все, что ты можешь сказать? — фыркнула она. — Ну да ладно, я не из обидчивых. А если честно, то работа бесподобная. У меня такое в первый раз получилось. Только вот, кажется, я про что-то забыла… Ах, да! Ну, конечно же, туфли! Хороша бы ты была, если бы принялась танцевать вальс в этих башмаках.

На ногах у меня и вправду по-прежнему оставались старые стоптанные башмаки, хотя под длинными юбками это не сразу бросалось в глаза.

— Думаю, я все равно навряд ли решусь танцевать, — призналась я. — Так, посмотрю немного, смешаюсь с гостями, а потом так же незаметно исчезну.

— Это ты сейчас так говоришь, — возразила фея. — А потом будешь готова стоптать хоть три пары башмаков.

— Почему ты так думаешь? — улыбнулась я, бережно разглаживая кружева уже ставшего мне дорогим платья. — Слишком хорошо знаешь, как проходят балы?

— Слишком хорошо знаю тебя.

Она взмахнула волшебной палочкой, я зажмурилась, но на этот раз никаких перемен со мной не произошло. Пара элегантных серебристых туфелек просто появилась у феи в руках.

— Вот, держи, — сказала она, протягивая их мне.

— Спасибо.

— Правда, у них есть один недостаток, — призналась она. — Так, странное свойство. Их сможешь обуть только ты одна. Видишь ли, у них нет фиксированного размера; они ориентированы только на тебя. Так что всем остальным они будут оказываться либо малы, либо велики.

— Ужасный недостаток, — согласилась я. — А я-то как раз собиралась подороже толкнуть их на барахолке. Или сдавать напрокат. Кстати, думаю, желающих было бы немало, — заметила я уже более серьезно. — Они просто очаровательны. Так же, как и все остальное. Я очень тебе благодарна, правда!

— Наконец-то оценила, — констатировала фея. — Но все это не только моя заслуга. Надо признать, что сама девушка не менее очаровательна, чем то, что на ней надето. Я всего лишь позаботилась о соблюдении гармонии. Вот о чем еще я должна тебя предупредить, — продолжила она, не позволяя мне ни возразить, ни поблагодарить, ни определиться, что из этого следует сделать в первую очередь. — Весь твой наряд, за исключением этих туфель, ровно в полночь исчезнет.

— То есть как — совсем исчезнет?!

— Да, и вместо него на тебе снова окажется твое старое платье.

— Ах, ну хотя бы старое платье вернется, — немного успокоилась я. — А почему именно в полночь?

Мне было жаль расставаться с этим необыкновенным платьем так скоро.

— Видишь ли, — фея опустила глаза, — я все-таки еще не очень опытная, у меня пока не получается что-то более постоянное. Вот только с туфлями удалось. — Она развела руками, как бы извиняясь.