К обеду они решили съездить к морю. День выдался солнечный, промытый вчерашним дождиком.

Они долго-долго бродили вдоль побережья, по-детски держась за руки. Море было уже хмурое, но еще красиво серебрилось и блестело в лучах осеннего солнца. Песок твердо и приятно хрустел под ногами, а небо смотрелось высоким и темно-голубым. На побережье было много гуляющих. Саша все время терзал Аленкину ладонь своими чуткими пальцами и время от времени целовался губами то мягкими и нежными, то сухими и горячими — всегда по-разному. Аленке нравилось все вокруг, но очень хотелось вернуться домой. С Гийомом.

— А как будет по-французски «я вас люблю»? — спросила она.

— Же воз эм, — сразу ответил Саша. — А если «я тебя люблю» — же тем.

— А как ответить, что я тебя тоже?

— Же тем оси.

Наверное, он часто говорил это своей Кате.

После прогулки они съели в прибрежном бунгало каких-то особых кавказских лепешек, свежих и мягких как пух, и поехали домой. Возле дома Саша поцеловал Аленку долгим поцелуем, прохладным как осень, и не стал выходить из машины:

— Помашешь мне, когда зайдешь в квартиру? — все так же просто спросил он. А она в ответ обиженно хлопнула дверцей. Махать ему она, конечно, не стала, но увидела в окно, что он медленно отъехал. Видимо, заметил, что в коридоре зажегся свет.

Он позвонил ей часа через два и сказал:

— Аленка. Все, что было — было прекрасно.

Больше ничего не сказал. И она ничего не сказала. Положила трубку и все.

В понедельник ей было неловко смотреть на Катерину Викторовну. Все время казалось, что она влезла в какую-то ее тайну. И еще, ей очень хотелось позвонить Саше, но она понимала, что это ничего не изменит. Он тоже больше не звонил. А в среду вернулся Лешка, теплый и соскученный.

Сашу она увидела через пару недель. Он снова приехал за Катериной Викторовной, дожидался ее в приемной, лениво листая глянцевый журнал. Аленке показалось, что сердце ее остановилось.

— Бонжур, Элен! — Саша поднял на нее глаза в пушистых ресницах. — Каме са ва?

— Я не понимаю, — призналась она, собрав все силы.

— Как Ваши дела? — пояснил он.

— Хорошо, — быстро ответила Аленка и выпалила: — У меня свадьба на Рождество!

— Требье, Элен, — обыденно сказал он. — Я Вас поздравляю. И Алексея тоже.

— Мерси, — она совсем обессилила и вышла.

За две недели до свадьбы Аленка взяла отпуск. Поэтому вежливое приглашение для Катерины Викторовны и Саши послали с посыльным. Через два дня такой же посыльный привез не менее вежливый отказ, в связи с отъездом приглашенных на остров Бали, и, кстати, доставил свадебный подарок — суперсовременную стиральную машинку, огромный букет и красивую коробку, в которую были бережно упакованы два фужера. Фужеры были неглубокими, но с очень широким дном. К ним прилагалась целая книга, где были описаны все достоинства стекла, а также достопримечательности провинции, в которой его выдувают. В конце рекомендовалось использовать эту уникальную посуду исключительно для употребления коньяка.

Гийом…