Почувствовав, что Шкет перестал сопротивляться, Александр отпустил его. Тот повалился на лавку, тяжело дыша.

– Шкет, сядь где-нибудь в другом месте. – Не обращая на Мелкого никакого внимания, старатель сел рядом за один стол с Александром. – И отдай оружие Дылде. Успокоишься – получишь обратно, а то я тебя знаю.

Дылдой оказался тот самый здоровяк, что подошел к столику для наведения порядка. Подобрав автомат Шкета, он неласково поднял самого хозяина оружия и грубо обыскал его на предмет других опасных вещей. Шкет, естественно, не сопротивлялся, и пистолет с ножом тоже оказались у вышибалы.

Когда обыск окончился, Шкет хотел было уйти к одному из дальних столиков, но темноволосый старатель поймал его за руку:

– Шкет, принеси-ка нам по пиву.

– Сам сходишь! – огрызнулся Шкет.

– Десятка, – прорычал старатель, и Шкет сразу стал сговорчивее.

– Он мне тоже десятку должен, – указал на Александра Мелкий, хотя, если уж на то пошло, должен был Александр Бомбе.

– Тогда две десятки, – вяло бросил старатель, и Шкет, потирая побывавшую в захвате Александра кисть, побрел к стойке.

«Ни хрена себе дела, – подумал Александр. – Это что же получается: спросил один раз дорогу – и уже тебя вот так за пивом послать могут. А напросишься к кому-нибудь в ученики, так вообще в рабство спишут?»

– Тебя как звать-то? – прервал его размышления старатель.

– Александром.

– А меня Максом. Только Александр – это слишком длинное имя. Прозвище у старателя должно быть коротким и резким. К тому же здесь не принято называться своими именами.

– Тогда зови Алексом, меня так в детстве звали.

– Алекс – тоже не слишком удачный выбор, – усмехнулся ветеран.

– Почему?

– Потому что все будут думать, что ты за наследством пришел.

– За каким еще наследством?

– Да есть тут одно наследство неприкаянное, все знают, что оно есть, но никто не знает где. Наследников – туча, а добраться никто не может. А ты что, не в курсе дела? – удивился Макс. – Обычно это первая история, которую рассказывают новичкам.

– Пока нет.

– И сколько ты в Зоне?

– Три часа.

– Ясно. Это кто тебе такой костюм подкинул? – захохотал Макс.

– Торговец, Сержем представился, а что?

– Совсем скурвился торгаш. Сколько ж ты ему отвалил?

– Две тонны.

– Ну ладно, бывает и хуже. Значит, трудится Серж на благо Зоны, не покладая рук. Молодец! Только в такой «защитке» ты далеко не уйдешь. Разве что досюда добраться можно, а так…

Шкет уже тащил от барной стойки четыре пол-литровых банки пива в алюминиевой упаковке. Видимо, его удобнее доставлять в Зону.

Подойдя, Шкет не сказал ни слова, поставил пиво и ушел за дальний столик, где его ждал Бомба, потягивая мутноватую жидкость из пластиковой бутылки.

– Я пока не особо разбираюсь в здешних правилах, – начал Александр, – но получается, я теперь вам должен десятку. И я не хотел бы, чтобы меня вот так погнали за пивом. Так что, может быть, я могу рассчитаться деньгами, пока у меня есть.

Макс усмехнулся.

– Будем считать, что ты мне ничего не должен, – сказал он, открывая банку. – Это только такие, как Шкет, на новичках десятки шибают. Ты на него внимания не обращай. Гнилой он человек, Зона таких не терпит, вот он и шарится по краю – «стекловату» катает да к новичкам пристает. А так он сачкливый – бодлива корова, да Бог рогов не дал. Нашел, вон, себе товарища, а то бы его давно уже прибили. Бомбу-то действительно жалко. Хороший парень, но пришибленный малость. Под «волну» полгода назад попал, ребята его у болота нашли полумертвого, оттащили к Доктору, тот его на ноги поставил. Живой он остался, но ничего, что было с ним до выброса, не помнит и в Зону больше не ходит – боится. Вот с этим чудом по краям и бродит. Но на будущее запомни: все, что есть в Зоне, стоит денег. Включая услуги.

– И что, спросить, правильно ли я иду к деревне, стоит десятку?

– Десятка в Зоне – понятие растяжимое. – Старатель обтер рукой край бороды, на котором остался пивной след. – Иной раз за нее можно жизнь купить, а иной раз – только пару банок пива. Так что, если у тебя в кармане еще одна тонна в иностранной валюте, то сколько это в местных рублях тебе только сама Зона объяснит. – Макс сделал очередной глоток.

Александр тоже пригубил из своей банки. Пиво, как он и ожидал, оказалось дерьмовым. «Буратино». Это, типа, напивайтесь в доску? А Макс продолжил:

– Бывают такие случаи, когда в центре Зоны остаются с одним рожком на двоих. И тогда один говорит: «Ты мне должен штуку. Отдай мне рожок – и мы квиты». Хотя у бармена рожок стоит всего сотню. И второй отдает ему рожок, потому что долги надо платить – Зона должников не любит. И вот идут они, а навстречу им кабаны. Тот, у кого автомат заряжен, своего зверя укладывает, а второго, безоружного, кабан на рог насадил. И вот скажи мне после этого: стоит рожок штуки или нет?

Александр согласно кивнул.

– А бывает наоборот: зажмешь кого-нибудь из враждебной группировки, а он выходит с поднятыми руками и говорит: «Ты мне пять лет назад десятку задолжал». Ты давно уже про этот долг забыл, а он помнит. И вот стоишь ты, и прибить бы его надо, а нельзя. Пока долг не оплатил, сам его убить не можешь – Зона накажет.

– А здесь что, группировки между собой воюют?

– Бывает, – махнул рукой Макс, – но это, как правило, ближе к центру. Поживешь – разберешься.

Бар постепенно набивался народом. Какие они, старатели? Уж такие страшные сказки поют про них газеты – прямо не люди, а мутант на мутанте. Нет, вроде обычные мужики: отчасти похожие на геологов, небритые, немытые, уставшие, но довольные жизнью. Довольные тем, что могут вот так сесть за столик, потрепаться за жизнь, обсудить новости старательской сети. Довольные тем, что после выброса снова отправятся бродить по Зоне, по самой странной и загадочной земле в мире.

Через полчаса Александр уже разговаривал с Максом, как со старым знакомым, оказалось, что они почти земляки, а земляки в Зоне, по словам Макса, это все равно что родственники. За их столик подсели еще три человека: Борода с соответствующей растительностью на лице, Сильвер, кажется прихрамывающий на одну ногу, и худощавый мужичонка по имени Крок. Все они с интересом расспрашивали Александра о том, что происходит за периметром – ведь другого источника информации здесь нет, только новые люди.

Через два столика группа из бывалых засыпала вопросами еще одного новичка – высокого худощавого парня лет двадцати. Он, как и Александр, выделялся из всех своей еще не поношенной формой и отсутствием растительности на лице. И так же опасливо озирался по сторонам, когда старатели забывали про него, увлекшись собственным спором. Когда Александр встретился с ним взглядом, то чуть заметно махнул ему рукой – мол, давай держись, все будет путем. Тот кивнул в ответ.